Вдруг Пентесилея вскрикнула и вновь сжала его руку:
– Смотри, смотри!
Прямо перед ними, из-под каменной грани, показалась окровавленная ступня, босая, без сандалии... Значит, это была нога троянца – ахейцы, все до одного, были обуты.
И тут же Ахилл и его спутница поняли, что таким чудесным образом сохранило жизнь троянскому герою. Одна из массивных плит потолка, видимо, та, что опиралась на разрушенный Гектором опорный столб, упала и не раскололась. Одна ее сторона оказалась как раз на ребре большей части столба, другая – на полу. Таким образом, плита и столб образовали узкую треугольную щель, в которую и попал упавший Гектор. К счастью, он упал от слабости, вызванной потерей крови и только что затраченным неимоверным усилием, – упал раньше, чем плита ударила его своей тяжестью, не то она наверняка расплющила бы ему голову...
Первой мыслью Пелида было взяться за ступню и попробовать вытащить Гектора из западни. И тут же он понял, что это не получится: расстояние между плитой и полом было очень небольшое – тело наверняка сильно придавлено...
– Гектор! – снова крикнул герой. – Я вижу кончик твоей ноги, но, боюсь, мне не вытянуть тебя... Ты там сильно сдавлен?
– Да... – ответил голос. – Дышать почти не могу...
Ахилл глянул на закрывавшую его друга плиту и охнул. До сих пор он ворочал куски плит, разбитых, в худшем случае, на четыре части. Эта была целая, только один угол откололся и валялся в стороне. Размеры и толщина плиты были чудовищны: герой понимал, что ее не поднять. Но и терять времени тоже было нельзя – теперь Ахилл ясно видел, что Гектор зажат в очень узком пространстве, и если еще жив, то лишь потому, что его поддерживала вера в быструю помощь.
– Помоги мне, Пентесилея! – выдохнул герой, нагибаясь. – Знаю, что для тебя это тяжело, но ты уж постарайся... Берись с того края!
– Я смогу! – отозвалась та.
Они взялись за плиту так, чтобы не поднимать ее, а вскинуть нижний край и перебросить всю массу через поверженный столб. Он был прямоугольный, и Ахилл не боялся, что плита заскользит назад.
– Раз, два, три-и-и-и-и!
Возглас «три» перешел в неистовый рев.
– И-и-и-и-е-е-е! – заревел герой, впиваясь в края плиты побелевшими пальцами. Из-под его ногтей, из носа, изо рта брызнула кровь.
– А-а-а-а-аааа! – пронзительно закричала амазонка.
Ей показалось, что у нее отрываются обе руки, хотя она сдвигала едва ли десятую часть всей тяжести плиты... И все же эта малая помощь, может быть, даже одно то, что Пентесилея пыталась, разрывая свои мышцы, увеличить силу рывка, подарило Ахиллу победу! Плита дрогнула, приподнялась и перевернулась, соскользнув на другую сторону столба.
На каменных плитах, вдоль рухнувшей четырехугольной махины, вытянулось человеческое тело. Сплошь покрытое серой пылью каменного крошева, копотью, грязью и кровью, оно казалось неживым. Но тут на почерневшем, с запавшими щеками лице открылись и блеснули глаза, и легкая судорога губ, пытавшихся раскрыться в улыбке, ответила на отчаянный взгляд Ахилла.
– Я знал, что ты придешь мне помочь! – прошептал Гектор почти неслышно, едва шевеля губами. – Я тебя ждал...
Засохшая кровь покрывала его всего, смешиваясь с пылью и грязью, но то была не только его кровь – это Ахилл и Пентесилея отлично понимали. Куда страшнее было увидеть торчащий из груди троянского героя, с левой стороны, обломок стрелы. Такой же обломок виднелся в левом боку. Правая нога опухла, кровь еще слабо сочилась из огромной раны ниже колена – это был след от удара железной палицей.
И, тем не менее, как ни жутко выглядел Гектор, Ахилл перевел дыхание с некоторым облегчением: он видел, что все эти раны, во всяком случае, не смертельны. Если бы стрела попала в сердце, Гектор бы уже умер, а раз она прошла мимо сердца, то герою можно было помочь. Страшное давление плиты, под которой он пролежал двое суток, тоже, вероятно, не вызвало смертельных увечий: быстро ощупав позвоночник и ребра раненого, поскольку он лежал на боку, Ахилл убедился, что, по крайней мере, эти кости остались целы...
Пелид упал на колени возле раненого, бережно обхватил его и приподнял.
– Сейчас! – шептал он. – Сейчас, потерпи, прошу тебя...
Пентесилея сняла с пояса и подала Ахиллу свою небольшую кожаную флягу.
– Вода! – сказала она. – Дай ему воды. Он двое суток не пил.
Поддерживая Гектору голову, Ахилл осторожно прижал горлышко к его губам и влил в полуоткрытый рот несколько капель. Тот глотнул, потом уже сам жадно потянулся к фляге и выпил не меньше половины ее содержимого.
– Как хорошо, что ты взяла с собой воду! – воскликнул базилевс – Он умирал от жажды!
– Такие фляги у амазонок всегда с собой, – сказала Пентесилея, подавляя внезапное и совершенно непонятное ей желание закрыть лицо руками и позорно расплакаться.
– Ахилл! – теперь Гектор говорил гораздо яснее. – Мои жена и сын?..
– Их увезли ахейцы, – ответил Пелид, понимая, что ложь недопустима, а молчание убьет Гектора скорее, чем самая жуткая правда. – Они живы, поверь!
Гектор глухо застонал, на миг прикрыв глаза.
– Мы найдем их, даю слово! – воскликнул Ахилл. – Держись, слышишь!
– Я держусь… Мои отец и мать? Остальные?
Голос героя был очень слаб, но говорил он достаточно твердо, видимо, вполне владея собой. Несколько глотков воды в полном смысле вернули его к жизни.
Ахилл ответил, не отводя глаз:
– Царь Приам убит. Убит Полит. Поликсена покончила с собой, чтобы не попасть в рабство. Кассандру, наверное, тоже увезли... Царица Гекуба жива, и ты скоро увидишь ее. Живы Деифоб и Троил, хотя Деифоб серьезно ранен. Город разрушен. Я говорю тебе все, как есть, потому что ты это вынесешь. А сейчас нам нужно идти.
– Ты не один? – Гектор с трудом перевел дыхание. – Кто с тобой?
– Пентесилея.
Герой всмотрелся. После того, как он столько времени провел в полной темноте, к нему только теперь стало возвращаться зрение – сначала он видел лишь смутные силуэты. Узнав амазонку, он вновь попытался улыбнуться.
– Конечно... Чаша... Поэтому ты жив.
– Я жив потому, что был еще нужен. Только я нужен был здесь раньше. Но хорошо, что успел хотя бы сейчас. Идем.
Ахилл осторожно набросил на полунагое, прикрытое лишь обрывками хитона тело друга свой плащ и встал на ноги, со всей осторожностью подняв драгоценную ношу.
– Опять тебе таскать меня на руках! – прошептал Гектор и закрыл глаза.
– Ахилл! – сказала вполголоса Пентесилея. – Послушай… Ты и сам видишь: стрелу надо вынуть сейчас – она прошла над самым сердцем... Его нельзя долго нести – кровь может протечь внутрь груди. Есть здесь где-нибудь вода, чтоб хотя бы промыть раны? Моя фляжка почти пуста.
