— Я ожидал чего угодно, но не этого, — тихо сказал Бунчук.
— Фаина Меркулова.
— Я сделал фото с раскадровки.
— Для чего, Тарас? Ты же проник в дом незаконно, ни один суд твои улики не примет. А у нас нет повода для обыска квартиры Рубцовой.
— Слушай меня, Никита Андреич. Я украл из дома Вики дорогущую видеокамеру, деньги, золотые украшения и ноутбук. Она подаст заявление в милицию. Это без вопросов. Вещи я могу тебе хоть сейчас отдать. Ты их найдешь, но не найдешь вора. В камере пленки не было. Если Вика работает на Галину Соловец, то пленку отдала ей. Но я сам переписал это кино с диска на пленку и вставил ее в камеру. А когда милиция находит украденное, то пострадавший должен опознать свои вещи. В том числе и пленку. Отпираться ей будет бессмысленно. В день аварии Вика находилась в клубе, а съемка велась из дамского туалета второго этажа. Я проверил. Ракурс съемки совпадает. Только так Вику можно прижать к стенке.
— Это же подлог, Тарас.
— Не учи меня, полковник. Тебе доказательства нужны, а не признания, которые вы все равно выбиваете силой. Нет у тебя ничего на Фаину. Она умнее тебя, и ты ее за руку не поймаешь. И заказчицу Соловец не возьмешь.
— Так ты думаешь, Меркулова выполняла заказ Галины? Нет, Тарас. Она мечтала выйти замуж за Мурата. Червь одиночества ее окончательно сожрал изнутри. У бабы крыша поехала. Вот что сумела разгадать Соловец. Галина у нее лечилась, и они стали подругами. Она все знала о Фаине, вот почему ее и выбрала, остальное сделал Мурат.
— И что ты будешь делать?
— Поставлю своего человека на поиски украденных вещей у Вики. А там видно будет, как события развернутся. История еще не закончена. Как я понял, Мурат хочет сорвать торги за фирму жены. Или заломить за нее нереальную цену. Он игрок. Игрок по крови. Ему не столько деньги нужны, сколько победа. До сих пор его преследовали неудачи. С его амбициями он не может жить с имиджем неудачника. Ладно. Встретимся завтра. Мне надо покумекать, что к чему. И сотри свои отпечатки с краденого.
— Обижаешь.
Полковник ушел.
* * *
Сухинин не рассчитывал на откровенный разговор. Это так, для проформы он пришел в дом Фаины Меркуловой.
Дверь открыла дочь. Нормальная симпатичная женщина с грудным ребенком на руках. По словам свидетелей, Фаина жила одна, а дочь с мужем отдельно.
— Здравствуйте. Я полковник милиции Сухинин. Мне надо задать вам несколько вопросов.
— Хорошо. Заходите. Ко мне уже приходила милиция, и все, что знала, я уже рассказала. Ничего нового вы от меня не услышите.
— Да я готов и старое послушать.
Хозяйка провела полковника в гостиную.
— Только наберитесь терпения. Время кормить ребенка и укладывать его спать. Минут пятнадцать вам придется посидеть в одиночестве. Полистайте пока журналы. У мамы их много. В последнее время она стала модницей.
— Не торопитесь. Я подожду.
Дочь Фаины ушла с ребенком в соседнюю комнату. Сухинин осмотрелся: квартирка скромная, но чистая и уютная. Он взял журнал со стола и начал его листать. Среди страниц ему попалась записка, написанная резким размашистым и явно не женским почерком.
«Фая, дома тебя не застал. Завтра прийти не смогу. Позвоню сам. Хочу напомнить, что наше с тобой будущее зависит только от тебя. Ты мое положение знаешь. Я безумно люблю тебя и не знаю, как мне жить дальше. Решайся!
Целую твой и только твой Мурат».
«Не было гроша, да вдруг алтын!» — подумал Сухинин. Все за пару часов. Выводы подполковника Горбаша, которого все презирают из-за его родственных связей. А ведь он хороший психолог, недооцененный и гордый, а потому всеми ненавистный. Потом пленка, сделанная Викой Рубцовой и выкраденная бывшим майором Бунчуком. Теперь вот эта записочка. Можно ставить точку. Но Сухинину очень не хотелось ставить точку. Он немало успел узнать о Фаине и не мог относиться к ней без должного уважения.
Записку Сухинин убрал в карман. Вряд ли он будет подшивать ее к делу, но для следующего разговора с Муратом она может пригодиться.
Раздался телефонный звонок. Олеся могла его не слышать, закрывшись в другой комнате, а Сухинин не мог хозяйничать.
Сработал автоответчик:
— Извините, я не могу подойти к телефону. Оставьте свое сообщение после короткого сигнала.
После сигнала Сухинин услышал приятный низкий женский голос:
— Дочка, я звоню из Москвы. Приеду через пару дней, не раньше. Надеюсь, у тебя и малыша все хорошо. Беспокоюсь, что не могу застать тебя дома. Неужели менты тебя заподозрили? Какая напасть. Пытаюсь загорать. Я ведь в Сочи. Извини меня за всё. Да спасет нас бог! Целую тебя и малыша. Без нас он не выживет. Значит, мы должны быть рядом. Всегда!
Раздались короткие гудки.
Сухинин встал, подошел к телефону. Аппарат был старым и автоответчик записывал звонки на кассету с пленкой. Он перемотал пленку на начало и включил.
Первое сообщение. Восьмое июня двадцать два часа семь минут: «Дорогая, ключ в твоем почтовом ящике. Жду дальнейших инструкций».
Голос принадлежал Мурату.
Второе сообщение. Шестнадцатое июня два часа тридцать две минуты: «Слушай меня, дочка. У тебя еще будет время обдумать мои слова. Ключи и деньги лежат в камере хранения аэропорта. Ячейка ноль семьсот двенадцать. Код четыре пятерки. Машина на платной стоянке. Твой благоверный скончался через полтора часа после твоего ухода. Врачи сумеют точно определить время смерти. Ты об этом ничего не знаешь. Один важный момент. Скажи ментам, что собутыльники приходили к мужу и по ночам, их ор не давал ребенку спать. Напивались до бесчувствия. Друзей всегда поил он, и все знали, что у него есть деньги, потому и шли к нему гурьбой. Это все. Я для всех уехала в Сочи шестого числа на поезде. Вернусь, наверное, через неделю. Точно не знаю».
Сухинин нажал кнопку «стоп» и оглянулся. Олеся со слезами на глазах стояла у порога двери.
— Нашли убийцу вашего мужа? — спросил полковник.
— Слишком много подозреваемых. Один другого краше, — тихо ответила Олеся.
— А где он брал деньги?
— У меня отнимал, а мне мама давала. Она купила нам квартиру, а он меня из нее выгнал.
— И в ту ночь вы пришли сюда и все рассказали матери?
— А куда же мне еще деваться?
Сухинин помолчал, пожал плечами и сказал:
— Я, пожалуй, пойду. Найдут убийцу вашего мужа или нет, думаю, мир от этого не перевернется. Берегите сына.
— У меня дочь.
— Тем более. Счастливо оставаться.
Олеся так и не поняла, зачем приходил этот странный полковник.
Часть третья. НА КАЖДОГО МУДРЕЦА ДОВОЛЬНО ПРОСТОТЫ
1
Конечно же, неожиданная смерть Гортинского многих расстроила. Вроде бы ее ждали, но в нее не верили. Дом опустел, все разъехались, кроме Сергея Бестаева, который следил за имуществом, скромно питался и читал книги. Он скучал по своему полусумасшедшему хозяину и каждый раз, заходя в его кабинет, рассчитывал услышать знакомый приятный баритон. Но, увы!
