Это была половина маленького двухквартирного дома с
отдельным входом. Аккуратный сад вызвал у Пуаро удовлетворенный кивок.
– Изумительная симметрия! – пробормотал он себе под нос.
Мистер Барнс оказался дома. Пуаро проводили в маленькую
столовую, и вскоре хозяин вышел к нему.
Мистер Барнс был маленьким человечком с быстро моргающими
глазками и почти лысой головой. Он уставился на посетителя поверх очков, вертя
в левой руке карточку, которую Пуаро передал служанке.
– Мсье Пуаро? – заговорил он тонким голосом – почти
фальцетом. – Я польщен.
– Вы должны извинить мне столь неформальный визит, – начал
Пуаро с присущей ему щепетильностью.
– Чепуха! – отмахнулся мистер Барнс. – И момент самый
подходящий – без четверти семь в это время года любого можно застать дома.
Присаживайтесь, мсье Пуаро. Не сомневаюсь, нам есть о чем поговорить. Полагаю,
речь идет о Куин-Шарлотт-стрит, 58?
– Вы полагаете правильно, – отозвался Пуаро. – Но как вам
пришло в голову подобное предположение?
– Мой дорогой сэр, – усмехнулся мистер Барнс, – я уже
некоторое время назад ушел в отставку из министерства внутренних дел, но еще не
совсем заржавел. Если дело секретное, то лучше обойтись без полиции, чтобы не
привлекать излишнего внимания.
– Тогда вынужден задать вам другой вопрос, – сказал Пуаро. –
Почему вы думаете, будто это дело секретное?
– А разве не так? – удивился мистер Барнс. – Ну, если нет,
то, по-моему, ему бы следовало быть секретным. – Он склонился вперед и постучал
пенсне по подлокотнику стула. – Секретная служба за мелюзгой не гоняется, но,
если вы хотите поймать крупную рыбу, не следует тревожить мелюзгу.
– Мне кажется, мистер Барнс, что вам известно больше, чем
мне, – заметил Эркюль Пуаро.
– Мне вообще ничего не известно, – ответил Барнс. – Просто я
сложил два и два.
– И один из этих «двух»…
– Амбериотис, – быстро отозвался мистер Барнс. – Не
забывайте, что я минуту или две сидел напротив него в приемной. Он меня не
узнал. Я всегда был незначительным лицом, мало кому известным. Но я его сразу
узнал и догадался, что ему здесь нужно.
– И что же?
Мистер Барнс заморгал быстрее обычного.
– Мы, жители этой страны, очень скучные люди – консерваторы
до мозга костей. Иногда мы брюзжим, но не хотим свергать наше демократическое
правительство и проводить новомодные эксперименты. Это не дает покоя чертовым
иностранным агитаторам, которые работают день и ночь! С их точки зрения, вся
беда в том, что мы как страна сравнительно платежеспособны. Едва ли сейчас
такое можно сказать о другой европейской стране. Чтобы взбудоражить Англию
по-настоящему, нужно напортачить с ее финансами! А это невозможно, пока у руля
люди вроде Элистера Бланта. – Мистер Барнс перевел дыхание и продолжил: – Такие
люди, как Блант, в частной жизни всегда оплачивают свои счета и живут по
средствам – не важно, получают они в год два пенни или несколько миллионов.
Блант именно таков и стремится, чтобы вся страна была такой же! Никаких
дорогостоящих экспериментов! Никаких расходов на утопические проекты! Вот почему…
– Он сделал паузу. – Вот почему некоторым хотелось бы, чтобы Блант ушел.
– Ага! – воскликнул Пуаро.
Мистер Барнс кивнул:
– Я знаю, о чем говорю. Некоторые из них очень обаятельные
люди. С длинными волосами, серьезными глазами и фантастическими идеями о лучшем
мире. Другие куда менее симпатичны – хитрые маленькие крысы с бородками и
иностранными паспортами. А третьи и вовсе обыкновенные громилы. Но все одержимы
одной и той же идеей: Блант должен уйти!
Он слегка подвинул свой стул назад и снова вперед.
– Смести старый порядок – тори, твердолобых консерваторов,
прагматичных бизнесменов – вот в чем состоит их идея! Возможно, что-то в их
речах и правильно, но я знаю одно – вместо старого порядка нужно предложить
нечто посерьезнее красивых слов. Ну, нам незачем в это вдаваться. Мы имеем дело
с конкретными фактами, а не абстрактными теориями. Уберите подпорки – и здание
рухнет. Блант – одна из подпорок существующего порядка. – Барнс наклонился
вперед. – Я знаю, что они охотятся за Блантом. И по-моему, вчера утром они
почти добрались до него. Может быть, я не прав, но подобное уже случалось
раньше.
Помедлив, он негромко назвал три имени – необычайно
способного министра финансов, прогрессивного и дальновидного предпринимателя и
перспективного молодого политика, привлекавших к себе внимание общества. Первый
умер на операционном столе, второй пал жертвой непонятной болезни, которую распознали
слишком поздно, третий попал под машину.
– Все очень просто, – продолжал мистер Барнс. – В первом
случае анестезиолог напутал с наркозом – ну, такое бывает. Во втором симптомы
были озадачивающими – обычный врач едва ли мог их распознать. В третьем – за
рулем сидела встревоженная мать, спешившая к больному ребенку. Разумеется, жюри
признало рыдающую женщину невиновной! – Он сделал очередную паузу. – Все
выглядело абсолютно естественно и вскоре было забыто. Но я хочу сообщить вам,
что стало с тремя якобы невольными виновниками трагедий. Анестезиолог открыл
собственную исследовательскую лабораторию, не считаясь с расходами. Врач бросил
практику и купил яхту, а заодно и симпатичное маленькое поместье в Бродсе. Мать
дает всем своим детям первоклассное образование, а на каникулах они катаются на
пони, которые пасутся на выгулах в их симпатичном именьице с домом и садом. –
Барнс задумчиво покачал головой. – В каждой профессии и социальном слое
находится кто-то, поддающийся искушению. Но в нашем случае беда в том, что
Морли оказался не из таких!
– Думаете, дело обстояло таким образом? – спросил Пуаро.
– Да, – ответил Барнс. – Вы ведь знаете, что до важных шишек
нелегко добраться – их хорошо охраняют. Трюк с автомобилем рискован и не всегда
успешен. А вот в кресле дантиста человек совершенно беззащитен.
Сняв пенсне, он протер стекла и снова надел его.
– Вот моя теория! Морли этого не делал, но он слишком много
знал, поэтому они были вынуждены его убрать.
– Они? – переспросил Пуаро.
– Когда я говорю «они», то имею в виду организацию, стоящую
за всем этим. Разумеется, работу проделал один человек.
– Какой именно?
– Ну, я могу назвать имя, – ответил Барнс, – но это всего
лишь догадка, и она может оказаться неверной.
– Рейли? – негромко осведомился Пуаро.
– Конечно! Он самый подходящий кандидат. Думаю, они вообще
не просили Морли самого сделать дело. От него требовалось только в последнюю
минуту передать Бланта своему партнеру под предлогом внезапного недомогания или
еще чего-нибудь. Настоящую работу должен был проделать Рейли. Очередной
трагический несчастный случай – смерть знаменитого банкира, – молодой дантист в
зале суда настолько убит горем, что отделывается легко, а потом оставляет
практику и переезжает в какое-нибудь приятное местечко с годовым доходом в
несколько тысяч.
