На следующий день об этом пространно писали все газеты.
Кроме того, была опубликована маленькая заметка о том, что мисс Кортней была
найдена в своей кровати мертвой. Причина смерти — слишком большая доза кокаина.
Был ли это несчастный случай или самоубийство? Ее служанка на допросе показала,
что мисс Кортней была наркоманкой. Было решено, что это несчастный случай. Но
мы не можем исключить возможность самоубийства. Ее смерть помешала узнать,
почему они поссорились с Кроншау накануне вечером. Кстати, на трупе Кроншау
была найдена маленькая эмалевая коробочка с именем Коко, инкрустированным
бриллиантами на крышке. В коробочке был кокаин. Служанка Кортней сказала, что
коробочка принадлежит ее хозяйке, что она всегда носила ее с собой, чтобы
всегда иметь при себе кокаин.
— А сам лорд Кроншау тоже был наркоманом?
— Вовсе нет. Напротив, он решительно осуждал эту привычку.
Пуаро задумчиво покачал головой.
— Но раз коробочка была у него, значит, он знал, что мисс
Кортней наркоманка. Очень интересно, не правда ли, Джепп?
— Да, — неопределенно ответил инспектор.
Я улыбнулся.
— Вот такие дела, — сказал Джепп. — Что вы думаете об этом?
— Вы не нашли каких-либо улик, о которых не сообщалось в
газетах?
— Вот что мы нашли, — сказал Джепп, вынимая из кармана
маленький пакетик и протягивая его Пуаро. В пакетике был помпон ярко-зеленого
цвета с болтающимися неровными нитками, как будто бы он был с силой оторван от
платья.
— Мы нашли его крепко зажатым в руке убитого, — пояснил
инспектор.
Пуаро вернул ему помпон без всяких комментариев и спросил.
— Были ли у лорда Кроншау враги?
— Как будто бы не было. Он был довольно общительным молодым
человеком.
Все его любили.
— Кто получает наследство после его смерти?
— Его дядя, достопочтенный Юстас Бедтейн, получает его титул
и поместье. Есть ряд подозрительных фактов, указывающих на его виновность.
Несколько человек утверждают, что слышали громкие голоса в
кабинете, где проходил ужин. Одним из ссорящихся был Юстас Белтейн. А столовый
нож мог быть взят со стола во время ссоры.
— А что говорит об этом сам Белтейн?
— Он говорит, что один из официантов сильно напился, и он
его отчитывал. И что это было скорее в час ночи, а не в половине второго.
Понимаете, показания капитана Дигби довольно точно устанавливают время
убийства. Прошло всего десять минут с момента его разговора с Кроншау — до
обнаружения трупа.
— И к тому же г-н Белтейн, будучи Пунчинелло, должен был
быть с горбом и в жабо.
— Я не могу вам точно описать детали его костюма, — сказал
Джепп, смотря на Пуаро с любопытством. — Да я и не понимаю, зачем вам все это
нужно.
— Не понимаете? — спросил Пуаро, насмешливо улыбаясь. И
спокойно, хотя его глаза блестели уже знакомым мне зеленым светом, добавил:
— Ведь этот отдельный кабинет был отделен от залы
занавеской, не так ли?
— Да, но…
— За которой было достаточно места, чтобы спрятаться человеку?
— Это действительно так. Но как вы узнали об этом? Вас же
там не было.
— Не было. Но я вообразил себе эту занавеску. Без нее нельзя
разумно объяснить случившееся. А разумным нужно быть всегда. Но скажите,
посылали ли за доктором?
— Конечно, тотчас же. Но сделать уже было ничего нельзя.
Смерть наступила мгновенно.
Пуаро нетерпеливо покачал головой.
— Да, я понимаю. Доктор давал свои показания при разборе
дела?
— Конечно.
— Он говорил что либо о необычных симптомах? Что-либо его
поразило?
Джепп вытаращил на Пуаро глаза.
— Да, месье Пуаро. Не знаю, как это вам стало известно, но
доктор сказал, что окоченение тела произошло необычайно быстро, чего он никак
не мог объяснить.
— Ага! — воскликнул Пуаро. — Не правда ли есть о чем
подумать, мой дорогой Джепп.
Но я понял, что Джеппу это ни о чем не говорило.
— Если вы думаете об отравлении, то кто будет сначала
травить человека, а затем вонзать в него нож?
— Говоря по правде, это было бы смешно, — спокойно
согласился Пуаро.
— Не хотели бы вы, месье, посмотреть комнату, где было
найдено тело?
Пуаро замахал руками.
— Ни в коем случае. Вы сообщили мне только одну интересную
вещь отношение лорда Кроншау к наркотикам.
— Значит, вы ничего не хотите увидеть?
— Только одно — фарфоровые статуэтки, с которых были
скопированы карнавальные костюмы. Вы сможете это устроить?
— Если хотите, мы можем прямо сейчас поехать к мистеру
Белтейну, то есть теперь уже лорду Белтейну. Думаю, он не будет возражать.
Мы взяли такси. Нового лорда не было дома. По просьбе Джеппа
нас провели в «китайскую комнату», где хранилась его коллекция редкостей.
— Не знаю, — беспомощно сказал Джепп, — как вы сможете здесь
найти то, что вам нужно.
Но Пуаро уже придвинул стул к камину и шустро, как воробей,
вспрыгнул на него. Над зеркалом на маленькой полочке стояли шесть фигурок.
Пуаро внимательно их осмотрел, сделав ряд замечаний.
— Вот они. Итальянская комедия масок. Три пары: Арлекин и
Коломбина: Пьеро и Пьеретта — изящные фигурки в белом с зеленым. Пунчинелло и
Пульчинелла — в светло-сиреневом и желтом. Очень сложный костюм у Пунчинелло —
оборочки, рюшечки, горб, высокая шляпа. Я так и думал, очень сложный костюм.
Он осторожно поставил фигурки на полку и спрыгнул со стула.
Джепп был неудовлетворен. Но так как Пуаро и не собирался
ничего объяснять, он сделал вид, что все понимает. Мы уже собирались уходить,
когда вернулся хозяин. Джепп нас представил друг другу. Мистер Белтейн был
человеком лет пятидесяти, с приятными манерами и красивым лицом стареющего
фата. Совершенно очевидно — прожигатель жизни и позер. Мне он сразу не
понравился. Он любезно нас приветствовал, сказав, что наслышан о достоинствах
Пуаро и готов нам во всем помогать.
— Я знаю, что полиция делает все от нее зависящее, — сказал
он, — но боюсь, что тайна убийства моего племянника никогда не будет раскрыта.
Все настолько сложно.
