— Лилька погибла, — ответил ей мужчина. — Это я, Павлина Павловна. Сухарь.
— Сухарев, ты? А что случилось?
— Она из машины выходила, а в нее на полном ходу «вольво» врезалась, погибла сразу.
— А тот, кто врезался, где?
— Он пьяный вдрызг. Там удивляются, как он ехать мог. Верно говорят, что пьяному и черт как брат — ни одной царапинки, а пьян в стельку.
— Понятно, — проворчал Малкин. — Значит, водитель скрылся. А что с…
— В нее врезался пьяный на «вольво», — сообщил Гурон.
— Узнай о задержанном водителе и о машине, водитель которой скрылся. И сразу позвони. — Малкин отключил телефон.
— Что произошло? — спросила Альбина.
— Мы можем быть следующими. Лильку убили. Стюардессу тоже. Так что вполне возможно, что теперь наша очередь. Вот о чем надо думать, — вздохнул Малкин.
— Ты понимаешь, что говоришь?
— А ты не понимаешь, что есть еще кто-то?! — крикнул Лазарь. — Они убивают! Неужели ты думаешь…
— Но почему Стюардессу и Лильку?
— Лилька хотела навести Лидку на Павлину, точнее, Бошко через Стюардессу. Она работала на него.
— Думаешь, если я жила в Германии, я ничего не знала о Москве? Вернулась я очень удачно.
— Однако не забудь о моем предупреждении, — вздохнул Лазарь. — Вполне возможно, началась охота. Но как они узнали о том, что Лилька поедет на встречу со Стюардессой? Неужели кто-то из наших работает на них? Да все вроде проверенные люди. Один ненадежный был, но я его завербовал. И ему деньги лишние, и мне информация о Вороне. Воронине, — увидев удивленный взгляд Альбины, хмыкнул Лазарь. — Но что-то тут не так.
Санкт-Петербург
— Подожди, — сказала Зина, — как это случилось и когда?
— Да в тот день, — ответила Александра, — когда мы у вас были. Его какой-то мужик уговорил поехать за игрой. Сказал, в счет долга папе, он машину…
— И что? — поторопил Роман.
— Да теперь все слава Богу, — облегченно вздохнула Александра. — Все хорошо, отдали пятнадцать тысяч евро. Но это мелочь, можно сказать. Я удивилась, услышав сумму. Понятное дело, ни о какой милиции речи не было.
— А Мишка-то как? — спросила Зина.
— Ему там даже понравилось, — ответила Александра. — Смотрел мультики, играл в «денди», «футбол», «хоккей». Ел то, что хотел. Он так и заявил: хорошо было.
Роман и Зина переглянулись.
— Семен все пытается догадаться, кто такой этот мужик был, — сказала Саша. — Так легко похитить ребенка, на это талант нужен. Но понятно, что кто-то из знакомых. Откуда другие могли знать, что Миша хочет какую-то определенную игру?
— Действительно, — согласился Роман. — Вот это да! Представляю, что вы пережили.
— Это невозможно представить, — отозвалась Александра, — пока не попадешь в такую ситуацию. Семен говорит: все равно вычислю и забетонирую. Я отговариваю, это, объясняю, нам урок. Конечно, денег жаль, но они не последние, и все хорошо кончилось. И знаете, когда услышала про пятнадцать тысяч, как-то успокоилась.
— Рассказала? — В комнату вошел Семен. — А я все размышляю, кто такой этот гад. Мишка его описал, но не похож он ни на кого из знакомых. Может, загримировался, сука, но, один хрен, я его найду.
— Давай поговорим об этом, — вмешался Роман.
— А ты-то чего хочешь? — спросила Зина.
— Потом все объясню, — кивнул он.
— Да ничего не надо, — поспешно проговорила Александра. — А то снова… — Она заплакала.
— Успокойся, Сашенька! — подошел к ней муж.
— Ты-то что лезешь? — наклонившись к Роману, прошептала Зина.
— Все потом объясню, — негромко ответил он.
— Стюардессу кто завалил? Тачку угнали за час до этого, — сказал Монгол.
— А может, не справился с управлением? — предположил Андрей.
— Так думают менты, — усмехнулся Монгол. — Но и то только для того, чтобы не копаться…
— Ну и дела! Что-то непонятное происходит. А что Павел говорит?
— Да просто ляпнул, что знает, где дочь Дорофеева, чтобы увидеть ее реакцию. Не верил он ей, поэтому и…
— Мочит кто-то, — вмешался накачанный бритоголовый парень. — Я тебе базарил, Атаман…
— Похоже на то, — кивнул Андрей. — Гетмана около Сестрорецка завалили, у Валька на квартире. Что-то непонятное происходит. А ты, Качок, особо не выступай, — сказал он бритоголовому. — Когда спросят, тогда рот и откроешь. Почему ты отвалил от Гетмана, а на другой день его…
— Подожди, — остановил его до того молчавший Валерьян, — ты же сам его вызвал. А насчет Стюардессы… Почему Павел говорит ей одно и тут же тебе преподносит по-другому? Да и Гетман тогда что-то нашел. Помнишь, он намекнул: нос ментам утру и выдам тебе эту шкуру на блюдечке с голубой каемочкой. Помнишь? Мне кажется, его из-за этого и завалили. Он что тогда говорил? — посмотрел он на Качка.
— Что нашел что-то. Точно. А ты меня вызвал.
— Короче, вот что, — решил Андрей, — надо тебе туда ехать, Качок. И парнишек с собой возьми.
— Извини, конечно, — сказал Валерьян, — но Гетман был человек думающий и умел разговаривать с людьми. А этот, — посмотрел он на Качка, — поступает гораздо проще — в зубы или в лоб, и проблема, на его взгляд, решена. Однако не все можно узнать и решить с помощью силы.
— Тогда и ты поедешь, — сказал Андрей.
— Я? — удивился Валерьян. — Но ведь…
— Все, — произнес Андрей, — базар закончен. Завтра с утра и покатите.
— Что? — изумилась Лиза. — Ты предлагаешь мне убить папу? Да ты сошел с ума!
— Никого я не предлагаю тебе убивать. С чего ты взяла? Я говорю, что все, что у Валерия Викторовича есть, можно удвоить или даже утроить, если хозяином буду я, — сказал Опарин.
— И как же ты собираешься это устроить? — насмешливо спросила Лиза. — Ты мне, кстати, обещал еще…
— Сейчас у него есть такой шанс, — усмехнулся вошедший в комнату Воронин. — Он должен будет жениться и стать папой шестилетнему пацану.
— У тебя есть дети? — Лиза вскочила и хлестко ударила Опарина по щеке.
— Да ты послушай отца, — схватив за руку, остановил он Лизу. — Дело действительно…
— Я тебя больше не желаю знать! — закричала она.
— Сядь! — приказал Воронин. Лиза села. — В общем, вот что: не выделывайся и не строй из себя девочку. Есть сын у Кости, ну и что? Всякое в жизни бывает. Он, конечно, поступил подло, отказался от ребенка и от его матери. Хотя недавно я узнал, что она сама послала его подальше. Вот девчонка! Чтоб не выдали замуж, забеременела и всем рога наставила. Андрею Бошко в первую очередь. И от отца ничего не берет. Везет же кому-то с детьми… — Он вздохнул.
