Целую, Барбара».
— Хочет, чтобы я непременно называла ее Барбарой, —
вздохнула Марджери. — По-моему, это просто глупо. Мистер Саттертуэйт улыбнулся:
неудивительно, что консервативные взгляды Марджери Гейл иногда очень докучают
ее матери. Однако в письме его заинтересовала одна деталь, на которую девушка
явно не обратила внимания.
— Вы что, посылали ей коробку конфет? — спросил он.
— Ничего я ей не посылала! — Марджери пожала плечами. — Это,
наверное, кто-то другой.
Мистер Саттертуэйт посерьезнел. Странное совпадение: кто-то
присылает леди Стренли коробку конфет, и у нее тут же случается пищевое
отравление. Сама она, по-видимому, никакой связи между первым и вторым не
усматривает. А существует ли она, эта связь? Мистер Саттертуэйт склонен был
считать, что существует.
Из гостиной вышла высокая темноволосая девушка — Марсия Кин,
как ее представили мистеру Саттертуэйту. Она непринужденно улыбнулась
маленькому человечку.
— Вы, говорят, приехали ловить новое эбботс-мидское
привидение? — нарочито растягивая слова, спросила она. — Бедная Марджери! Мы
все тут над нею немного подтруниваем… О, вот и Роли приехал!
К крыльцу подкатил автомобиль, из него чуть не на ходу
выскочил высокий белокурый юноша с порывистой мальчишеской повадкою.
— Привет, Марджери! — с порога крикнул он. — Привет, Марсия!
Принимайте пополнение! — В залу вместе с ним входили две женщины. В одной из
них мистер Саттертуэйт узнал миссис Кэйсон, о которой только что шла речь.
— Марджери, дорогая, умоляю вас меня простить! — с милейшей
улыбкой пропела гостья. — Мистер Вэйсаур обещал, что вы не будете сердиться. И
вообще, это он надоумил меня прихватить с собой миссис Ллойд. Знакомьтесь —
миссис Ллойд! — провозгласила она, махнув рукой в сторону спутницы. — Миссис
Ллойд — самый сильный медиум на свете!
Миссис Ллойд без ложной скромности поклонилась и сцепила
перед собой пальцы. Это была ярко накрашенная молодая особа довольно заурядной
наружности, одетая немодно, зато с претензией. На шее у нее были бусы из
лунного камня, на пальцах сверкали кольца и перстни.
Марджери Гейл, насколько мог судить мистер Саттертуэйт, была
явно не в восторге от неожиданного вторжения. Она сердито поглядывала на Роли
Вэйсаура, но тот, как видно, и не думал смущаться.
— Наверное, ленч уже готов, — сказала Марджери.
— Вот и прекрасно! — воскликнула миссис Кэйсон. — Сразу же
после ленча начнем сеанс! Да, у нас найдутся фрукты для миссис Ллойд? Перед
сеансом она предпочитает легкую пищу.
Все перешли в столовую. За ленчем миссис Ллойд съела яблоко
и два банана, на редкие замечания хозяйки отвечала вежливо, но несколько
односложно, а под конец ленча вдруг откинула голову и принялась принюхиваться.
— В доме что-то неладно. Я это чувствую!
— Она совершенно неподражаема, правда? — с умилением
проворковала миссис Кэйсон.
— Да, пожалуй, — суховато подтвердил мистер Саттертуэйт.
Для проведения сеанса выбрали библиотеку. Хозяйка
согласилась с явной неохотой, по-видимому, только ради гостей, не скрывавших
предвкушения удовольствия.
Подготовительную часть взяла на себя миссис Кэйсон, которая,
по-видимому, знала это дело до тонкости и чувствовала себя как рыба в воде.
Стулья были сдвинуты в кружок, окна занавешены, и, наконец, миссис Ллойд
объявила, что готова.
— Нас шестеро, — оглядевшись, сообщила она. — Это никуда не
годится! Должно быть нечетное число, лучше всего семь. Мои самые удачные сеансы
проходили в кругу из семи участников.
— Можно позвать кого-нибудь из слуг, — поднимаясь, предложил
Роли. — Попробую откопать дворецкого.
— Лучше Клейтон, — сказала Марджери. Мистер Саттертуэйт
заметил, что по красивому лицу юноши пробежала тень раздражения.
— Почему обязательно Клейтон? — проворчал он.
— Не любишь ты Клейтон, — упрекнула его Марджери. Роли пожал
плечами.
— Это она меня не любит. Просто на дух не переносит. — Он
выдержал паузу, но Марджери осталась непреклонна. — Ну хорошо, зовите Клейтон,
— сдался он.
Вскоре все уселись в кружок.
Некоторое время тишину нарушало лишь обычное покашливание да
поскрипывание стульев. Потом раздался какой-то стук и, наконец, голос индейца
чероки, через которого миссис Ллойд сообщалась с миром духов.
— Краснокожий брат хочет говорить дамы и господа добрый
вечер. Кто-то здесь очень должен передать сообщение для молодая леди. Дальше
краснокожий брат молчать. Говорить дух.
Последовала пауза, потом другой, женский голос тихо спросил:
— Марджери здесь?
Отвечать взялся Роли Вэйсаур.
— Да, здесь.
— Это Беатриса.
— Беатриса? Какая Беатриса?
В ответ, к досаде собравшихся, снова раздался голос индейца
чероки:
— Краснокожий брат хочет говорить. Наша жизнь здесь светлый
и прекрасный. Мы все много работать. Нужен помогать всем, который еще не здесь.
Снова молчание, и опять тихий женский голос:
— Говорит Беатриса.
— Какая Беатриса?
— Беатриса Баррон.
Мистер Саттертуэйт, волнуясь, подался вперед.
— Беатриса Баррон? Та, что погибла во время крушения
«Уралии»?
— Да, я помню «Уралию». Я должна что-то сообщить вам, всему
вашему дому. Верните то, что вам не принадлежит!
— Но я не понимаю, — беспомощно сказала Марджери. — Тетя
Беатриса, это правда вы?
— Да, это я, твоя тетя.
— Разумеется, это она, — набросилась на Марджери миссис
Кэйсон. — Что за неуместная подозрительность? Духи этого не любят.
А мистеру Саттертуэйту вдруг пришло на ум, что это очень
легко проверить. Дрожащим от волнения голосом он спросил:
— А вы помните мистера Пербенутти?
В ответ незамедлительно раздался смех.
— Конечно, помню! Бедный Перевернутти!
Мистер Саттертуэйт ошарашенно молчал. Все сходится! Однажды,
больше сорока лет назад, он случайно повстречал сестер Баррон на морском
курорте. И один их общий знакомый, молодой итальянец, по фамилии Пербенутти,
как-то вышел на лодке в море, но не справился с веслами и перевернулся.
Беатриса Баррон в шутку окрестила его «мистером Перевернутти». Этот эпизод вряд
ли мог быть известен кому-либо из присутствующих, кроме мистера Саттертуэйта.
