– Ага, – растерянно сказала я. – Простите, пожалуйста.
Лори обняла меня.
– За что? Никто не виноват, что девушка оказалась нечистой на руку.
– Мне не следовало приглашать в дом человека через десять минут после знакомства, – вздохнула я.
Глория разжала руки.
– Дашенька, если со мной происходит неприятность, я стараюсь не огорчаться, думаю: «Никто тебе не враг, никто тебе не друг, все учителя. Очень хорошо, что жизнь преподала мне урок. Теперь знаю, что может случиться, и в дальнейшем постараюсь избегать похожих ситуаций». Безделушки ерунда, главное, мы живы, здоровы, а цацки купим. И, пожалуйста, более не будем обсуждать произошедшее.
Она нежно поцеловала меня в щеку и ушла. Я осталась стоять в полной растерянности.
Полина оказалась воровкой! Уж не знаю, как она попала в дом милосердия, но, очутившись там, ушлая девица быстро разобралась в происходящем, испугалась, что ее вынудят принимать вредное лекарство, и решила сбежать. Зинаиде Борисовне нужны подопытные «кролики». Она не имеет права насильно удерживать людей, но ведь всегда можно сделать так, что человек останется. Ну, например, давать ему сильное снотворное. После приема некоторых транквилизаторов даже буйные сумасшедшие превращаются в послушных, тихих и улыбчивых заек. Полина, небось, испугалась, стала искать выход. И тут, о радость, появляюсь я. Девица оказалась неплохим психологом – сразу раскусила мой характер и бросила фразу про убийство Ольги Богатиковой. То ли хотела заинтриговать меня, то ли специально сгущала краски, чтобы я решила, что ей грозит нешуточная опасность, таблетки, которые Поле собрались давать, лишают людей жизни. Я клюнула на приманку и вывезла Полину за ворота.
Ну и как пакостница действует дальше? Она умело давит на жалость, не желает брать деньги на билет до дома, ловко выведывает, где мои родные, ведет себя так, что я приглашаю ее к себе. А вы бы высадили на вокзале девушку, у которой не работает одна рука? Уехали спокойно от бедняжки, у которой нет денег ни на билет, ни на съем жилья, ни на еду? То-то и оно! Беглянка очутилась в моем доме, а за ужином Зоя Игнатьевна, сверкая дорогими серьгами, стала рассуждать о драгоценностях. Гостья осмотрелась по сторонам, оценила обстановку и подсыпала в травяной чай снотворное. Откуда у Полины лекарство? Понятия не имею. Могу лишь предположить, что его давали перед отбоем в санатории, а Поля не принимала таблетки, прятала их.
Я вздохнула и позвонила Дегтяреву. Тот не ответил, но через минуту пришла эсэмэска: «Знят. Совщние». Мне стало тоскливо и обидно. Ну зачем я пригласила Полину? И что мне теперь делать?
Дверь спальни открылась, на пороге опять появилась Лори.
– Забыла сказать! Дашенька, не надо обращаться к Дегтяреву.
– Почему? – вздохнула я. – Полковник не занимается охотой на воров, он ловит более серьезных преступников, но, надеюсь, ради нас сделает исключение.
Глория опустила глаза.
– Даша, какая фамилия у Полины?
– Не знаю, – растерялась я.
– Где она живет? Кто ее родители? Дата рождения девушки? – принялась сыпать вопросами моя будущая свекровь.
– Ну… вроде до приезда в столицу она жила в маленьком городке, – без особой уверенности ответила я. – Полина воспитывалась в детдоме, хотя…
Я замолчала. Господи, Дашутка, ты на редкость глупое существо! Когда мы с девицей вошли в дом, та приняла мопсов за поросят и бросила фразу: «Боюсь свиней, на меня один раз летом, в деревне у бабушки, хряк напал». Может, не дословно я процитировала Полю, но важен смысл. Получается, лето «сиротка» проводила у родственницы. Почему я сразу не обратила внимания на ее оговорку? Хотя, может, она попала в интернат позднее…
– Дашенька, Александр Михайлович, услышав твою просьбу, только тебя отругает, – вздохнула Глория. – Представляю, что полковник скажет и как будет нервничать. А Полину все равно не поймают. О ней ведь ничего не известно, думаю, имя тоже фальшивое. Паспорт же она не показывала?
– Нет, – еле слышно ответила я.
– Поэтому нужно просто забыть об этой истории. Мама и Игорь того же мнения. Да, мы стали жертвами воровки, но это не самое страшное в жизни.
Я опустила голову.
– Вы все стали жертвами преступницы, которую я привела в дом.
Лори взяла меня за руку.
– Дорогая, впустить в дом подлого человека полбеды, главное, не впустить его в свою душу. Очень хорошо, что девушка сразу себя проявила, намного хуже было бы, поживи она в Ложкине пару недель перед тем, как обчистить приютивших ее людей. Не стоит грустить. Все проходит.
Мать Феликса ушла.
Вы когда-нибудь наступали на кучку навоза? Помните свои ощущения? Тогда можете понять, что испытывала я. И как поступить? Глория права, Дегтярев меня сожрет с потрохами, когда узнает правду. Но нельзя же оставить Полину безнаказанной, мерзавка еще кого-нибудь обчистит.
Мрачные раздумья прервал телефонный звонок. Я приложила трубку к уху и услышала тихий-тихий, бесконечно усталый голос:
– Добрый день, прошу прощения за беспокойство. Мне необходимо поговорить с Дарьей Васильевой.
– Слушаю, – стараясь успокоиться, произнесла я.
– Меня зовут Лидия Варсавина. Вы меня разыскивали?
– Ой, здравствуйте! – воскликнула я. – Наше руководство приняло решение о выплате вам материальной помощи в размере полумиллиона рублей.
– Да? – протянула Лидия. – А как называется ваш фонд?
– «Надежда», – пояснила я.
– Извините, я никогда туда не обращалась, – отрезала Варсавина.
– Ну как же, пару лет назад вы писали нам. Вам тогда отказали.
– Неужели?
Я набрала полную грудь воздуха.
– Очень неприятно рассказывать постороннему об этом, но, видно, придется. Человек, который ранее руководил фондом, оказался вором. Деньги, предназначенные для инвалидов, он забирал себе, подделывал финансовые документы. Слава богу, его поймали за руку и наказали, благотворительную организацию переименовали, ранее фонд назывался «Лайф»
[11]
.
– Вроде что-то припоминаю, – слегка подобрела Лидия.
– В офисе пока полная неразбериха, половина бумаг пропала, бывший шеф их уничтожил, сайт не работает, – частила я, – пришлось вас искать по справочной. Спасибо милой женщине, которой вы сдаете квартиру, она…
– Я не нуждаюсь в средствах, – вдруг ледяным тоном заявила Лидия, – более меня не беспокойте.
– Но полмиллиона! – не утихала я. – Деньги вам уже выписали! Надо только встретиться для передачи суммы…
– Отдайте кому-нибудь другому, я выздоровела, – не клюнула на крючок Варсавина. – Да я и не в России, уехала за границу.
