20
Кэш
Мы выходим из бара. Руки так и тянутся к Оливии. Не могу сдержаться. Ну, не так чтобы совсем. Она идет впереди, и я кладу ладонь ей на спину, пониже талии. Чувствую, как она вся сжалась от моего прикосновения. Не вздрогнула, а именно сжалась. Как будто я ударил ее слабым разрядом электрического тока. Как будто она чувствует то же, что и я. Могу поспорить на все свои деньги, что так и есть.
Это сексуальное осознание. Это влечение. Это предвкушение. Она сделала выбор. Ей не нужно ничего мне говорить или даже признаваться самой себе, но она приняла решение, несмотря ни на что. Я это чувствую.
Провожаю Оливию до машины. Мой мотоцикл припаркован чуть впереди, у тротуара. Когда мы подходим ближе, Оливия останавливается.
– Ты на этом приехал? – спрашивает она и смотрит на меня большими глазами.
– Да, – говорю, а потом добавляю с довольной улыбкой: – Но ты ведь не удивлена? Езжу на мотоцикле и разбиваю сердца?
Улыбка Оливии едва заметна.
– Полагаю, так и есть.
Она отворачивается и идет открывать машину, чтобы поднять капот.
Не нужно было мне это говорить.
Отцепляю от сиденья байка гибкие кабели, которые привез с собой, и присоединяю их от своего аккумулятора к ее.
– Этого хватит, чтобы машина завелась?
– Должно хватить. Иди попробуй.
Смотрю, как Оливия садится за руль и поворачивает ключ. Мотор не заводится, слышен только тикающий звук.
Оливия трясет головой и вылезает наружу:
– Не помогает.
– Ты думаешь? – шучу я.
Она склоняет голову набок и смотрит на меня неодобрительно.
Черт, она восхитительна.
– Судя по звуку, проблема с генератором, а не с батареей.
Оливия хлопает ладонью по дверце машины.
– О мой бог! Это дорого? – бормочет она.
– Это недешево. Но я знаю одного парня… – говорю голосом гангстера.
Оливия поднимает глаза и ухмыляется:
– Подозрительные связи? Можешь достать мне бетонные сапоги, пока все на мази?
– Вероятно, – отвечаю с невозмутимым видом.
Вижу, что Оливия немного хмурится. Не понимает, шучу я или нет.
– Хватай свои вещи. Я отвезу тебя домой. Есть у меня один приятель, он приедет и заберет твою машину, а завтра мы что-нибудь придумаем. – Оливия в нерешительности барабанит пальцами по дверце. – Ничего не случится, если она тут постоит какое-то время. Не думаю, что кто-нибудь станет наживать себе проблемы.
Оливия фыркает, а потом смущается своей реакции.
– В некотором смысле мне полегчало.
– Эй, я знаю этого парня… – говорю я.
Оливия смеется в открытую. И мне нравится звук. Думаю, как буду щекотать ее. В постели. Когда она голая. Лежит поверх меня.
Без дальнейших возражений Оливия запирает машину и подходит к мотоциклу. Она поеживается:
– И что теперь?
– Ты никогда не ездила на мотоциклах?
– Не-а.
– Какая же ты после этого подружка плохого парня? – спрашиваю я с деланой тревогой.
– Очевидно, никуда не годная.
Я запрыгиваю на мотоцикл и беру шлем, он у меня один.
– Нет, просто ты не встречала правильного плохого парня.
Щеки Оливии вспыхивают. Мне хочется ее поцеловать. Опять. И я это сделаю. Только не прямо сейчас.
– Надень это и садись позади меня, – говорю я и протягиваю Оливии шлем. Она послушно надевает его, задирает ногу и садится. Я вижу ее длинные голые ноги, сжимающие мои бедра, оборачиваюсь и смотрю на нее. Защитное стекло шлема поднято, глаза сияют, она елозит на сиденье, устраиваясь поудобнее. – Обхвати меня руками за талию и держись крепко.
Оливия смотрит на меня во все глаза, прижимается ко мне и пропускает руки к животу. Чувствую спиной ее мягкие груди, и у меня в джинсах все вздрагивает.
Отворачиваюсь и завожу двигатель. Несколько секунд он работает вхолостую, пока я возвращаю себе самообладание. Трудно выбросить из головы картинку: Оливия сидит за мной, да еще эти шорты и сжимающие меня ноги. Я устрою ей небывалую поездку домой.
Я повышаю обороты двигателя, отчего он рычит; потом убираю подножку, мы срываемся с места и пулей летим по улице.
Люблю свой мотоцикл – сплошной адреналин. Всегда любил. Стараюсь как могу не замечать Оливии за спиной, но, думаю, только неделя, проведенная с ней в запертой спальне, может пойти мне на пользу. И что это была бы за неделя.
Поездка до дома Оливии продолжалась недолго. Это своего рода сладкая мука. С одной стороны, мне хотелось бы, чтобы мы ехали дольше. Но с другой – я радуюсь, что это не так. Чем дольше она сидит, обвившись вокруг меня и прижавшись ко мне всем телом, тем труднее себя контролировать. Особенно теперь, когда я знаю, что она меня хочет.
И она уже почти готова уступить.
Когда я торможу у тротуара, Оливия слезает с мотоцикла не сразу. Она останавливается рядом со мной и протягивает шлем, который уже успела снять. Я прижимаю его рукой к бедру и жду, что она скажет. Похоже, у нее на языке что-то вертится.
– Откуда ты узнал, где я живу?
Кажется, ее это не то чтобы беспокоит, скорее, возбуждает любопытство.
– Анкеты. Помнишь?
– А-а, – тянет она, кивая. И ждет. Думаю, я знаю чего. – Так ты хочешь зайти?
– Я лучше вернусь, но все равно спасибо за приглашение.
Оливия умело скрывает разочарование. Впрочем, не так уж.
– Ладно, тогда спасибо тебе. Я очень ценю твою помощь. И за доставку домой, конечно, тоже спасибо.
– Нет проблем.
– Тогда мы, наверное, поговорим завтра?
– Да. Буду на связи.
Она снова кивает, медленно. Ждет.
– Ну, спокойной ночи.
Мне нравится наблюдать за Оливией, примечать ее неуверенность и колебания. И упорство в отрицании того, что она чувствует, а мы оба знаем. Дразнить ее – такое удовольствие. Сладкое, жгучее, изысканное сексуальное удовольствие.
Протягиваю руку и убираю с ее лица прядь волос:
– Сладких снов, Оливия.
Торопливо надеваю шлем, чтобы спрятать от нее улыбку. Пусть готовится вымаливать у меня близость.
21
Оливия
Поскорее ухожу от Кэша, чтобы не предложить ему себя. Вот была бы глупость.
Что, черт возьми, с тобой творится?
Не успев сделать нескольких шагов, вспоминаю о машине.
