— Знали — откуда? — насторожился мистер Саттертуэйт.
— А я, сэр, переодевалась в своей комнате и случайно глянула
в окно. Мимо как раз проходил поезд, у него из трубы валил дым. И вдруг,
представляете, я вижу, что этот дым напоминает огромную-преогромную руку… Такая
страшная белая рука на темно-красном небе. Пальцы такие скрюченные и как будто
тянутся за чем-то. Меня аж в дрожь бросило. «И надо ж, — думаю, — такому
привидеться! Не иначе, как что-то случится!..» И в ту же минуту — бах! —
выстрел. «Вот, — думаю, — и случилось!» Лечу вниз, вбегаю вместе с Керри и со всеми
остальными в музыкальную комнату — а она уж там лежит с простреленной головой,
и кровь кругом… Ужас! Я потом говорила сэру Джорджу про этот знак на небе — да
он только отмахнулся. Да, несчастливый выдался денек, я это еще с утра нутром
чуяла. А чего ж вы хотите — пятница, тринадцатое число!..
И так далее в том же духе. Мистер Саттертуэйт был само
терпение. Он снова и снова возвращал ее к обстоятельствам убийства, задавал
наводящие вопросы и в конце концов был вынужден признать свое поражение. Луиза
Буллард выложила все, что знала, и рассказ ее был прост и незатейлив.
Одна интересная, однако, выяснилась подробность. Нынешнее
место ей предложил мистер Томпсон, секретарь сэра Джорджа.
Соблазнившись высоким жалованьем, она тут же дала согласие,
хотя из-за этого ей пришлось спешно покинуть Англию. На месте ее обустройством
занимался некий мистер Денмен, который, кстати, и посоветовал ей не писать
своим прежним товаркам в Англию: якобы у нее от этого «могут возникнуть
проблемы с иммиграционными службами» — предостережение, в которое она в силу
своей непосредственности поверила.
Жалованье у нее действительно было немалое. Упомянутая ею
вскользь цифра так поразила мистера Саттертуэйта, что, поколебавшись, он все же
решил встретиться с этим мистером Денменом.
У мистера Денмена он без труда выведал все, что тому было
известно. Как оказалось, мистер Денмен когда-то встречался с Томпсоном в
Лондоне, и Томпсон оказал ему некую услугу. В сентябре секретарь прислал ему
письмо, в котором говорилось, что сэр Джордж, по причинам личного характера,
желает удалить из Англии одну девицу, и не может ли мистер Денмен подыскать ей
работу? Была также переведена изрядная сумма, предназначенная для выплаты
надбавки к ее жалованью.
— Обычное дело, с кем не бывает! — сказал мистер Денмен,
вальяжно откинувшись в кресле. — Но в общем-то она девушка скромная.
Мистер Саттертуэйт подумал, что дело, пожалуй, не такое уж и
обычное. Очень сомнительно, чтобы Луиза Буллард оказалась мимолетной прихотью
сэра Джорджа Бэрнаби. Однако зачем-то все же понадобилось выдворить ее из
Англии. Зачем, интересно? И кто за этим стоит? Сэр Джордж, поручивший свои дела
Томпсону? А может, Томпсон действовал по собственному почину, лишь прикрываясь
именем хозяина?
На обратном пути мистер Саттертуэйт все еще размышлял над
этими вопросами. Он был мрачен и подавлен: его поездка ничего не дала.
На другой день после приезда, остро переживая неудачу, он
направился в «Арлекино». Он почти не надеялся, что ему сразу же удастся
увидеться со своим приятелем, однако, к своему удовольствию, за столиком в углу
он увидел знакомую фигуру, и смуглое лицо мистера Арли Кина осветилось
приветственной улыбкой.
— Да, — промолвил мистер Саттертуэйт, перекладывая себе в
тарелку ломтик масла, — задали вы мне задачку! Послали искать ветра в поле.
Мистер Кин удивленно приподнял бровь.
— Я вас послал? По-моему, это была целиком ваша идея.
— Чья бы она ни была, из нее ровным счетом ничего не вышло.
Луизе Буллард рассказать нечего.
Засим мистер Саттертуэйт подробно изложил свой разговор с
горничной, а также с мистером Денменом. Мистер Кин слушал молча.
— Лишь в одном наши подозрения подтвердились, — продолжал
мистер Саттертуэйт. — Кому-то действительно понадобилось, чтобы она уехала из
страны. Но зачем? Не могу понять.
— Не можете? — словно поддразнивая, по своему обыкновению,
спросил мистер Кин. Мистер Саттертуэйт вспыхнул.
— Вы, верно, считаете, мне надо было быть настойчивее?
Уверяю же вас, я не раз выслушал ее от начала до конца. И не моя вина, что ее
рассказ абсолютно ничего нам не дал.
— А вы уверены, что так уж ничего и не дал? — спросил мистер
Кин.
Удивленно воззрившись на собеседника, мистер Саттертуэйт
встретил все тот же знакомый взгляд, насмешливый и печальный.
И, слегка смутившись, неуверенно покачал головой.
Последовала пауза, затем мистер Кин, уже совсем другим
тоном, произнес:
— В нашей прошлой беседе вы прекрасно описали всех
действующих лиц. Вы, всего в нескольких словах, сумели так мастерски их
изобразить, что теперь я почти зримо представляю себе каждого из них. Хотелось
бы вот так же представить и место события — прошлый раз оно как-то осталось в тени.
Мистер Саттертуэйт был польщен.
— Место события? То есть Диринг-Хилл? Что ж, это нетрудно.
Таких теперь немало понастроено вокруг больших городов. Знаете, такие
краснокирпичные домики, с «фонарями»
[21]
. Они довольно уродливы снаружи, но
вполне комфортны. Типичные дома богачей. И Диринг-Хилл такой же, как все. Не
очень большой — акра два в основании. Внутри все как в гостинице, спальни
смахивают на гостиничные номера. При каждой спальне ванна с горячей и холодной
водой, кругом золоченые электрические светильники. Все замечательно, но мало
похоже на деревенский дом. Чувствуется, что до Лондона всего девятнадцать миль.
Мистер Кин внимательно слушал.
— Поезда, наверное, ходят нерегулярно, — заметил он.
— Да нет, не сказал бы, — оживился мистер Саттертуэйт. —
Прошлым летом я несколько раз наезжал туда из Лондона. Ездить было очень
удобно. Правда, интервал между поездами целый час, но зато каждый час, ровно в
сорок восемь минут, отправление от вокзала Ватерлоо — вплоть до десяти сорока
восьми вечера.
— Долго ехать до Диринг-Вейла?
— Минут сорок. Остановка в Диринг-Вейле в двадцать восемь
минут.
— Ну конечно, — поморщился мистер Кин. — Как же это я
запамятовал? Ведь мисс Дейл провожала кого-то в тот вечер как раз на
восемнадцать двадцать восемь, верно?
Какое-то время мистер Саттертуэйт ничего не отвечал. Мысль
его опять метнулась к нерешенной задаче. Наконец он сказал:
— Вы не могли бы пояснить, что именно вы имели в виду, когда
спросили, уверен ли я, что он нам так уж ничего не дал?
