– Этого не трогать! – зарычал усатый сержант с коротким автоматом. Боец с досадой отпихнул сыщика – эх, не дают развернуться широкой душе! Подвалила «газелька» без опознавательных знаков, боец распахнул дверку, всех задержанных, награждая тумаками, принялись утрамбовывать в салон.
– Пошли, герой, – распахнул дверцу усатый и крикнул поверх голов: – Мужики, заканчивайте тут! Всех задержанных – в управление, сами – на базу!
«А чего это сержант тут раскомандовался? – с недоумением подумал Максимов. – Вся их братия – по меньшей мере сержанты или старшие сержанты, а то и товарищи офицеры с прапорщиками…»
– А мы куда? – боязливо спросил он вслух. – В УБОП?
– В УБОП, в УБОП, – закивал усатый. – Куда же еще? Заждались там тебя. Шевелев горячим кипятком писает и обещает всех подряд кастрировать…
– Те трое тоже говорили, что в УБОП…
– Они обманывали! – расхохотался усатый. – Не в УБОП тебя везли, герой, а куда – уж сам придумай. Например, карьер Мочищенский – отличное место для таких, как ты. Пуля в затылок, отвал, бульдозер – красота!
В салоне, помимо водителя, никого не было. Горело тусклое освещение.
– Уф-ф, жарища… – Усатый стянул бушлат, и под сержантским ватником вскрылся мятый капитанский китель. Он перехватил недоуменный взгляд сыщика и добродушно гоготнул: – Торопились мы сегодня, похватали, что на вешалке висело. Информация поступила слишком поздно, что человека с твоими приметами затолкали в пятнадцатое отделение… Жми, Васятка!
– Все в порядке, капитан? Уломали клиентов? – поинтересовался Максимов.
– Как в танковых войсках… – сплюнул под ноги усатый. – Из-за таких вот козлов и называют нас оборотнями, мать их!. Зажрались, дармоеды, на казенных харчах, стыд и совесть потеряли: что хотят, то и творят, вампиры хреновы…
Но ощутить в полной мере заботу родного государства опять не дали. Эта «сказка про белого бычка» начинала утомлять. На подъезде к переулку, в котором обреталось монументально-неприступное здание управления по борьбе с организованной преступностью, усатый буркнул в сотовый: «Встречайте, Юрий Иванович, мы уже рядом». Водитель снизил скорость, чтобы вписаться в узкий поворот. Проплыл фонарь в стиле благословенных тридцатых, железная дверь общественной приемной, секретариат заместителя начальника управления по связям с общественностью… Здоровенный джип подкрался сзади, как кот к мышке. Отсиживался в соседнем проулке, погасив фары. Дождался… Уйти за поворот водитель не успел. Корму тряхнуло – огромная, мощная машина поволокла, точно трал, малосильное творение Ульяновского автозавода. Бордюр, фонарь… Ситуации менялись, как лица в окошечке кассы. Водила треснулся о баранку, сдавленно охнул. «Усач», усердно матюгаясь, выкапывал из-под бушлата автомат. Но с джипа уже слетали демоны – черные, как ночь, быстроходные. Распахнулись двери, ствол уперся усачу под горло. Аналогичные «стабилизирующие» факторы уперлись в Максимова и шофера, которому в свете яркой боли все стало до лампочки. Демоны носили штатское – подчеркнуто штатское! – длинные кожаные пальто, короткие прически. Но команда явно не расстрельная – дружно засветили корочки и вежливо представились:
– Управление сами понимаете чего по области. Этот человек поедет с нами. – Небрежный поворот головы, и голубые арийские глаза без труда нашли объект охоты. Но теплее не стали – источали лед. – Распоряжение начальника УФСБ генерала Ганина. Просьба отнестись с пониманием, господа.
– Но у нас тоже распоряжение, – угрюмо возразил «усач». Говорить было неудобно – пистолет заботливо нянчил горло.
– А у нас вот это. – Чекист неторопливо взвел курок. – А вы, ребята, не успели!
Образец идеального мента – встречаются же такие в природе! – «усач» не мог пережить поражение. Едва Максимова выволокли из салона, а пистолет перестал давить на шею, он сделал попытку взять реванш. Схватился за ствол и ловко вывернул. Разлетелось заднее стекло. Такое крошечное окошко, а попал! Второй выстрел – почти дуплетом – пуля угодила капитану в плечо и бросила вдоль сиденья. Он заревел от боли, харкнул кровью. Максимов сделал разворот и получил крепкую зуботычину. Нога скользнула по заледенелому асфальту, он упал, погрузив ладони в снег. Горячий нынче снег…
– Чего вы там возитесь? – кричал человек из джипа. – Живо в машину!
Какой знакомый голос. Демон нижнего мира? Или просто мелкий бес, имеющий вышестоящее начальство? Пистолет у виска не оставлял шансов. Его гнали, как раба, швырнули на заднее сиденье – туда бегемота затолкать можно! – придали нужную форму, уплотнили. Джип сорвался с места…
Максимов закрыл глаза и терпеливо ждал, когда в очередной раз изменится ситуация. Выскочит машина с хорошими парнями, загородит проезд, посыплются бойцы в форме русского спецназа… Хорошо с закрытыми глазами, но нужно открывать. Хотя бы из простого человеческого любопытства. Кто там, на переднем сиденье? Он открыл глаза в тот момент, когда джип ушел с освещенной дороги, прорезал подворотню с арочным сводом и затормозил у мусорных баков. Двор практически пустой, не считая черной кошки с выгнутым хвостом, у которой была бессонница. Она стояла у стены, ее очерчивал резкий свет фар, а затем контур кошки раздвоился, она ушла, а тень на щербатой стене выросла и расползлась. Человек, сидящий рядом с водителем, повернулся, пустил струйку дыма в потолок.
– Храбрая кошка, Константин Андреевич. Извините за аллегорию, но вы мне тоже напомнили кошку… мм, пардон, кота, который гуляет где ему вздумается и вытворяет все, что приходит в голову. Пока любопытство его не погубит.
Капитан Филатов. Один из тех чекистов, что 31 октября вместе с Юркой Шевелевым завалились к Максимову и развлекали его интересной беседой. Высокий брюнет, умеющий смотреть в самую суть вещей. Его сопровождал некто Силантьев – аналогичная, судя по всему, сволочь. А майору Шевелеву просто дико не повезло – связался с плохой компанией. Но больше всего не повезло Максимову. Вот уж воистину не повезло.
– Впечатлены, Константин Андреевич? Вижу по глазам.
– Не признал я вас по голосу, капитан, каюсь, – с трудом разлепил пересохшие губы Максимов. – Вы меня узнали там, под землей, а я вас – нет. Третий день мучаюсь, где я слышал этот голос?
– Бывает, – сдержанно посочувствовал Филатов.
– Могли бы и не устраивать эти лихие гонки по сложной местности за бестолковым сыщиком…
– Вы бы вспомнили, Константин Андреевич. Рано или поздно, но вспомнили бы. Мы могли еще раз встретиться, и что тогда? Поверьте, столь двусмысленная ситуация была бы крайне неприятна. Вам неудобно, мне неловко…
– За одно мое подозрение вас бы не тронули.
– Возможно. Но все равно неприятно, согласитесь. Вы начнете копать, следить, будоражить людей и в итоге навредите целой группе ответственных товарищей.
– Головорезов и грабителей.
– Называйте как хотите. Но прошу отметить, Константин Андреевич, за время деятельности… хм, группы товарищей ни один добропорядочный гражданин не пострадал. Страдают исключительно жулики, добившиеся состояния и положения сомнительным путем.
