– Совершенно верно. Обратите внимание на его правую ладонь.
Альтамирно всмотрелся. В его пальцах не было ничего странного, за исключением разве что перстня с невероятно крупным камнем.
– Вы говорите о перстне?
– Да, – тихо произнесла колдунья. – А теперь посмотрите на этот рисунок, – перевернула она страницу.
С глянцевой страницы на дона Писрро смотрел сам Монтесума в большой шапке, украшенной длинными зелеными перьями. Осанка, как и подобает императору, величественная, взгляд пронзительный, наводящий страх на всех подданных. Прежде ему не доводилось видеть этой старинной литографии. Сосредоточиться на рисунке мешало глубокое декольте колдуньи – дону Писрро так и хотелось заглянуть в разрез ее платья.
– Я вас не понимаю, – с некоторым вызовом отреагировал он.
– Посмотрите на его шапку, – подсказала донья Крузита.
Бог ты мой! В самом центре императорской шапки был точно такой же изумруд!
– Вы хотите сказать, что Эрнан Кортес забрал у императора его камень? И что это не легенда?
– Да. Этот изумруд был символом императорской власти. Свое могущество Монтесума потерял сразу после того, как расстался с этим камнем. – Мигель! – громко позвала донья Крузита слугу.
– Да, госпожа, – предстал перед нею престарелый слуга и слегка поклонился.
– Ты приготовил то, о чем я тебя просила?
– Приготовил, госпожа.
– Принеси.
– Слушаюсь!
Через минуту Мигель появился, сжимая в руках огромный глиняный горшок с крышкой.
– Не желаете ли взглянуть, что там внутри? – с любезной улыбкой поинтересовалась хозяйка дома.
– Не знаю, что вам сказать, – засмущался дон Писрро. – Право, я не голоден…
– Я настаиваю.
– Только для того, чтобы доставить вам удовольствие.
– Мигель, приподними крышку.
Слуга приподнял крышку, и на глиняном дне Альтамирно увидел окровавленное сердце и потроха.
– Черт возьми, что это такое? – преодолевая отвращение, спросил гость. – Уж не собираетесь ли вы потчевать меня этой гадостью?
– Не пугайтесь, – успокоила хозяйка. – Это сердце и внутренности барана. С их помощью можно заглянуть в будущее. Хотя наши с вами предки использовали для этих целей человеческие сердца, не правда ли?
Дона от омерзения передернуло:
– И что же говорит это сердце?
– Не хотела бы вас пугать, уважаемый дон Писрро, но эти внутренности говорят о том, что вы должны раздобыть утраченный изумруд. Иначе вас ожидает смерть.
– Однако! – невольно выдохнул дон. – Провел, стало быть, приятный вечерок. – Он ослабил ворот галстука. – И где же я, по-вашему, должен его отыскать? Он, наверное, уже давно потерялся!
Колдунья осталась равнодушной к заявлениям гостя.
– Такие камни никогда не теряются. – Взглянув на вырезанное сердце, она продолжила: – Ацтеки возродятся только тогда, когда изумруд императора вернется на родину и украсит безымянный палец ацтекского владыки. Что вы на это скажете?
– Куда же мне деться? Попытаюсь… Я пойду, донья, – устало проговорил Альтамирно. – У меня сегодня еще масса дел.
– Не торопитесь, дон Писрро, я еще не все сказала.
– Слушаю вас, – устало проговорил дон, опустившись в кресло.
– Когда-то Эрнан Кортес удочерил младшую дочь императора ацтеков. В испанских источниках она известна как донья Мария Кортес де Монтесума. Впоследствии она приняла христианство и была весьма набожна.
– Мне известно об этом, – раздраженно ответил Альтамирно. – Что с того?
– Однако род Монтесумы прервался. А по ацтекским законам следующим главой государства должен стать верховный жрец.
– Какое отношение это имеет ко мне?
– Дон Писрро, вашей прародительницей была донья Малинче, дочь верховного жреца империи инков. Следовательно, вы законный наследник империи.
Альтамирно нервно сглотнул:
– Я не думал об этом.
– Это ваш крест, дон Писрро.
– Кажется, я понимаю…
– Вы мой господин, а я ваша раба. Я целиком в вашей власти. – Положив свою узкую ладонь на короткие пальцы дона, женщина продолжила: – Распоряжайтесь мной, как вам заблагорассудится.
– Я бы хотел забрать у вас этот альбом с литографиями.
– Берите, он ваш.
– Спасибо, донья Крузита.
– И это все? – разочарованно произнесла молодая женщина.
– Остальное как-нибудь в другой раз, – нахмурился «верховный жрец». – Сейчас у меня много дел. – И, поднявшись, заторопился к выходу.
– И последнее… Этот камень нельзя отнимать или украсть. Вы должны его обменять или вам должны его подарить, только в этом случае он может сохранить первоначальную силу.
– Вы в самом деле в это верите? – хмыкнул дон Писрро.
Ведунья строго посмотрела в глаза гостю:
– А вы разве нет?
– Чего только не услышишь, – невесело буркнул Альтамирано.
– А ведь проклятье Монтесумы сбылось: земля Мексики так и не приняла командора Кортеса. Разве вы забыли об этом?
– Не забыл, – проскрежетал зубами дон Писрро.
– Вы знаете, сколько раз его приходилось перезахоранивать?
– Кажется, это было восемь раз.
– Нет, девять! Ацтеки сумели найти его могилу даже после тайного перезахоронения. Он вновь погребен еще раз… Неделю назад. Так что вы должны представлять, что означают проклятия ацтеков и их святыни.
Не ответив, дон взялся за ручку двери.
– Отныне в этом доме вы самый желанный гость… владыка людей.
Писрро подумалось о том, что когда-то именно так ацтеки называли своего императора.
– Надеюсь, донья, что так оно и будет.
Не попрощавшись, Альтамирно вышел из дома.
Глава 15
Счет на двоих
Неожиданно после обеда в офис Пономареву позвонила Виктория Раевская, вернувшаяся из Москвы. Михаил Степанович мог пересчитать по пальцам, когда это случалось. Следовательно, в ее отношении к нему произошли какие-то благоприятные подвижки. Возможно, она даже прониклась симпатией; в конце концов – чего уж тут лукавить – заполучить ее сердце пытается не самый худший из мужчин, да и не самый бедный.
Успех следовало закреплять, а потому он пригласил Викторию провести сегодняшний вечер в каком-нибудь фешенебельном ресторане и получил согласие.
Для предстоящего вечера Михаил Пономарев выбрал ресторан «Gordon Ramsay» – один из немногих ресторанов Лондона, награжденный тремя звездами Мишлен, что указывало на его исключительную кухню. На всякого, кто бывал в заведении, обстановка производила сильное впечатление. Обычно такие рестораны посещают в особых случаях, а встреча с Викторией для него была тем самым событием.
