Ясмин знаком дала понять коллеге, Ингрид Санден, что нужны еще операторы.
— Вы сами на месте? — Ингрид уже надела наушники с микрофоном.
— Нет, я дома. Я спал, но девочка позвонила…
— Это тот Бригиттагорден, что к северу от Сундсвалля? — спокойно спросила Ясмин.
— Пожалуйста, приезжайте быстрее. — У мужчины задрожал голос.
— Высылаем полицию и «скорую помощь» в Бригиттагорден, к северу от Сундсвалля. — Ясмин повторила названия, чтобы уточнить, куда отправлять помощь.
Она закончила разговор и тут же связалась с полицией и службой «скорой помощи». Ингрид тем временем продолжала говорить с Даниелем:
— Бригиттагорден — это интернат для подростков, верно?
— Да, это он.
— Разве там не должно быть дежурных?
— Должны, и сегодня дежурит моя жена Элисабет, я сейчас позвоню ей… Я не знаю, что случилось. Совсем ничего не понимаю.
— Полиция уже выехала. — Ингрид пыталась успокоить звонившего. Краем глаза она увидела синие отсветы: первая полицейская машина уже мчалась по пустой улице.
Глава 8
Неширокий съезд с восемьдесят шестого шоссе вел прямо в темный лес, к озеру Химмельшён и Бригиттагордену.
Мелкие камешки защелкали по днищу полицейской машины, застучали по ветровому стеклу. Между высокими громкоговорителями крутилась мигалка.
— Ты раньше здесь не бывала? — спросил Рольф Винкер, переключаясь на четвертую скорость.
— Бывала… пару лет назад, когда одна девочка хотела поджечь дом, — ответила Сонья Раск.
— Какого хрена они не могут нанять ночных дежурных, — буркнул Рольф.
— Здесь наверняка персонал с ног сбивается.
— Не мешало бы нам знать побольше.
— Это верно, — спокойно согласилась Сонья.
Полицейские замолчали, слушая переговоры по радио. «Скорая» уже в пути; из участка выехала еще одна полицейская машина.
Дорога, как почти все лесовозные дороги, шла прямо. Днище гремело — машину бросало то в яму, то на бугор. Мимо мелькали стволы, синие блики мигалки скользили по деревьям в чаще.
Сонья связалась с полицейским участком как раз в тот момент, когда машина въехала на гравийную площадку между темно-красными строениями Бригиттагордена.
На крыльце главного дома стояла девочка в ночной рубашке. Глаза вытаращены, лицо бледное, отсутствующее.
В пульсирующем синем свете Рольф с Соньей вылезли из машины и подбежали к девочке, однако она их словно не заметила.
Возбужденно залаяла собака.
— Кто-нибудь ранен? — громко спросил Рольф. — Кому-нибудь нужна помощь?
Девочка неясно махнула рукой куда-то в сторону опушки, покачнулась и хотела шагнуть им навстречу, но у нее подкосились ноги, и она упала навзничь, стукнувшись головой.
— Что с тобой? — Сонья была уже рядом.
Девочка лежала на ступеньках крыльца, уставившись в небо и торопливо, поверхностно дыша. Сонья заметила, что она расцарапала себе подмышки и шею.
— Я вхожу в дом, — сосредоточенно сказал Рольф.
Сонья осталась с девочкой (у той явно был шок), дожидаться «скорой», а Рольф открыл дверь и вошел в дом. Пол покрывали кровавые следы, отпечатки сапог и босых ног, шедшие в разных направлениях. Кто-то широко прошагал из коридора к прихожей и обратно. Рольф почувствовал, как подскочил адреналин. Полицейский старался не наступать на следы, но он помнил: его главная задача — спасти чью-то жизнь.
Он заглянул в комнату для собраний: свет зажжен, на обоих диванах сидят четыре девочки. Ральф крикнул:
— Кто-нибудь ранен?
— Наверное, — улыбнулась маленькая рыжая девочка в красном спортивном костюме.
— Где она? — Рольф нервничал.
— Миранда лежит в кровати, — ответила девочка постарше, с прямыми темными волосами.
— Здесь, в доме? — Рольф ткнул пальцем по направлению к спальням.
Старшая девочка просто кивнула в ответ. Рольф пошел туда, куда вели кровавые отпечатки ног, мимо столовой с большим деревянным столом и кафельной печкой, и вошел в темный коридор с дверями, ведущими в комнаты воспитанниц. В крови потоптались и в туфлях, и босыми ногами. За спиной скрипнул старый пол. Рольф остановился, отстегнул висевший на ремне фонарик и посветил в коридор. Торопливо окинул взглядом стены: написанные от руки краской поговорки и цитаты из Библии, все в завитушках. Потом он направил свет вниз.
Кровь вытекала на пол из-под двери в темной нише. Из замка торчал ключ. Рольф двинулся вперед, осторожно переложил фонарик в другую руку, потянулся и нажал дверную ручку.
Раздался щелчок, дверь скользнула вперед, и ручка снова поднялась.
— Эй? Миранда? Меня зовут Рольф, я из полиции, — проговорил Рольф, в тишине подходя ближе. — Сейчас я войду…
В ответ он услышал только собственное дыхание.
Рольф осторожно толкнул дверь, посветил фонариком. Зрелище, которое ждало его в изоляторе, оказалось настолько диким, что он отшатнулся; пришлось опереться о дверной косяк.
Он инстинктивно отвернулся, но его глаза уже увидели то, что ему так не хотелось видеть. Пульс в ушах застучал одновременно с каплями, падавшими в лужу на полу.
На кровати лежала девушка. Как показалось Рольфу, с наполовину снесенной головой. Стены были залиты кровью, кровь капала с темного абажура.
Внезапно дверь за спиной у Рольфа захлопнулась. От страха полицейский уронил фонарик и оказался в кромешной тьме. Он обернулся, хватая руками воздух, и услышал, как по двери с той стороны стучат детские руки.
— Она вас видела! — крикнул тонкий голосок. — Она смотрит на вас!
Рольф нащупал ручку и хотел открыть дверь, но что-то мешало. Луч света из глазка падал ему на лицо. Дрожащими руками Рольф стал жать на ручку, навалился на дверь плечом.
Дверь распахнулась, и Рольф, спотыкаясь и хватая ртом воздух, вылетел в коридор. Рыжеволосая девочка стояла чуть поодаль, глядя на него большими глазами.
Глава 9
Комиссар уголовной полиции Йона Линна стоял у окна в номере гостиницы в Свеге. Четыреста пятьдесят километров к северу от Стокгольма. Рассвет был сырым и холодным, на Эльвгатан не горел ни один фонарь. Долго еще ждать того часа, когда комиссар узнает, нашел он наконец Розу Бергман или нет.
Серая рубашка расстегнута и свисает на черные костюмные брюки. Светлые волосы, как всегда, взлохмачены, пистолет в кобуре лежит на кровати.
Время от времени Йону приглашали в разные экспертные группы, но он так и остался на оперативной работе в уголовной полиции. Йона многих раздражал тем, что всегда шел своим путем, но менее чем за пятнадцать лет он раскрыл больше запутанных преступлений, чем любой другой скандинавский полицейский.
