Я не мог не заметить, как дрогнул его голос.
– Не падай духом, Степаныч, – добродушно сказал я. – Еще никто не собирается от тебя избавляться. Я просто не хочу терять Данилу и намерен предоставить ему какую-нибудь работу в нашем гараже. Для начала пусть обслуживает грузовые автомобили. Ты будешь над ним старшим и сам станешь определять ему объем работы.
Услышав, что Степаныч будет главнее Данилы Лугового, он ничуть не воспрял духом, а кажется, наоборот, вжался в сиденье и даже стал гораздо ниже собственного роста. Он стал более сутулым и угрюмым. Я понял, что добился желаемого результата и ничуть не сомневался в том, что Степаныч теперь приложит все усилия лишь бы избавиться от будущего претендента на его должность. Я был уверен, что с его помощью смогу уничтожить ненавистного соперника и при этом не вызову негативных эмоций со стороны Виктории.
– Я найду ему работу, Роман Александрович! – поникшим голосом пообещал Степаныч. – Этот парень будет занят с утра и до позднего вечера.
– Никогда не сомневался в твоих способностях, – похвалил я. – Уверен, ты научишь его работать по-настоящему!
– Данила будет пахать, как пчелка. Я сделаю из него настоящего автомобилиста. Вы останетесь довольны.
– Главное, чтобы моя милая женушка была довольна! – пробурчал я, откинувшись на спинку сиденья.
15
У Данилы Лугового и впрямь были золотые руки. Если бы Виктория не призналась, что испортила обшивку потолка в салоне автомобиля, то я бы ни за что этого не заметил. Я даже начал подумывать о том, что она зря сказала мне правду. Впрочем, я больше был склонен верить своему воображению, чем ее лживым объяснениям. Сомнения, однажды запавшие в мое сознание, уже могли остаться там навсегда, как воспоминания женщины о потерянной девственности.
– Я признаю, дорогая, что недавно совершил опрометчивый поступок. Я был не справедлив по отношению к Даниле Луговому, – сказал я, когда мы с Викторией приготовились поужинать. – Я готов исправить ошибку и намерен предоставить ему постоянную работу.
Она посмотрела на меня задумчивым взглядом. В ее глазах не было ни восторга, ни огорчения, лишь одна холодная пустота.
– Ты планируешь пристроить его грузчиком в какой-нибудь из своих магазинов? – равнодушным тоном поинтересовалась Вика.
– Нет, я собираюсь оставить его в нашем гараже. Разумеется, будут некоторые дополнительные расходы, но я уверен, что в будущем за благое намерение мне воздастся сторицей. Перед тем как чего-то достичь, всегда приходится вкладывать изначальный капитал, дорогая…
– Что ты задумал? – настороженно спросила она.
– Ничего особенного. Хочу предложить твоему земляку стабильный заработок. Сначала он получит незначительную работу вроде мойщика автомобилей, но с перспективой на будущее. Возможно, чуть позже я возьму его личным водителем.
– Ты передумал продавать лимузин и хочешь ездить одновременно на двух машинах?
– Нет, я планирую приобрести новый автомобиль и заменить Степаныча. Как это ни печально звучит, но ему пора уходить на пенсию! Теперь у него не та реакция за рулем и уже не то здоровье, как прежде. Я решил, что Данила Луговой будет превосходной заменой. Лучшего водителя мне, пожалуй, не найти.
Я заметил, что Виктория слегка улыбнулась, но сделала это весьма осторожно, лишь краешком губ и озорным блеском в глазах. Видимо, недавний урок, который я преподал, внезапно расторгнув сделку с ее любовником, не пропал даром и пошел ей на пользу. Вот только по поводу обшивки салона она допустила непростительную промашку. Ее никто не тянул за язык. Ей нужно было молчать, и у меня не было бы веских оснований для ревности.
– Может быть, ты не согласна с моим мнением? – нарочно спросил я.
– Тебе решать, дорогой… – отпарировала она. – Данила хорошо водит автомобиль. Я думаю, он будет работать ничуть не хуже Степаныча.
– Но он еще слишком молод…
Я как бы невзначай высказал мысли вслух.
– Разве его молодость не основной критерий твоего выбора? Степаныч уже в преклонном возрасте. Данила полон сил и энергии…
Виктория бросила на меня беглый взгляд. Я сделал вид, что не обратил внимания на ее неосторожное высказывание. Кто бы сомневался, что Данила полон сил и энергии?!
– Как бы там ни было, можно предоставить парню шанс. Дать возможность попробовать… – сказал я, закусывая лангустами. – Вот только не знаю, согласится ли он принять мое предложение? Может, не стоит и пробовать?
– Данила сейчас на мели, – мгновенно отозвалась Виктория. – У него нет выбора!
Ее поспешный ответ и внезапная растерянность, отразившаяся на побледневшем лице, меня жутко забавляли. Вике следовало бы научиться сдерживать эмоции.
– Ты всегда самостоятельно принимаешь решения и, как правило, никогда не ошибаешься. Ты лучше меня разбираешься в людях, – сказала она, тщетно пытаясь скрыть нахлынувшее на нее волнение. – Данила Луговой или кто-то другой, какая, в сущности, разница? Степаныч твой шофер и практически чуть ли не камердинер. Безусловно, он хороший человек, но, как работник, уже давно исчерпал свои ресурсы. Конечно, его следует заменить. Но ведь тебя никто не торопит. Если Данила по каким-то причинам тебя не устраивает, можно подыскать другую кандидатуру.
Я сразу догадался, что это была ее запоздалая реакция на мои каверзные вопросы. Виктория неосторожно допустила грубую оплошность и теперь всячески пыталась ее исправить, но этим самым делала себе только хуже. Я даже не представляю, что бы с ней могло произойти, имей она возможность прочитать или увидеть мои скрытые мысли.
– Необходимо как следует подумать, – продолжая забавляться, произнес я. – Все-таки Степаныч много лет служил мне верой и правдой. Данила Луговой значительно моложе, но способен совершить глупость…
– Ты что имеешь в виду? – настороженно спросила Виктория.
– Излишняя самоуверенность к добру не приводит. Степаныч никогда не идет по шоссе свыше сотни километров, но зато я уверен, что не попаду с ним в аварию. Данила Луговой полное противоречие…
– Я что-то не пойму, ты хочешь его оставить или нет?
Виктория заметно нервничала. Я решил прекратить эту нелепую дискуссию. Даже самый гибкий прутик всегда может переломиться. Мне следовало действовать осторожнее, чтобы не переборщить и, как говорится, не перегнуть палку.
– Еще есть время подумать, – с напускным безразличием сказал я. – Ты тоже приглядись к нему повнимательней.
Виктория кивнула головой. Я даже не сомневался, что насчет Лугового она больше не скажет ни единого слова. Или, во всяком случае, постарается избегать этой темы, чтобы лишний раз не доводить меня до белого каления.
– Недавно ты сама просила быть с тобой более откровенным, – сказал я, все-таки вернувшись к нашему разговору.
Мне не хотелось оставаться в дураках. Виктория раз и навсегда должна уяснить, что я не такой лох, которому можно навешать лапшу на уши. Она окинула меня таким удивленным взглядом, что я невольно прочитал в ее глазах немой вопрос.
