– Никто не следил за вами? – спросил он.
– Нет, никто. Мне сказали только, что я могу быть нужна в
ходе следствия, поэтому я не должна уезжать из города и никуда не уходить, не
сообщив в полицию. Вы думаете, что меня арестуют?
– Это зависит…
– От чего?
– От множества вещей. Я должен с вами поговорить.
– Хорошо. Я нашла завещание.
– Где?
– В сейфе.
– И что вы с ним сделали?
– Принесла с собой.
– Покажите.
– Все точно так, как я предвидела. Я думала только, что мне
достанется больше. Думала, что он оставит мне средств хотя бы на выезд в Европу,
чтобы я могла немного осмотреться и… как-нибудь снова устроиться.
– Вы хотели сказать: найти себе нового мужа.
– Ничего подобного я не говорила.
– Нет, не говорили. Но вы именно это имели в виду, – ответил
Мейсон равнодушным тоном.
Она сделала высокомерное лицо:
– Мне кажется, мистер Мейсон, что разговор начинает
принимать нежелательный оборот. Вот завещание.
Он посмотрел на нее пронзительным взглядом и сказал:
– Мало того, миссис Белтер, что вы втягиваете меня в дело об
убийстве, так вы еще пробуете со мной свои театральные штучки. К сожалению, они
на меня не действуют.
Она выпрямилась с достоинством, но не сдержалась и фыркнула
от смеха.
– Конечно, я имела в виду новое замужество. Что в этом
плохого?
– Ничего. Тогда почему вы отрицали это?
– Сама не знаю. Это сильнее меня. Терпеть не могу, когда
люди обо мне слишком много знают.
– Вы терпеть не можете правды. Предпочитаете прятаться за
занавесом лжи.
Ева Белтер покраснела.
– Это недостойно вас, мистер Мейсон! – взорвалась она.
Он, не отвечая, протянул руку, взял у нее завещание и
медленно прочитал.
– Оно написано мужем?
– Не думаю.
Он посмотрел на нее с подозрительностью.
– Похоже на то, что оно написано одним почерком, – заметил
Мейсон.
– Но это не похоже на его почерк.
– Это вам ничего не даст, – рассмеялся адвокат. – Ваш муж
показывал завещание Карлу Гриффину и Артуру Этвуду, адвокату Гриффина. Сказал
им, что написал его полностью от руки.
Она нетерпеливо тряхнула головой.
– Может быть, он и показывал им завещание, написанное от
руки. Но это не помешало Гриффину уничтожить то завещание и положить фальшивое.
Он смерил ее холодным взглядом:
– Послушайте, миссис Белтер, как ваш адвокат, я не
рекомендовал бы вам бросаться такими словами. Вы отдаете себе отчет в том, что
говорите?
– Конечно.
– Это опасное обвинение, если у вас нет доказательств. У вас
они есть?
– Пока еще нет, – медленно ответила она.
– Что ж, тогда воздержитесь от необоснованных обвинений, –
предупредил он.
В ее голосе звучало нетерпение:
– Вы постоянно повторяете, что вы мой адвокат, что я должна
все говорить вам. А когда я начинаю говорить, вы на меня кричите.
– Хм. Извините, если я несколько погорячился. – Он отдал ей
документ. – Ваши слезы оскорбленной невинности приберегите для суда. Теперь
расскажите об этом завещании. Как вы его нашли?
– Оно было в кабинете, – осторожно ответила она. – Сейф был
открыт. Я достала завещание и захлопнула сейф.
– Вы знаете, это даже не смешно.
– Вы мне не верите?
– Конечно…
– Почему?
– Потому что кабинет, вероятно, охраняется полицейскими. И
уж наверное, если бы сейф был открыт, полиция заметила бы это и описала его
содержимое.
Она опустила глаза.
– Вы помните, как мы вошли наверх? – тихо спросила она. – Вы
осматривали тело, заглянули под халат…
– Да, – сказал он, и глаза у него прищурились.
– Именно тогда я достала завещание из сейфа. Он был раскрыт,
я его закрыла. Вы все время были заняты телом.
Мейсон заморгал глазами.
– Боже мой, вы действительно могли сделать это, – выдохнул
он. – Вы были между столом и сейфом. Зачем вы это сделали? Почему вы не сказали
мне, что намереваетесь сделать?
– Я хотела убедиться в том, что завещание выгодно для меня,
и если нет, то, возможно, уничтожить его. Вы считаете, что я должна его
уничтожить?
– Нет! – снова повысил голос Мейсон.
Она молча смотрела на него, потом спросила:
– У вас есть ко мне еще какие-нибудь дела?
– Да. Сядьте на постель, чтобы я вас хорошо видел. Я должен
узнать несколько вещей. Я не хотел вас спрашивать перед допросом, чтобы
случайно не вывести вас из равновесия. Я хотел, чтобы вы были как можно
спокойнее. Теперь положение изменилось. Мне необходимо знать, как все
происходило на самом деле.
Она раскрыла глаза, придавая лицу свое отработанное
выражение детской невинности.
– Я ведь все рассказала вам, мистер Мейсон!
Он потряс головой:
– Вы мне ничего не сказали.
– Вы обвиняете меня во лжи?
– Ради бога, – вздохнул Мейсон, – прекратим эти игры и
посмотрим фактам в глаза.
– Что вы, собственно, хотите сказать?
– Для кого вы так приоделись вечером?
– О чем вы говорите?
– Вы прекрасно знаете, о чем. Вы были одеты, как на бал, в
вечернее платье с голыми плечами, в атласные туфельки и шелковые чулки.
– Да.
– А ваш муж принимал ванну.
– И что из этого?
– Вы нарядились для мужа?
– Конечно нет.
– Вы одеваетесь так каждый вечер?
– Иногда.
– Я не сомневаюсь в том, что вы выходили из дома и вернулись
перед тем, как ваш муж был убит. Вы не сможете мне возразить.
Она снова приняла высокомерно-ледяной вид и отрицательно
покачала головой: