– Это хорошо, что помните. У меня к вам пара вопросов.
– Не нужно, – снова проговорил дежурный, обогнул Володина, слегка задев углом коробки, и начал спускаться по ступенькам подъезда к машине.
– С чего это не нужно? – возмутился Володин такому невниманию.
Он что же, рано радовался?
– Уволен я. – Мужик швырнул коробку в распахнутый багажник, осторожно закрыл. – Уволили меня.
– Давно? – Володин преградил ему путь к водительской двери.
– Нет, недавно. Но что это меняет? На вопросы ответить не могу. – Мужик маетно переминался с ноги на ногу, с силой тиская ключ замка зажигания.
– Почему?
– Не знаю потому что ничего, – огрызнулся дежурный и глянул с вызовом.
– А откуда ты знаешь, что именно меня интересует?
Володин прищурился. Он был взбешен так, что еле сдерживался, чтобы не схватить этого мужика за шиворот и не потрясти как следует. И пинка бы отвесил еще ему с удовольствием.
– А оттуда! – Мужик вогнал голову в плечи, уставился в землю. – Я вообще ничего не знаю! Вообще!!!
Разговор заходил в тупик. Володин был разгневан. Дежурный был обижен. А разобидевшись, говорить не желал! Вот так вот!
А тем временем…
Молодая девушка была выброшена из окна, по соседству мужчина был изрезан вдоль и поперек. Следом отец молодой девушки, не выдержав гнета ответственности за свои ошибки, вешается у могилы дочери. Чуть позже погибает от рук убийцы еще одна женщина – любовница того самого изрезанного вдоль и поперек мужика. Ей выстрелили в затылок.
И что?! И никому ни до кого нет дела?! И никто не обязан никому помогать? Ему вот, к примеру, в расследовании. Следственной группе, сбившейся с ног в поисках следов, улик, доказательной базы.
Господи!!!
Володин рванул воротник тонкой трикотажной кофты, давившей на кадык. Он сейчас, наверное, этого дежурного…
– Слушай меня внимательно, уволенный, – скрипнул Володин зубами так отчетливо, что мужик еще глубже погрузил голову в воротник джинсовки. – Ты сейчас выкладываешь мне все, что тебе известно! Заодно рассказываешь, за что тебя уволили! Потом добавляешь еще что-нибудь или… Или я не знаю, что с тобой сделаю!
– Беспредел, – неуверенно проговорил мужик.
– Может быть, но мне за таких, как ты, зачтется! – Его голос вибрировал на гневной волне, норовя сорваться на крик.
– За каких таких-то?! – Уволенный дежурный устало привалился задом к пыльному боку своей машины, похлопал себя по карманам куртки. – Черт, сигареты кончились…
Володин не предложил, хотя дежурную пачку всегда держал при себе. Так, на всякий случай. Для стимуляции разговорного таланта.
– Я, может, тоже жертва! – вскинулся мужик, не дождавшись сигаретки.
– Я заметил.
Володин смерил его презрительно с головы до ног, хотя, может, и не следовало этого делать. Мужик мог обидеться. А ну и леший с ним! Пускай обижается. Может, хоть обида подстегнет его к откровенности.
– Ладно вам… – Он обиделся и запыхтел, поддевая носком ботинка дворовый мусор. – Я, может, тоже пострадал ни за что.
– Пострадал? – не сразу понял Володин.
Он отвлекся, потому что только что на телефон пришло сообщение от Ани. Кратенькое такое извинение за ее плохое настроение. И следом вопрос: что он будет кушать. Володин быстро отправил – все.
– Так уволили же меня. Ни за что, можно сказать, уволили. Что я такого сделал то?! Подумаешь, чаю с бабой в офисе попил, – бубнил между тем дежурный. – Как разорался на меня шеф, как разорался!!!
– С какой такой бабой? – не понял Володин, получив в ответ «отлично».
– Да с той, что диск у меня уперла.
– Какой диск? – Илья убрал телефон в карман, глянул непонимающе на мужика.
– Тот самый! Запись того самого дня! – Мужик покусал губу, глянул на оттопыренные карманы ветровки Володина. – Что, правда нет сигаретки?
Носом он их, что ли, чуял? Володин притворно долго рылся в карманах, достал сильно помятую пачку, вытряхнул на чужую ладонь пару сигарет. Мужик тут же закурил.
– Короче, в тот день, когда мужика в нашем доме убили, понаехало вашего брата – тьма!
– Логично.
– Ну да, в принципе… – Он высосал сигаретку в три затяжки, тут же от нее прикурил вторую. – Так вот я сделал копию диска с камеры наблюдения.
– Зачем?! – изумился Володин.
– Я часто копии делаю. Что такого-то? Однажды комп полетел, вся информация пропала. На дисках есть – хорошо. Так и диски однажды с полки на пол грохнулись, а этот жирный… начальник мой бывший, на них наступил. Опять все пропало. Вот я время от времени копии делаю.
– И в тот день сделал?
– Да.
– Так, ладно. Один диск ты отдал нам. А второй?
– Второй у нас хранился. А что? Незаконно, что ли? – Мужик вскинул подбородок. – Что такого-то? Вас интересовал тот мужик, которого зарезали. А кого-то с первого этажа, допустим, интересовало что-то другое. Вы диск забрали и вернете еще, кто его знает, когда. А информацией мы перед жильцами должны отчитываться. А как отчитываться, если диска-то нет?! Они же нам деньги платят, жильцы-то! Вот я копию и сделал.
– Хорошо, молодец. И где копия?
Почему-то он был почти уверен в его ответе. Почему-то почти уже угадывал, за что дежурного уволили.
– Копии нет! – развел тот руками обескураженно.
– А где она?
– Украли!
– Кто?
– Та самая баба, которая напросилась ко мне на чай.
– Ага…
Володин сморщил лицо, потянул воротник кофты еще ниже. Дальше он знал, что было.
– Она пришла будто по делу к шефу, а того нет. Говорю, подождите. Она устроилась. Мы чаю попили. Она начала расспрашивать про убийство в нашем доме. Я рассказал. Она так внимательно слушала, а смена такая долгая…
Дежурный глянул на Володина, ища у того понимания. Тот согласно кивнул и добавил попутно:
– Да еще женщина очень красивая, так?
– Очень! – просиял мужик и тут же снова сник. – А вы откуда знаете?!
– Так пришла-то она не просто так, видимо. Интересовал ее тот самый день, когда погиб ее… любовник?
– Точно!!! Я ведь только потом просек, что это она! Сначала-то не очень узнал. Поникшая какая-то, поблекшая. Но все равно, конечно, красивая. Но не узнал.
– Ладно, что было дальше?
– Мы с ней пили чай, она грелась, спросила как будто вскользь про диск. Мол, его полиция изъяла? Я подтвердил. Чую, интерес у нее ко мне и моим рассказам пропал, я и… Короче, идиот, похвастался ей, что копию сделал. Она рассмеялась, звонко так, счастливо. Похвалила меня. Я и показал ей…
