Она удалилась, а подошедший Пуаро увидел на лице Элистера
Бланта то глуповатое выражение, которое обычно бывает у мужчин при осложнениях
с их родственницами.
– В каждой женщине сидит ведьма! – с чувством произнес он. –
Доброе утро, мсье Пуаро. Прекрасный день, верно?
Они зашагали к дому, и Блант промолвил со вздохом:
– Как же мне не хватает моей жены!
В столовой он обратился к грозной миссис Оливере:
– Боюсь, Джулия, ты обидела Хелен.
– Шотландцы слишком чувствительны, – мрачно отозвалась
миссис Оливера.
Элистер Блант выглядел несчастным.
– Я заметил, – сказал Эркюль Пуаро, – что у вас работает
молодой садовник, которого вы, очевидно, наняли недавно.
– Да, – кивнул Блант. – Бертон, мой третий садовник,
уволился недели три назад, и мы наняли вместо него этого парня.
– Вы помните, откуда он прибыл?
– Нет. Его нанимал Макалистер. Кто-то попросил меня дать ему
испытательный срок и хорошо его рекомендовал. Однако Макалистер говорит, что от
него мало толку, и хочет его уволить.
– Как его зовут?
– Даннинг… Нет, Санбери… Что-то вроде этого.
– Не будет ли большой дерзостью с моей стороны спросить,
сколько вы ему платите?
– Конечно, нет. По-моему, два фунта пятнадцать пенсов.
– Не больше?
– Разумеется, не больше. Может, даже немного меньше.
– Очень любопытно, – заметил Пуаро.
Элистер Блант вопросительно посмотрел на него.
Но Джейн Оливера, шурша газетой, прервала их разговор:
– Кажется, многие люди жаждут твоей крови, дядя Элистер!
– А, ты читаешь о дебатах в палате общин. Там все в порядке
– только Арчертон, как всегда, борется с ветряными мельницами. И у него
совершенно безумные финансовые идеи. Если бы мы позволили ему действовать
по-своему, Англия через неделю стала бы банкротом.
– А тебе никогда не хочется попробовать чего-нибудь нового?
– спросила Джейн.
– Нет, дорогая, если только это не улучшает старое.
– Но ведь ты никогда не допускаешь, что такое возможно. Ты всегда
говоришь, даже не попробовав: «Это не сработает».
– Эксперименты могут причинить много вреда.
– Да, но как ты можешь удовлетворяться существующим
положением вещей со всеми безумными расходами, неравенством и
несправедливостью? Что-то необходимо предпринять!
– В нашей стране, Джейн, все обстоит вполне благополучно.
– Нам нужны новое небо и новая земля! – горячо воскликнула
Джейн. – А ты думаешь только о сытном обеде!
Она встала и вышла в сад через французское окно.
Элистер выглядел удивленным и слегка смущенным.
– В последнее время Джейн сильно изменилась, – сказал он. –
И где она только набирается всех этих идей?
– Не обращай внимания на ее болтовню, – вмешалась миссис
Оливера. – Джейн очень глупа. Ты же знаешь современных девушек – они ходят на
эти странные вечеринки в студиях, где молодые люди носят какие-то дикие
галстуки, а потом возвращаются домой и несут всякую чушь.
– Да, но Джейн всегда была весьма крутой девицей.
– Это всего лишь мода, Элистер. Такие вещи носятся в
воздухе.
– Что верно, то верно, – согласился Элистер Блант. Он
выглядел немного обеспокоенным.
Миссис Оливера поднялась, и Пуаро распахнул перед ней дверь.
Она нахмурилась и молча вышла.
– Мне это не нравится! – внезапно заговорил Элистер Блант. –
Это действительно витает в воздухе. Я только и слышу – новая земля и новое
небо! А что это значит, они и сами не знают! Просто пьянеют от собственных
слов! – Он печально улыбнулся. – Я ведь один из последних в старой гвардии.
– А если бы вас… устранили, что бы произошло? – с
любопытством спросил Пуаро.
– Устранили! Ну и словечко! – Его лицо стало серьезным. – Я
вам отвечу. Множество дураков затеяли бы дорогостоящие эксперименты. Это
означало бы конец платежеспособности, стабильности, здравому смыслу –
фактически той Англии, какую мы знаем.
Пуаро молча кивнул. В целом он сочувствовал банкиру. Пуаро
тоже высоко ценил платежеспособность и только теперь начал полностью
осознавать, что именно отстаивает Элистер Блант. Мистер Барнс уже говорил ему
об этом, но тогда он едва ли мог это понять. Неожиданно он почувствовал страх…
2
– Я закончил работу с письмами, – сообщил Блант, выйдя к
Пуаро через некоторое время. – А теперь, мсье Пуаро, я собираюсь показать вам
мой сад.
Двое мужчин вышли вместе, и Блант начал с увлечением
рассказывать о своем хобби.
Сад с декоративными каменными горками и альпийскими
растениями был его величайшей радостью, и они провели там некоторое время,
покуда Блант демонстрировал гостю редкие виды.
Обутый в свои лучшие лакированные туфли, Эркюль Пуаро
терпеливо слушал, переминаясь с ноги на ногу и слегка морщась, когда солнечный
жар создавал иллюзию, будто его ноги превратились в гигантские пудинги.
Хозяин дома ходил с места на место, показывая различные
растения на широком газоне. Жужжали пчелы, а где-то рядом слышалось монотонное
щелканье ножниц, подстригающих лавровую изгородь.
Все выглядело сонным и мирным.
Блант подошел к краю газона и обернулся. Ножницы щелкали
совсем близко, хотя тот, кто ими орудовал, оставался вне поля зрения.
– Посмотрите, какой отсюда вид, Пуаро. В этом году турецкие
гвоздики особенно хороши. Не знаю, видел ли я лучше. А эти люпины Рассела –
какие чудесные цвета!
Неожиданно утреннюю тишину нарушил звук выстрела. Что-то
просвистело в воздухе. Элистер Блант ошеломленно повернулся туда, где над
лавровыми кустами поднималась струйка дыма.
В это мгновение послышались сердитые голоса и звуки борьбы.
– Тебе не вырваться, негодяй! Брось оружие! – решительно
произнес высокий голос с явным американским акцентом.
Из-за кустов появились двое мужчин. Молодой садовник, так
усердно копавший грядки этим утром, извивался в железных объятиях человека,
который был почти на голову выше его.
