Гриффин резко встал. Мейсон, не обращая на возмущение
молодого человека никакого внимания, продолжал говорить сержанту Хоффману:
– Ведь вы не можете обвинять женщину на основании сплетен.
Есть еще суд присяжных, который никого не может приговорить без несомненных
доказательств вины.
Сержант изучающе посмотрел на Мейсона:
– И вы ищете теперь эти доказательства, мистер Мейсон?
Мейсон показал пальцем на Гриффина:
– На всякий случай, чтобы вы не болтали слишком много,
молодой человек, не думайте, что я упущу выгоды из предъявления этого завещания
на суде, если моя клиентка вдруг окажется перед присяжными.
– Вы хотите сказать, что считаете его виновным в убийстве? –
уточнил сержант Хоффман.
– Я не детектив, господин сержант, я адвокат. Я знаю только,
что суд присяжных не может никого осудить до тех пор, пока имеются какие-либо
обоснованные сомнения. И если вы начнете стряпать обвинение против моей
клиентки, то помните, что вот, – он указал на Карла Гриффина, – мое
обоснованное сомнение.
Хоффман покивал головой.
– Я ожидал чего-то подобного, – сказал он. – Я не должен был
вообще впускать вас в эту комнату. А теперь убирайтесь!
– Именно это я и намереваюсь сделать, – ответил Мейсон.
Глава 10
Было уже три часа утра, когда Мейсон позвонил по домашнему
телефону Пола Дрейка.
– Пол, у меня есть для тебя работка. Очень срочное дело. У
тебя есть свободные люди?
– Господи, ни днем ни ночью от тебя нет покоя! – проворчал
Дрейк заспанным голосом. – Что там еще?
– Слушай, Пол, проснись и вылезай из постели. Нужно
действовать быстро. Ты должен опередить полицию.
– Как, черт возьми, я могу опередить полицию?
– Можешь, потому что я случайно знаю, что у тебя есть доступ
к некоторым документам. Ты представлял когда-то Общество охраны торговцев,
которое собирает копии всех реестров проданного в городе огнестрельного оружия.
Меня интересует «кольт», восьмерка, номер сто двадцать семь – триста тридцать
семь. Полиция возьмется за это обычным порядком, вместе с отпечатками пальцев.
Пройдет полдня, прежде чем они чего-нибудь раскопают. Они, безусловно,
понимают, что это важно, но вряд ли будут особо спешить. Я должен иметь эти
данные до того, как до них доберется полиция.
– Почему ты интересуешься этим револьвером?
– Муж моей клиентки получил пулю из этого пистолета прямо в
сердце, – сообщил Мейсон.
Дрейк присвистнул.
– Это имеет какую-нибудь связь с делом, которым ты занимаешься?
– Не думаю, но полиция может так предполагать. Мне нужно
иметь аргументы для защиты клиентки, и я должен их иметь своевременно.
– О’кей. Где тебя ловить?
– Нигде. Я сам тебе позвоню.
– Когда?
– Через час.
– Через час я еще ничего не буду знать, – запротестовал
Дрейк. – Это физически невозможно.
– А ты постарайся, пожалуйста, Пол. Мне это очень важно, –
Мейсон сделал ударение на слове «очень». – Я позвоню, так или иначе. До
свидания.
Мейсон положил трубку, после чего набрал домашний номер
Деллы Стрит и почти тотчас же услышал в трубке «алло».
– Говорит Перри Мейсон. Проснись, Делла, и промой глаза. Нас
ждет работа.
– Который час? – спросила она.
– Около трех, может быть, четверть четвертого.
– Хорошо. Что я должна делать?
– Ты уже проснулась?
– Конечно, проснулась. Не думаешь же ты, что я хожу и говорю
во сне.
– Не время шутить, Делла, дело серьезное. Набрось на себя
что-нибудь и приезжай тотчас же в контору. Я закажу такси, оно будет ждать
внизу раньше, чем ты успеешь одеться.
– Я уже одеваюсь. Мне одеться как следует или просто
набросить на себя что-нибудь?
– Оденься нормально, только не трать на это слишком много
времени.
– Понятно, – сказала она и положила трубку.
Заказав такси, Мейсон вышел из ночного магазинчика, откуда
звонил, сел в машину и быстро поехал в свой офис.
Войдя в кабинет, он зажег свет, опустил шторы и стал
расхаживать по комнате. Он ходил вперед и назад, немного наклонившись, заложив
руки за спину. Его движения слегка напоминали поведение тигра в клетке. Окажись
в кабинете сторонний наблюдатель, он бы понял, что адвокату не терпится что-то
предпринять, но он сдерживает себя. У Мейсона в эти мгновения было что-то общее
с боксером, которого загнали в угол и который, несмотря на ярость и боль,
внимательно следит, чтобы не сделать ни одного неверного шага.
В дверях заскрежетал ключ. Через минуту на пороге появилась
Делла Стрит.
– Привет, шеф. Тебе что, дополнительно платят за
сверхурочные?
Он жестом показал, чтобы она заходила и присаживалась.
– Это всего лишь начало трудного дня, – заметил он, когда
она села.
– Что случилось? – спросила она, поднимая на него
обеспокоенный взгляд.
– Убийство.
– Надеюсь, что мы выступали только от имени клиента?
– Не знаю. Не исключено, что я в этом тоже замешан
основательно.
– Замешан в убийстве?
– Да.
– Наверняка это все из-за той женщины! – с негодованием
воскликнула Делла Стрит.
Он нетерпеливо тряхнул головой:
– Когда ты наконец избавишься от предубеждений, Делла?
– Ты еще скажи, что я не права! Я сразу знала, что ничего
хорошего из этого не получится. Что она принесет тебе одни неприятности. С
самого начала у меня было к ней…
– Перестань, Делла, – перебил Мейсон усталым голосом. –
Честное слово, мне сейчас не до твоих предчувствий. Послушай лучше меня. Мне
трудно предвидеть развитие событий, но ты можешь остаться одна. Я не знаю,
может быть, мне даже придется скрываться какое-то время…
– Что значит «скрываться»? – не поняла она.
– Это неважно, Делла, не перебивай…
– Для меня это важно, – ответила она с расширенными от
беспокойства глазами. – Тебе что-то угрожает?
Он не обратил внимания на ее вопрос.
– Эта женщина представилась нам как Ева Гриффин. Я послал за
ней Пола, но она от него удрала. Поэтому я начал игру с «Пикантными
известиями». Я пробовал нащупать, кто скрывается за газетой. Оказалось, за этой
желтой газеткой стоит некий Джордж Белтер, живущий на Элмунд-драйв. Ты
прочитаешь о нем в утренних газетах. Я пошел поговорить с ним, но он оказался
крепким орешком. Этот визит мне ничего не дал, но зато в его доме я встретил
его жену, которая оказалась нашей клиенткой. Ее настоящее имя – Ева Белтер.
