– Господи святый! – пробормотал охотник, осенив себя крестным знамением. Раньше Аленка никогда не видела деда крестящимся – мама, когда сердилась на отца, говорила, что он не верит ни в бога, ни в черта. – Отойди-ка, Аленушка, – обратился он к внучке, не в силах отвести взгляда от представшего перед ним зрелища. – Беги на заставу! Найди капитана Руденчика или подполковника Крыласова и скажи, чтобы пригнали солдат. Да, и пусть лопаты захватят!
Граница между Китаем и Россией
в районе Большого Уссурийского острова
Поисковая группа прочесывала окрестности уже третьи сутки, но сегодня капитан Руденчик надеялся наконец закончить: утром они получили новые сведения о возможном местонахождении трех дезертиров, и не доверять этой информации оснований не было. Ее предоставил один из охотников, для которого лес – открытая книга. Кроме того, и так было ясно, что долго эти трое в лесу не продержатся. Если бы речь шла о старослужащих… Ха! Этот термин постепенно отходит в прошлое: кого, черт подери, можно назвать старослужащим, учитывая, что теперь в армию призывают всего на год?! Так вот, старослужащие, возможно, смогли бы пробегать и неделю, и две, а то и вообще добрались бы до железки или махнули в Хабаровск – и только их и видели. Но эти молокососы, всего месяц как из учебки, конечно же, не сумеют сами о себе позаботиться. Да чего уж говорить, ведь лес кругом, тайга, дикого зверья полно, а у них хоть и есть оружие, да обращаться они с ним толком не умеют! В сторону границы бежать бесполезно – китайцы их мигом сцапают, а то еще, не ровен час, пристрелят, как зайцев. Значит, пойдут по деревням. Беда в том, что деревень этих в округе пруд пруди, и везде найдутся добрые люди, которые согласятся приютить и обогреть беглецов, будь они неладны! Только бы не натворили дел, а то ведь с оружием шутки плохи. Вот полгода назад тоже двое сбежали, так чуть егеря не пристрелили – то ли по дурости, то ли со страху. Хорошо, он мужик ловкий оказался, да и стреляли они, мягко говоря, не слишком метко! Утром Руденчик чего только не наслушался от начальника заставы: можно подумать, он виноват, что из части народ утекает! Ну не хотят эти ребята служить, что тут поделаешь? Про контрактную армию только разговоры одни, а на деле ничего в этом направлении не делается. Что до капитана, так он обеими руками «за». Может, тогда солдаты солдатами будут, а не людьми, мечтающими лишь об одном – свалить с заставы как можно скорее. И плевать им на то, что китаезы только и ждут, чтобы граница ослабла! Они и так что ни месяц лезут сюда: тигров бьют, медведей – только успевай отлавливать! Да разве с таким контингентом, какой находится в распоряжении капитана, можно противостоять наглому браконьерству?
– Товарищ капитан, кажется, нашли – только их не трое, а двое!
Запыхавшись, подбежал сержант Строев. Руденчик с удовольствием окинул взглядом его приземистую, ладную фигуру и круглое веснушчатое лицо. Может, он и не похож на кинозвезду, зато армия для Строева – дом родной. Он-то точно не сбежит, а скорее всего, останется на сверхсрочную. Седьмой ребенок в многодетной семье, он мечтал о поступлении в военное училище, где больше никогда не пришлось бы думать о куске хлеба, а родное государство обеспечивало бы его всем необходимым, включая каждодневные инструкции о том, как следует жить. Таким, как Строев, нужны приказы и распоряжения, зато он отлично умеет их исполнять. В училище Строев не поступил, зато уж в армию рвался, как диссиденты прошлых лет не рвались за границу! И ему здесь нравится – капитан готов спорить на что угодно. Руденчик любил знать о своих подчиненных все, в отличие от начальника заставы – тот и любовников собственной жены затруднился бы назвать поименно, хотя вся округа знает, что Людмила Терентьевна – большая любительница мужчин в форме. Исключение составляют разве что ее собственный муж, полковник Акиньшин, да сержант Теличкин, самый старый военнослужащий на заставе.
– И где они? – спросил он Строева.
– Там, за оврагом, прячутся, – быстро восстанавливая дыхание, ответил парень, с обожанием глядя на командира. Еще не пожилой, но уже седовласый, стройный и подтянутый, Руденчик, так непохожий на обрюзгшего, лысеющего Акиньшина, являлся для Дмитрия образцом для подражания – кадровый военный, не мыслящий жизни вне армии. С годами Строев надеялся стать похожим на этого человека и мечтал о том, что солдаты будут так же раболепно и беспрекословно подчиняться ему, как подчиняются капитану. Руденчик жесткий, но не жестокий; именно ему удалось наконец победить дедовщину, пышным цветом цветущую на заставе до его появления. И чего этим идиотам надо, спрашивается – какого черта они бегут отсюда, из этого благословенного, сытого и чистого места?! Опять же, природа кругом, леса, живность всякая – чем не рай?
– У них оружие, – предупредил капитан, когда поисковая группа находилась всего в двухстах метрах от беглецов. Они залегли в кустах и пытались уловить малейшее движение листвы и травы на той стороне оврага. Вода в овраге в это время года была достаточно глубокой, а дальше на несколько километров простирались болота. Если парни попадут туда, то вряд ли сумеют выбраться!
– Что делать будем, товарищ капитан?
– Постараюсь уговорить их сдаться, – вздохнул Руденчик, приподнимаясь.
– Нет, товарищ капитан! – попытался остановить его Строев. – А вдруг они палить начнут?
– Ну, если они не совсем спятили, думаю, не начнут, – ответил капитан. И, обращаясь к беглецам, громко крикнул: – Рядовые! Это капитан Руденчик! Предлагаю сложить оружие и выйти из укрытия – в этом случае я гарантирую вам честное разбирательство. Если вы сумеете внятно объяснить причину побега и она окажется уважительной, наказание будет не слишком суровым! В противном случае вас ожидает незавидная участь!
Ветки кустов на другой стороне оврага шевельнулись, словно кто-то пытался получше разглядеть говорящего.
– Сколько человек с вами, товарищ капитан? – раздался срывающийся голос, и Руденчик узнал его.
– Достаточно, чтобы скрутить вас, Бероев! – спокойно ответил он. – Не дурите, чего вы надеетесь добиться?
– Мы хотим, чтобы нас отправили в Хабаровск!
Это уже Макаров кричал.
– Именно туда вас и отправят для разбирательства, – ответил Руденчик.
– Вы можете гарантировать, что мы не останемся на заставе, товарищ капитан?
– Какого черта ты спрашиваешь, Макаров?
– Просто ответьте на вопрос!
– Вот засранец! – чертыхнулся Руденчик едва слышно. – На вопросы ему отвечай… Ладно, отвечаю! – громко крикнул он. – Даю слово: вас отправят в Хабаровск!
На короткое время наступило затишье.
– Товарищ капитан, – вполголоса произнес Строев, – мы можем их обойти…
– Не надо, сержант, – покачал головой Руденчик. – Думаю, мы договоримся.
– Хорошо! – раздался крик с другой стороны оврага. – Мы выходим!
В этот момент раздался громкий шум за спинами капитана и его маленького поискового отряда.
