– Вы говорите как компьютер, – сказала миссис Оливер. –
Программируете сами себя – кажется, это так называется? Я имею в виду, вы весь
день запихиваете в себя полученные сведения, а потом хотите посмотреть, что
выйдет наружу.
– В ваших словах есть смысл, – кивнул Пуаро. – Да, я, как
компьютер, впитываю в себя информацию…
– А если вы выдадите неправильные ответы? – спросила миссис
Оливер.
– Это невозможно, – заявил Эркюль Пуаро. – С компьютерами
такого не бывает.
– Считается, что не бывает, – поправила миссис Оливер, – но
чего только не случается в действительности. Например, мой последний счет за
электричество. Существует поговорка «Человеку свойственно ошибаться», но
человеческая ошибка – ничто в сравнении с тем, что может натворить компьютер.
Входите и познакомьтесь с миссис Дрейк.
«Миссис Дрейк не назовешь заурядной женщиной», – подумал
Пуаро. Ей было лет сорок с небольшим, она была высокой и красивой, с
золотистыми волосами, чуть тронутыми сединой, и блестящими голубыми глазами. От
миссис Дрейк словно исходила аура компетентности. Недаром все устраиваемые ею
вечеринки оказывались успешными. В гостиной посетителей ждал поднос с утренним
кофе и засахаренным печеньем.
Пуаро видел, что «Эппл-Триз» содержат на самом высоком
уровне. Дом был прекрасно меблирован, на полу лежали ковры отличного качества,
все было начищено и отполировано до блеска, и при этом ничего не бросалось в
глаза. Расцветки занавесей и покрывал были приятными, но вполне традиционными.
Дом можно было сдать в аренду в любой момент, не убирая никаких ценностей и не
делая никаких изменений в меблировке.
Миссис Дрейк приветствовала визитеров, успешно скрывая, как
догадывался Пуаро, чувство досады по поводу своего положения хозяйки дома, где
произошло такое антисоциальное явление, как убийство. Будучи видным членом
общины Вудли-Каммон, она, несомненно, испытывала неприятное ощущение
оказавшейся в какой-то степени неадекватной. То, что случилось, не должно было
случиться. В другом доме, с другими хозяевами – куда ни шло. Но на вечеринке для
детей, организованной ею, не должно было произойти ничего подобного. Ей
следовало об этом позаботиться. Пуаро также подозревал, что миссис Дрейк упорно
ищет причину – не столько причину убийства, сколько какой-нибудь промах со
стороны одной из ее помощниц, которой не хватило сообразительности понять, что
такое может случиться.
– Мсье Пуаро, – заговорила миссис Дрейк четким, хорошо
поставленным голосом, который, по мнению Пуаро, отлично прозвучал бы в
маленьком лектории или деревенском зале собраний, – я очень рада вашему
прибытию. Миссис Оливер говорила мне, насколько бесценной будет для нас ваша
помощь в этом ужасном кризисе.
– Заверяю вас, мадам, что сделаю все от меня зависящее, но
вы, несомненно, понимаете благодаря вашему жизненному опыту, что это дело
окажется весьма трудным.
– Трудным? – переспросила миссис Дрейк. – Ну разумеется.
Кажется абсолютно невероятным, что такая ужасная вещь могла произойти. Полагаю,
– добавила она, – полиции что-то известно? У инспектора Рэглена как будто
хорошая репутация. Не знаю, должны ли они обратиться в Скотленд-Ярд. Вроде бы
считают, что смерть этого бедного ребенка – событие местного значения. Мне
незачем напоминать вам, мсье Пуаро, – в конце концов, вы читаете газеты, так же
как и я, – что в сельской местности постоянно происходят трагические события с
детьми. Они становятся все более частыми. Конечно, в этом повинен общий рост
психической неуравновешенности, но должна заметить, что матери и семьи не
присматривают за своими детьми как следует. Ребятишек отправляют в школу по
утрам, когда еще не рассвело, и посылают домой вечерами, уже после наступления
темноты. А дети, сколько их ни предупреждай, всегда соглашаются, когда их
предлагают подвезти в красивой машине. Они слишком доверчивы. Очевидно, тут
ничего не поделаешь.
– Но происшедшее здесь, мадам, было совсем иного свойства.
– Да, знаю. Потому я и использовала слово «невероятное». Я
просто не могу в это поверить. Все было под контролем. Вечеринку тщательно
подготовили, и она проходила согласно плану. Лично мне кажется, что здесь
должен иметься, так сказать, сторонний фактор. Кто-то проник в дом – при таких
обстоятельствах это нетрудно, – кто-то, страдающий тяжким психическим
расстройством. Таких людей выпускают из психиатрических больниц просто потому,
что там не хватает мест. Ведь в наши дни постоянно требуются места для новых
пациентов. Этот бедняга – если только к подобным людям можно испытывать
жалость, что мне, честно говоря, трудновато, – увидел в окно, что здесь идет
вечеринка для детей, каким-то образом привлек внимание девочки и убил ее.
Конечно, такое трудно себе представить, но ведь это произошло.
– Возможно, вы покажете мне, где…
– Разумеется. Хотите еще кофе?
– Нет, благодарю вас.
Миссис Дрейк поднялась.
– Полиция, кажется, думает, что это случилось во время игры
в «Львиный зев», которая происходила в столовой.
Она пересекла холл, открыла дверь и с видом человека,
демонстрирующего старинный дом приехавшим на автобусе экскурсантам, указала на
обеденный стол и тяжелые бархатные занавеси:
– Конечно, здесь было темно, если не считать горящих
изюминок на блюде. А теперь…
Миссис Дрейк снова прошла через холл и распахнула дверь в
маленькую комнату с креслами, охотничьими гравюрами и книжными полками.
– Библиотека, – сказала она, слегка поежившись. – Ведро
стояло здесь – конечно, на пластиковой циновке…
Миссис Оливер не пошла с ними в библиотеку, оставшись в
холле.
– Не могу идти туда, – пожаловалась она Пуаро. – Там все
слишком напоминает…
– Теперь там не на что смотреть, – промолвила миссис Дрейк.
– Я просто показываю вам, где это случилось, как вы меня просили.
– Полагаю, – заметил Пуаро, – здесь было много воды?
– Разумеется, в ведре была вода. – Миссис Дрейк смотрела на
Пуаро так, словно думала, что у него не все дома.
– Но вода была и на циновке. Ведь если голову девочки
затолкали в ведро, много воды должно было расплескаться вокруг.
– Да. Даже во время игры ведро пришлось наполнять один или
два раза.
– Значит, тот, кто это сделал, тоже, очевидно, был мокрым?
– Да, вероятно.
– Но на это не обратили внимания?
– Нет, нет, инспектор спрашивал меня об этом. Понимаете, под
конец вечеринки почти все были растрепанными, мокрыми или обсыпанными мукой.
Так что тут едва ли можно было найти ключ к разгадке. Полиция, по-моему, на это
не рассчитывала.
