Я несильно хлопнул парнишку по плечу.
— Ну, бывай, Валера! Бог даст, может, когда и свидимся, поделимся впечатлениями о прочитанных книгах.
Стало быстро темнеть. Я посмотрел вверх, оценивая метеорологические условия. Все небо было затянуто тучами. Вот-вот пойдет дождь. Я пожалел о том, что оставил зонт у девушек в кафе. Расстался с парнем и заспешил к пролому в стене.
Бахус сидел на корточках, прислонившись спиной к дереву, и поигрывал ножичком. Я остановился на безопасном расстоянии и потребовал:
— Ну-ка, убери свою игрушку!
Очевидно, с ножом бандит чувствовал себя намного увереннее, чем без него. В нем вновь появились апломб и наглость. Пропустив мимо ушей мое требование, он с презрительной ухмылкой продолжал поигрывать ножом, явно желая показать мне, что я ему не указ и он волен делать все, что ему хочется. Я терпеливо ждал. Ссориться с Бахусом я не хотел. Мне нужна была еще кое-какая информация, а вытянуть ее из парня, как я уже убедился ранее, можно только методом убеждения, а не применения грубой физической силы, хотя он сам, по-видимому, привык добиваться желаемого от людей при помощи оружия и кулака. Наконец парень не спеша сложил нож, сунул его в карман куртки и встал.
— Поговорил с матушкой? — спросил он равнодушно, однако я чувствовал, что за внешним равнодушием бандит скрывает неподдельный интерес к моему разговору с его родительницей.
Я решил придерживаться в общении с Бахусом старой тактики, когда ему приходилось вытягивать из меня ответы. Пусть разговорится.
— Поговорил, — признался я.
Парень кашлянул в кулак.
— Ну и что?
— Ничего.
— Что ничего? — слегка раздражаясь, спросил бандит.
Я был невозмутим.
— Ничего, все нормально.
— Чего нормально-то? — стал заводиться Бахус. — Ты можешь толком сказать?
— Я и говорю, все нормально, — смягчился я. — Надежда Васильевна подтвердила твое алиби. Подозрение в краже с тебя снимается, ты невиновен — перед подельниками, разумеется, а вот перед законом рано или поздно ответить придется. Послушай, Коля, — я заговорил доверительно. — Дело ваше не выгорело. Не разбогател ты. Сдался бы в милицию. Ты же не убивал инкассаторов, на подхвате в толпе стоял, много бы не дали.
Парень поднял меня на смех.
— Да ты что?! Я же рецидивист! Это ж третья моя ходка будет. Дадут по полной программе. До конца жизни чалиться придется. Да и не в моих правилах к ментам с повинной ходить.
Нет, не выйдет из Бахуса законопослушного гражданина. Я пожал плечами.
— Как знаешь, думай сам. На то у тебя и голова на плечах. Мне матушку твою жалко, хорошая она женщина. Когда все откроется, тяжело ей будет.
— Да я из-за нее дома и торчу, — с досадой неожиданно признался бандит. — Так бы давно в бега подался. Узнает мать, что снова «залетел», с ума сойдет. Но это не твои проблемы! — вдруг насупился он. — И не лечи меня! Без твоих советов тошно.
Я тут же отказался от роли воспитателя.
— Хорошо, помолчу. Поздно тебя уму-разуму учить. Я ухожу, но, прежде чем мы расстанемся, скажи мне, где найти Арго и Зину?
Парень сложил на груди руки и встал в вызывающую позу.
— Я друзей не сдаю! — сказал он с достоинством.
— А кто заставляет тебя их сдавать? — подивился я. — Ты же не представителю закона будешь исповедоваться, а частному лицу, а это разные вещи. Тем более я делаю благое дело — вычисляю в ваших рядах «крысятника». И кто знает, Коля, — произнес я вкрадчиво, — возможно, мне удастся вернуть твою долю.
Такая постановка вопроса заставила парня задуматься. Он долго молчал, наконец неуверенно проронил:
— Все равно я корешей не закладываю.
— Даже если кореш окажется паскудой и сопрет общаковые бабки?
— Даже так! — заупрямился Бахус. — Предпочитаю с ним разбираться сам.
— Вот ты и разберешься с «крысятником» и убийцей Чака, когда я тебе доказательства его вины представлю. Но, прежде чем вывести гада на чистую воду, мне нужно его найти.
Бахус колебался. И вот, когда он уже готов был дать положительный ответ, вдруг изменил свое решение.
— Я не знаю, где залег Арго, — заявил он с презрительной усмешкой. — Он сказал: в случае чего, сам меня найдет. А насчет Зинки я тебе так скажу. Она в нашей компании человек случайный и к нашим делам не имеет никакого отношения. Так что, если есть охота, можешь с ней побалакать. Она в четвертой стоматологической поликлинике врачихой работает.
— Ого! — воскликнул я. — Какие люди в ваш синдикат входят. Научных сотрудников нет?
— Нет, — фыркнул Бахус. — А врачиха эта Арго бабенка. Он ее в кабаке «снял». Дура баба на его внешний лоск клюнула. Арго ведь умеет пыль в глаза пустить, а она и уши развесила. А нам со Штырем он, между прочим, сказал, что после посиделок у Чака с Зинкой ночь провел. Я рассказал, где я был, Штырь — где он. Друг друга не проверяли, на слово поверили.
— А я на слово не верю! — сказал я с задором. — У меня иные правила. — Ты мне вот что скажи, Колян: откуда вы узнали, что Чака убили и похитили ваш общак?
— Так утром Арго на тачке приехал и сказал, — озадаченно ответил Бахус. — Ему якобы по телефону позвонил кто-то и сообщил о смерти Чака. Мы и поехали на хату к корешу, а по дороге Штыря прихватили. Но тогда о том, что бабки исчезли, мы еще не знали, хотя и догадывались. А почему ты интересуешься?
— А сдается мне, — вздохнул я, — что тот, кто сообщил по телефону о смерти Чака, и есть «крысятник» и убийца. Либо… — я не стал досказывать.
— Либо, — продолжил Бахус, — никакого звонка и в помине не было?
Парень меня понял. Я ухмыльнулся:
— Угадал. — Дурацкий вопрос давно не давал мне покоя. Я и ляпнул: — Слушай, зачем в этом месте стену проломили?
— Какую стену? — вскинул он брови.
Я молча указал большим пальцем руки назад, на пролом.
— А-а, — как-то странно взглянув на меня, протянул парень. — Это пьяный бульдозерист, когда сад ровнял, ножом задел. Давно это было. Я пацаном тогда по Переушке бегал. Сотрудники санатория, что в поселке жили, приспособились на работу через пролом в стене ходить, ну и отдыхающие через него на автобусную остановку бегать. Так ближе. С тех пор, сколько стену ни заделывали, ее все равно разрушают. А чего спросил-то?
— Так, любопытно, — улыбнулся я. — Ну, пока!
Я собрался было уходить, но Бахус остановил меня.
— Подожди-ка! — голос у него был требовательным. — Ты мне ответь: ментам нас сдать собираешься?
По глупости своей я был беспечен.
— Пока нет. Но я честный человек и, как только разоблачу вашу шайку, обязательно сообщу. Ладно, давай, на суде увидимся! — я повернулся и направился к пролому в стене.
