Книга Царство небесное, страница 64. Автор книги Ирина Измайлова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Царство небесное»

Cтраница 64

«Она сказала, что между нами – бездна! Да – королева и простой рыцарь... Рыцарь? Ха-ха-ха! Знала бы она правду! Какая там бездна... Между нами – ад! Но отчего Элеонора упрекнула ее? В каком таком виде явилась она передо мной? А-а-а! Ее задранные юбки и стертые о седло бедра... Да, по мнению знатной дамы, это позор – так показаться рыцарю! Но мне-то только в радость было увидать ее красоту!»

Эдгар поймал себя на том, что, кружась в вихре этих сумасшедших мыслей, он на самом дне сознания все же оценивает происходящее трезво и понимает, что, скорее всего, находится во власти какого-то дьявольского наваждения. Не может королева, преданная и пылкая жена Ричарда Львиное Сердце, питать тайную любовь к безвестному рыцарю, который даже близко не равен ее герою! Однако разговор в шатре продолжался, и Элеонора ответила своей собеседнице жестко и печально:

– Нет, девочка, ты не права. Бездна – это совсем-совсем другое. Обычно бездна бывает, когда мужчина и женщина равны по положению. А невозможность – это только смерть! Когда любимый умирает, быть вместе становится невозможно. У меня это было.

– Я знаю. Я слышала, что вы любили, и вашего возлюбленного...

– Да-да! Но это было пятьдесят лет назад. Стоит ли вспоминать? Речь ведь не обо мне, а о тебе. Ты хочешь любви Эдгара, но ничего не делаешь ради того, чтобы ее завоевать.

– Но у меня же нет никакой надежды...

Кажется, она заплакала. Ее голос совсем угас, зато очень твердо прозвучал голос Элеоноры:

– Сколько же раз повторять: невозможно, когда человек мертв! А вы оба живы. Живы, глупышка! И я бы хотела тебе помочь.

Тут вдруг Эдгара резанула новая мысль, столь очевидная, что было невероятно, как она не пришла ему в голову раньше:

«Боже Праведный! Но она же мать Ричарда! И она хочет помочь Беренгарии ему изменить?! Или правду говорят, что она колдунья и у нее какие-то свои дьявольские замыслы?..»

В это время чуть в стороне мелькнул свет факела, и послышались голоса. Несколько человек шли к королевским шатрам, видимо, возвращаясь с праздника. Это были воины охраны и один из рыцарей, поставленных охранять лагерь. Кузнец тотчас представил, что будет, если его застанут подслушивающим разговор двух королев... Конечно, самое разумное было бы, покуда люди с факелами не подошли ближе, просто обойти шатер и войти туда – никого не удивило бы, что французский рыцарь, близко знакомый с Элеонорой, зашел ее навестить. Да и обе дамы никак не смогли бы заподозрить Эдгара в том, что он их подслушивал. Но войти после того, что он услыхал! Юноша прекрасно понимал, что выдаст себя. А потому повернулся и, как вор, неслышно скрылся в темноте, быстрыми шагами направившись в сторону площади, расположенной в середине лагеря. Оттуда до сих пор доносились звуки флейт и неугомонный шум пирушки.

Эдгар добрался до площади, где его почти сразу схватил за руку какой-то английский рыцарь и немного нетвердым языком произнес:

– П... послу-шай-те, мессир! Я все время хотел у вас спросить... А... г-где вы научились так славно кидать нож? И н... не научите ли меня? Мое имя – Блондель. Эт-то я стоял возле вас, когда вы, там, на Кипре, убили сарацина.

Кузнец сперва опешил, потом сообразил, что англичанин просто путает его с Луи – такое здесь, в лагере, случалось уже несколько раз. Он объяснил Блонделю его ошибку, и тот закатился смехом, а потом потащил француза за стол. Оказывается, рыцарь был приближен к королю Ричарду, и они оказались в конце того самого стола, за которым прировал Львиное Сердце.

Кипрское вино в этот вечер привело короля-победителя в самое лучшее расположение, к тому же в этот день его совершенно отпустила лихорадка, и он всерьез намеревался через два дня принять участие в турнире. Ричард пил со своими рыцарями и за своих рыцарей, за дальнейший поход через палестинские земли к Иерусалиму, за победу над армией Саладина. Он так часто наполнял и осушал свой объемистый серебряный кубок, что должен был бы, казалось, уже утратить ясный дар речи, однако вино, похоже, не имело над ним власти – взгляд и голос короля оставались ясными, и, очевидно, так же ясны были его мысли. Возможно, он и опьянел, но совершенно этого не показывал.

– А-а-а, Блондель! – крикнул Ричард, заметив появление в конце стола своего друга-рыцаря. – Вижу, ты привел на наш пир сира Эдгара. Правильно сделал. Помните, сир Эдгар, что вы еще не сказали мне, какой награды хотели бы за свой подвиг? Помните, да? Учтите, мне бы не хотелось прослыть неблагодарным королем! Вы уже приняли решение?

– Да, ваше величество, – неожиданно для себя сказал Эдгар. – И могу попросить прямо сейчас, если вы готовы меня выслушать.

Король привстал за столом и властным движением руки заставил своих шумных товарищей умолкнуть:

– Слушаю, рыцарь! Говори, и если в моей власти исполнить твою просьбу, она будет исполнена!

Эдгар поднялся и поклонился:

– Мессир! Сегодня я с моим другом графом Шато-Крайоном нашел в развалинах крепости юношу-магометанина. Его придавило обломком Проклятой башни, и мы с Луи думали, что он умирает, однако лекарь Антуан не нашел у него сильных повреждений. Юношу зовут Рамиз-Гаджи, он назвался сыном эмира Фарруха, а этот эмир, как вы знаете, погиб, и за пленника никто не заплатит выкупа. Он еще не знает этого, не знает, что его ждет неволя. Так вот, ваше величество, поскольку я и граф Луи смогли сохранить мальчику жизнь, я не хотел бы сделать эту жизнь полной отчаяния. Мы доставили пленного в ваш лагерь – во французском лагере нет такого опытного лекаря. А раз так, Рамиз-Гаджи принадлежит вам. И я прошу, если вы и впрямь хотите меня наградить за какую-то там вырытую в земле нору... я прошу вернуть ему свободу!

Ричард расхохотался:

– Похоже, похоже на тебя, сир Эдгар! Просишь в качестве награды жизнь пленника, которого я бы тебе и так отдал в полное распоряжение – ты же его откопал под обломками. Ладно, будь по-твоему: Рамиз-Гаджи, или Гажди-Рамиз, как его там, с этого мгновения свободен. Все слыхали? Но я могу выполнить и еще какое-нибудь из твоих желаний, хотя бы в уплату за то, что ты научил меня держать в руках кузнечные клещи и немного владеть молотом. Подумай, время есть. А сейчас пей с нами – и пусть не говорят, что мы не любим франков! Да здравствует Франция!

И, еще раз опрокинув кубок, он расхохотался:

– Ах, слыхала бы это моя матушка! Она-то уж точно в обиде на Францию... Правда, сира Эдгара она тоже любит, мне об этом говорила жена. А кстати, куда это удалилась Беренгария? Кто-нибудь – ступайте, позовите королеву!

Эдгар, услыхав это, невольно вздрогнул. Ему больше всего не хотелось сейчас попадаться на глаза юной Беренгарии. Что если она, только что излив свои чувства королеве-матери, увидит его и каким-то образом себя выдаст?

А Элеонора, Элеонора? Как же все-таки объяснить ее странные и страшные слова: «Я бы хотела тебе помочь»? Или она и впрямь – враг своим сыновьям, как о ней поговаривали многие, и лишь делает вид, что любит Ричарда и гордится им? Или ее поведение – ловушка для Беренгарии и ее избранника? Так или иначе, ему, Эдгару, лучше сейчас держаться подальше от обеих королев!

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация