– Да как ты не понимаешь: это тебе не работяг нае…ть, не акциями спекулировать, не отчеты писать! – орал в ответ Фёдоров. – Это война! Они уже «ответку» дали, на наших помощников налетели, перестрелка была, два трупа осталось! А за убитых сто процентов мстить будут!
Уркаган недобро рассмеялся:
– Хорошо, что нас трое: кому повезет – выживет!
Вайс икнул. Он был сторонником цивилизованного решения спорных вопросов и понимал, что перебить москвичей, даже не в ужасном физическом смысле слова, а в финансовой борьбе – дело практически нереальное. А все эти уголовные тёрки-разборки приводили главного инженера в неописуемый ужас. Тем более что дело дошло до стрельбы, поджогов и трупов. Он уже не хотел никаких денег и все бы отдал, чтобы вернуться в машине времени на месяц назад, уволиться и уехать из города.
– Что икаешь?! – зло окрысился на него генеральный.
– Да то, что я всегда был против таких методов… Хотя они мне и сожгли дачу… А вы поперли напролом, как сохатые в чаще…
Фёдоров не донёс фляжку до рта.
– Ты базар фильтруй, очкатый. За сохатого знаешь что бывает? Тебя и так в любой момент могут шлепнуть, не усугубляй! – в тоне коммерческого директора отчетливо звучали издевательские нотки.
Вайс схватился за сердце.
– Но так же нельзя! Нельзя так! Надо что-то придумать, как-то выйти из положения!
Малышев аккуратно постучал по столу.
– Давайте успокоимся, друзья мои… Николай Егорович, не время ссориться. Надо принять меры безопасности. Что ты посоветуешь?
Фёдоров вздохнул и тоже сменил тон.
– Поскольку уезжать сейчас мы не можем, надо нанять милицейскую охрану, некоторое время не выходить за территорию…
– Жить на заводе?! – ужаснулся Вайс. – В кабинетах жить?!
– Временно. Если, конечно, вообще жить хочешь. В профилактории можно комнаты переоборудовать, вроде гостиницы сделать. Только охрану надо менять, а то на территорию любой бандюган зайти может. Зайдет, бросит в окно гранату – и все дела!
– Хорошо, Николай Егорович, делай все, что считаешь нужным, – сказал Малышев, потирая затылок. – И когда это кончится?
Фёдоров пожал плечами.
– Когда мы их перестреляем. Ну, или они нас…
– Не шутите так, Николай Егорович, – дрожащим голосом сказал Вайс.
Фёдоров снова нехорошо рассмеялся.
– Зассали? По имени-отчеству называете, вежливыми стали…. А как ты думаешь, очкарик, когда все кончится?
– Когда мы соберем контрольный пакет акций, – уже уверенней произнес Вайс. – Стоит оформить все юридически – и стрелять станет бессмысленно…
– Или так, – согласился Фёдоров.
* * *
По адресу: Средний переулок, тридцать два, стоял не хрустальный замок и не сказочная пряничная избушка, а старая пятиэтажка, давно требующая ремонта. В одной руке Говоров держал сумку с инструментами, в другой – пакет с шампанским и конфетами, под мышкой – букет бордовых роз, поэтому дверь подъезда пришлось открыть ногой. Может быть, поэтому, а может, из-за неуместности цветов и шампанского в руках наемного работника он чувствовал себя полным дураком. По замызганной, усыпанной окурками лестнице он поднялся на второй этаж и позвонил у картонной двери в длинном коридоре. Никто не открывал, только слышался шум льющейся воды. Позвонил еще. Наконец, послышались быстрые шаги, дверь распахнулась, в проеме появилась Лена – в халатике, с обмотанным вокруг головы полотенцем, без макияжа.
– Ой, я же совсем забыла! – воскликнула она, явно растерявшись. – Может, в другой раз? Хотя неудобно, вы же уже пришли… Или… Ну, хорошо, заходите!
Проклиная себя за навязчивость и за несоответствующие обстановке цветы, Говоров шагнул через порог. В крохотной прихожей пахло сыростью, на протянутых веревках висело сохнущее белье, в ванной полоскалось что-то похожее на простыни. Хорошо, что шампанского не видно…
– А что это за розы? – спросила Лена.
– Да так… Я тут бабушку через дорогу перевел, она цветами торгует, – промямлил Андрей, ужасаясь, что несет такую чушь. – Вот она в благодарность и подарила. А я дарю вам…
Он неловко протянул букет. Чуть помешкав, Лена взяла розы, поднесла к лицу, бросила быстрый взгляд. Смотрела она сейчас с интересом, не так, как хозяйка смотрит на не вовремя пришедшего элект-рика.
– Спасибо. Бабушке… Где вы нашли такую щедрую и состоятельную? Один букет, наверное, всю ее пенсию перетянет…
Лукавая улыбка приободрила Андрея.
– Вот тут еще, – он протянул пакет.
– Что «еще»? – Карие глаза хлопнули не накрашенными, но все равно длинными ресницами.
– Шампанское и конфеты.
– Это вы уже другую бабушку перевели через дорогу? Или двух бабушек?
Хотя Лена и прикалывалась, но пакет взяла.
– Да соврал я про бабушку, – сказал Андрей. – Просто как-то неловко стало…
– А то я не догадалась, – засмеялась Лена. – Вы светильник повесите? Или хотите сразу шампанское пить?
– Да что вы… – смутился Андрей. – Я совсем не за тем… Конечно, повешу…
Лена провела его в шестнадцатиметровую комнату, где стояли диван, стол, кресло, телевизор, детская кроватка и небольшой шифоньер. Свободного места почти не оставалось.
– Вот здесь можно? – Она показала на стену над диваном.
– Конечно! А где мой тезка?
– Кто? – насторожилась Лена.
– Андрейка.
– Он сегодня у мамы. Я хотела постираться, убрать…
– Да, да, я все быстро сделаю и уйду, – Андрей поспешно достал дрель.
– Ну, зачем же… Раз нарисовался праздник… Только я пока на кухне переоденусь.
Через час светильник был многократно опробован, стол накрыт выглаженной скатертью, коробка с конфетами открыта, шампанское разлито по бокалам. Лена надела симпатичное открытое платье, подкрасилась и сразу приобрела праздничный вид. Очарованный Говоров не спускал с нее глаз. Теперь надо было рассказать что-то умное, представив себя с лучшей стороны, чтобы произвести впечатление. Но в голову ничего не приходило, поэтому Андрей в подробностях рассказывал, как убило током неизвестного бедолагу потому, что он пользовался некачественным электрооборудованием, и почему с этим, хорошим светильником никогда не сможет произойти такая трагедия.
Лена в свою очередь поведала, что работает учительницей английского в школе, была замужем, но в прошлом году развелась, сыну скоро исполнится четыре года, и у нее есть мечта открыть кооператив по обучению иностранным языкам.
– Правда, для этого нужны деньги, – вздохнула Лена и допила свой бокал. – А вы, Андрей, кем работаете?
– Я?
Говоров захмелел и чуть не брякнул, что работает дворником, но вчера прошел собеседование с хозяином частной фирмы и принят на работу ночным охранником, благодаря чему сможет вполне прилично зарабатывать. Но вовремя прикусил язык и ругнул себя за неистребимую привычку говорить правду, которая сейчас будет выглядеть неуместно и неприглядно.
