Арман де Рошфор
Пуаро с поклоном вернул письмо Холлидею.
— Полагаю, мосье, вы не знали о том, что ваша дочь решила
возобновить знакомство с графом де ла Рошфором?
— О да, просто как гром с ясного неба! Я это письмо нашел у
нее в сумочке. Для вас, мосье Пуаро, надо думать, не секрет, что этот так
называемый граф — авантюрист и прохвост.
Пуаро кивнул.
— Но я хочу знать, откуда вам стало известно о существовании
этого письма.
— Мосье, — улыбнулся мой друг, — я ничего не знал наверняка.
Скажу только, что сыщику недостаточно уметь читать следы и распознавать по
пеплу, чья это сигарета. Сыщик должен быть психологом. Я знаю, что вы не любите
вашего зятя и не доверяете ему; ему выгодна смерть вашей дочери; таинственный
человек в поезде, судя по описанию горничной, был на него похож. И однако же
вас это не насторожило! Почему? Явно потому, что вы подозреваете кого-то
другого. Отсюда следует, что вы от меня что-то скрывали.
— Вы правы, мосье Пуаро. Я не сомневался, что убийца —
Руперт, пока не нашел это письмо. Оно все перевернуло. Да. Граф пишет: «…очень
скоро, может быть, скорее, чем Вы думаете». Вряд ли он стал бы тянуть и
дожидаться, пока вам станет известно о его появлении. Возможно, именно он
находился в купе вашей дочери. Он ведь, насколько я помню, тоже высокий брюнет?
Холлидей кивнул.
— Что ж, мосье, позвольте откланяться. В Скотленд-Ярде, надо
полагать, есть реестр драгоценностей?
— Есть. Инспектор Джепп как раз здесь, так что вы могли бы с
ним переговорить.
Наш старый друг Джепп приветствовал Пуаро радостно, но с
оттенком откровенного превосходства:
— Как дела, мосье? Надеюсь, разный взгляд на некоторые вещи
не омрачит наших отношений. Как ваши серые клеточки? Полный порядок?
— Серые клеточки делают свое дело, дорогой мой Джепп, можете
не сомневаться, — лучезарно улыбнулся Пуаро.
— Ну, тогда все в порядке. Как думаете, это Руперт
Каррингтон или просто грабитель? Мы, конечно, не спускаем глаз со скупщиков
краденого. Если камешки где-нибудь всплывут, нам это тут же станет известно. А
крали их не для того, чтобы любоваться, будьте уверены. Пока что я пытаюсь
установить, где был вчера Руперт Каррингтон. За ним установлено наблюдение.
— Вам не кажется, что это следовало бы сделать днем раньше?
— с невинным видом осведомился Пуаро.
— Шутник вы, мосье Пуаро. Ну, мне пора на вокзал. Сегодня
надо объехать Бристоль, Вестон и Таунтон. Пока.
— Зайдете вечером рассказать о результатах?
— Само собой, если успею вернуться.
— Нашему инспектору не сидится на месте, — заметил Пуаро,
когда за Джеппом закрылась дверь. — Он мчится то туда, то сюда, измеряет следы,
собирает грязь с подошв и окурки из плевательниц. Он все время в работе! Просто
носом землю роет! А упомяни я при нем о психологии? Да он просто ухмыльнется и
скажет про себя: «Бедняга Пуаро! Старость не радость! Совсем сдал!» Джепп — это
то самое «молодое поколение, которое стучится в дверь». Ма foi
[80]
, они
стучатся в эту дверь с таким остервенением, что не замечают: дверь-то открыта!
— А что будем делать мы?
— Ну, поскольку у нас есть carte blanche
[81]
Карт-бланш —
полная свобода выбора, свобода поступать так, как человек считает правильным, я
потрачу три пенса на звонок в «Ритц»
[82]
— возможно, вы обратили внимание, что
именно там остановился наш граф. После чего, принимая во внимание, что ноги у
меня промокли и я уже дважды чихнул, я отправлюсь домой и сварю себе
tisane
[83]
.
Пуаро сдержал слово, и мы с ним встретились вновь только на
следующее утро. Когда я вошел в столовую, он невозмутимо доедал свой завтрак.
— Ну? — подступил я к нему. — Что нового?
— Ничего.
— А что Джепп?
— Я его не видел.
— А граф?
— Он уехал из «Ритца» позавчера.
— В день убийства?
— Да.
— Тогда все ясно! Руперт Каррингтон невиновен.
— Только потому, что граф уехал из «Ритца»? Вы торопитесь с
выводами, друг мой.
— Графа так или иначе надо найти и арестовать. Только вот
какой у него был мотив?
— Драгоценности на сумму в сто тысяч долларов — очень веский
мотив. Меня интересует другое: зачем было ее убивать? Ведь можно было просто
выкрасть драгоценности. Она бы ни за что не обратилась в полицию.
— Почему?
— Потому что она женщина, mon ami. Она когда-то любила этого
человека и перенесла бы потерю драгоценностей молча. А граф, тонкий знаток
женской психологии — отсюда и все его успехи у дам, — это прекрасно знал. С
другой стороны, если ее убил Руперт Каррингтон, зачем ему было брать
драгоценности, которые неминуемо наведут на его след полицию? Они и так
достались бы ему.
— Для отвода глаз.
— Возможно, друг мой, возможно! А вот и Джепп — узнаю его
стук.
Инспектор был в превосходном настроении, он просто сиял.
— Приветствую, Пуаро. Только что вернулся, и не с пустыми
руками. А вы как?
— Я? Я приводил в порядок свои мысли, — скромно потупился
Пуаро.
Джепп от души расхохотался.
— Старик определенно дряхлеет, — тихонько шепнул он мне, а
вслух изрек:
— Это не для нас, молодых.
— Quel dommage
[84]
, — только и произнес Пуаро.
— Ну так что, хотите знать, что я обнаружил?
— Позвольте мне попытаться угадать. Вы нашли орудие
преступления у дорожного полотна между Вестоном и Таунтоном и допросили
разносчика газет, который разговаривал с миссис Каррингтон в Вестоне.
У Джеппа отвисла челюсть.
— Как вы узнали? Только не надо мне талдычить об этих
всемогущих серых клеточках!
— Рад, что вы наконец-то признали их всемогущество.
Скажите-ка, дала она разносчику шиллинг на чай?
