Ева Белтер тихо вскрикнула и вцепилась в руку Мейсона. Он
оттолкнул ее руку, подошел к лежащему и встал на колено. Джордж Белтер,
несомненно, был мертв. На теле был след только одной пули, которая попала прямо
в сердце. Все говорило о том, что смерть наступила мгновенно. Сунув руку под
халат, Мейсон обнаружил, что тело покойного влажное. Он запахнул на убитом
халат, перешагнул через труп и вошел в ванную.
Как и все помещения личных апартаментов Белтера, ванная
комната была построена с размахом, как для великана. Ванна была больше ярда
глубиной и приблизительно два с половиной ярда в длину. На вешалке рядом с
огромным зеркалом висели свежие полотенца. Присмотревшись к ним, Мейсон
обратился к Еве Белтер:
– Видите? Он купался и, вероятно, вышел прямо из ванной.
Набросил халат, даже не вытершись – тело еще мокрое, а ни одно полотенце еще не
использовано.
– Может быть, мистер Мейсон, стоить смочить и смять
полотенце так, будто он им вытирался? – спросила она.
– Зачем?
– Не знаю. Просто мне пришло в голову…
– Если мы начнем подделывать улики, то тогда попадем в
замечательную историю. Запомните это раз и навсегда. Кажется, что никто, кроме
вас, не знает о том, что произошло. Полиция предъявит мне претензии, если я
немедленно не сообщу о случившемся. Они также захотят узнать, почему вы решили
вызвать сначала меня, а только потом позвонили им. Ваш поступок можно толковать
весьма неоднозначно. Вы понимаете?
Она кивнула. Глаза у нее были большие и темные.
– Слушайте внимательно и запомните как следует, – еще раз
повторил он. – Вам нельзя терять голову. Что, собственно, произошло? Вы скажете
им то же, что и мне, с одним-единственным исключением: ни слова о том, что
после бегства незнакомца вы поднимались наверх. Это то, что мне не нравится в
вашем рассказе. Полиции это также не понравится. Если у вас было достаточно
мужества подняться наверх, то почему вы не позвонили в полицию? Тот факт, что
вначале вы сообщили об убийстве своему адвокату, вызовет у полиции подозрение в
том, что у вас совесть нечиста.
– Мы ведь можем сказать им, что я советовалась с вами по
другому делу, а потом возникла эта история, и я хотела вначале поговорить с
вами, прежде чем вызову полицию.
– Это была бы ваша самая большая глупость, – рассмеялся
Мейсон. – Тогда полиция заинтересовалась бы тем, что это за дело. И вы бы даже
не заметили, как выложили бы прокурору отличный мотив для обвинения вас в
убийстве мужа. То дело вообще не должно выйти наружу. Необходимо найти
Гаррисона Бурка и предупредить его, чтобы он держал язык за зубами.
– Хорошо, но что будет с газетой? С «Пикантными известиями»?
– спросила Ева Белтер.
– Вам не пришло в голову, что вместе со смертью мужа вы
стали владелицей газеты? Вы теперь сами можете диктовать редакционную политику.
– А что, если он лишил меня наследства в завещании?
– Мы попытаемся отменить это завещание, а пока подадим
заявление о том, чтобы вас назначили временным распорядителем имущества до
окончания процесса.
– Хорошо, – поспешно согласилась она. – Я выбежала из дома,
а что дальше?
– Вы были так испуганы, что выскочили, не задумываясь, из
дома. Только не забудьте, что вы выбежали прежде, чем этот мужчина сбежал вниз.
В холле вы набросили на себя плащ, который подвернулся вам под руку. Вы так нервничали,
что схватили мужской плащ вместо собственного, который висел рядом.
– Я запомнила, а что дальше? – поторопила она все тем же
быстрым, нетерпеливым тоном.
– Вы выбежали под ливень, – продолжал Мейсон, – и увидели у
подъезда стоящую машину. Но вы были слишком взволнованы, чтобы присматриваться
к ней. Вы не знаете даже, был ли это лимузин или кабриолет
[1]
. Вы бросились
бежать. Сразу же за вами выбежал из дома этот мужчина, вскочил в машину и зажег
фары. Вы нырнули в кусты, думая, что он гонится за вами, но машина промчалась
мимо и стала спускаться вниз. Вы бросились в погоню, потому что в это время
подумали, как важно узнать номер и установить, кто был с мужем наверху, когда
раздался выстрел.
– Так. И что дальше?
– То, о чем вы мне рассказывали. Вы боялись одна вернуться
домой, поэтому побежали к ближайшему телефону. Только прошу не забывать, что
все это время вы понятия не имели, что ваш муж мертв. Вы слышали только
выстрел. Но не знали, кто стрелял: ваш муж в этого мужчину или же мужчина в
мужа. Вы не знали, был ли выстрел метким и убит ваш муж или только ранен, или
же он выстрелил сам в себя, когда этот мужчина был наверху. Вы запомните это
все?
– Думаю, что да.
– Хорошо, – продолжал он. – Это объясняет, почему вы
позвонили мне. Я сказал, что сейчас приеду. Но помните, что вы ничего не
говорили об этом выстреле. Вы сказали мне просто, что у вас неприятности и что
вы хотите, чтобы я приехал, потому что вы боитесь.
– А как вы объясните, что я позвонила именно вам? Мы должны
найти какой-то предлог.
– Я могу быть вашим старым приятелем. Насколько я понимаю,
вы нечасто появлялись в обществе вместе с мужем?
– Нет.
– Это прекрасно. В последнее время вы обратились ко мне пару
раз по имени. Теперь постарайтесь делать это регулярно, особенно на людях. Вы
позвонили ко мне как к приятелю, не думая особенно о том, что я являюсь
адвокатом.
– Понимаю.
– Запомните ли вы все это, вот в чем вопрос.
– Запомню, – заверила она.
Мейсон осмотрелся:
– Вы говорили, что наверху осталась сумка. Поищите ее.
Ева Белтер подошла к столу и открыла один из ящиков. Сумка
была внутри. Она достала ее.
– А что с револьвером? – спросила она. – Мы не должны
что-нибудь с ним сделать?
Мейсон проследил направление ее взгляда и заметил револьвер,
лежащий на полу, в тени стола, так, что сразу не бросался в глаза.
– Нет, мы не должны даже прикасаться к нему, – ответил
адвокат. – Это для нас счастливая случайность. Полиция установит, кому он
принадлежит.
Она нахмурилась:
– Странно, что кто-то стрелял, а потом оставил револьвер на
полу. Мы не знаем, чей это револьвер. Вы не считаете, что с ним лучше что-то
сделать?
– Что именно вы предлагаете? – усмехнулся Мейсон.
– Спрятать его куда-нибудь.
– Только попробуйте, – предупредил он. – Вот тогда вам
действительно будет что объяснять полиции. Нет, лучше, чтобы полицейские сами
его нашли.
