Колесников приоткрыл дверь и задом полез в щель. Витька стоял на площадке неподвижно, молча, опустив голову.
— А ты к Будкину иди, — посоветовал Колесников и захлопнул дверь. Потом он снова приоткрыл ее и добавил: — Я часов до семи. Анфимовой в восемь домой надо.
Дверь снова закрылась. Витька стоял все так же. Потом дверь открылась, и Колесников спросил:
— Ты мое-то из холодильника не убирал?
Витька молчал.
— Ну ладно, все тогда, — сказал Колесников. — К Будкину иди.
Дверь закрылась окончательно.
Витька еще постоял, раздавленный словами Колесникова, да и всем случившимся. Он совершенно потерялся и даже немного обалдел. Как это у Колесникова получается, что все по своему желанию делают то, чего им и делать-то противно?
Витька развернулся и поплелся вниз по лестнице, стуча батоном по прутьям перил.
* * *
У Будкина Витька просидел, наверное, целый час. Они сыграли в шахматы, пообедали, снова сыграли в шахматы и совсем прокисли. По телику опять играл оркестр, да Витьке и не хотелось ничего смотреть. Мысли у него шатались, как пьяные, то и дело натыкаясь на воспоминания о Леночке. Что она сейчас делает с Колесниковым? Витькина фантазия рисовала самые жгучие картины, до боли реальные оттого, что фон для них Витьке был прекрасно знаком — его собственная квартира. Витька совсем извелся. Надо было чем-то загасить разгоревшееся воображение, остудить душу.
— Пойдем в баню подсматривать? — наконец предложил Будкину Витька. Только это, пожалуй, и компенсировало бы ему Леночку. Ну, может, еще Веткина из восьмого «бэ» — только разве повторить ту новогоднюю ночь?..
Робкий Будкин долго мялся, но Витька его уломал. Они оделись и вышли из дома. На улице уже стояли сумерки. Витька и Будкин не спеша пошагали к бане.
По дороге Витька заглянул на злосчастную стройку, где вчера — жаль, не по-настоящему — утопил Колесникова, и притащил длинную крепкую палку. Потом у школы они свернули на задний двор. Там стоял сарай с макулатурой и инвентарем для субботников и громоздились кучи металлолома. Витька направился к куче своего класса и принялся с грохотом и скрежетом выволакивать оттуда железную бочку.
— Давай лучше у «бэшников» возьмем, — остановил его Будкин.
Они выкатили точно такую же бочку из кучи восьмого «бэ», насадили ее на палку и понесли.
— Хорошо в Америке, у них порнографию показывают… — думая все о том же, в сердцах сказал Витька. — А у нас если зашубят, так вообще убьют…
Будкин не ответил. Витька все думал, думал и разозлился.
— Интересно, Витус, — вдруг сказал Будкин, — а вот при коммунизме как будет: тоже нельзя на голых смотреть?
— При коммунизме психология будет другая, — злобно ответил Витька. — Тебе и самому не захочется.
Будкин тоже задумался.
Они дошли до бани и направились к крылу, в котором находилось женское отделение. Окна его светились в сгустившемся мраке. Под ними у стены проходила узкая тропинка. Витька и Будкин, осмотревшись, поставили там бочку и, помогая друг другу, вскарабкались наверх.
Сквозь стекло доносился шум и банные вздохи. Стекло было закрашено синей краской, но в краске кто-то процарапал небольшое окошечко. Витька позволил Будкину смотреть первым. Будкин прилип к стеклу и надолго замолчал.
— Оба!.. — вдруг испуганно зашептал он. — Комарова!..
— Пусти позырить… — страдая, засуетился Витька.
Они завозились, меняясь местами, качая бочку и цепляясь за жестяной карниз. Наконец Витька приник к окошечку, ожидая, что сейчас перед ним распахнется мир, полный захватывающих тайн. Но за потным стеклом клубился пар, двигались какие-то неясные тени, и Витька ничего не понял.
И тут все окно вдруг вздрогнуло.
С тихим воем Будкин улетел вниз. Витька остолбенел.
Окно неожиданно открылось. Прямо на Витьку в клубах пара вылезло чье-то лицо — овальное, большое, красное, с длинными, тонкими, черными от воды волосами, прилипшими ко лбу и щекам.
— Служкин!.. — потрясенно сказала женщина.
Витька отпрянул.
Из оконного проема вылетела рука и отвесила ему пощечину.
Витька не успел осознать, что делает.
— Гаденыш! — сказала женщина, и тут Витька плюнул ей в лицо.
Обрушив бочку, он слетел вслед за Будкиным. Вдвоем они бросились бежать. Они бежали минут пять, пока не заскочили в какой-то подъезд.
— Узнала?.. — содрогаясь от удушья, спросил Будкин. — Кто это?..
— Дура какая-то… — ответил Витька.
Он только сейчас понял, что за женщина открыла окно.
Окно открыла Чекушка.
* * *
Окончательно сломленный жизнью, Витька проводил Будкина и побрел домой. Взвинченность у Витьки сменилась глухим, тоскливым страхом. Витьке от отчаяния хотелось взять пистолет, пойти и застрелить Чекушку, а заодно и Колесникова, и Леночку Анфимову, да и многих других. Пусть потом его лучше судят за убийство, чем за то, что было на самом деле, — стыдное, трусливое, глупое. «Хоть бы ядерная война началась…» — тоскливо думал Витька. Бомба — трах! — и никаких проблем. Ни за что не надо отвечать. Чистая Земля. И пусть не станет его самого — никто ведь не заплачет. И плакать-то некому будет. Себя Витьке было не жалко. Правильно Лена Анфимова сказала про него — чухан. Так и надо. Но и остальным гибель тоже поделом будет. За что они все на Витьку напали? Ненавистью своею, или равнодушием, или даже своими удовольствиями, своим покоем за его счет, — чего они все его мучают?
Витька посмотрел на часы: семь пятнадцать. Колесо уже должно укатиться. Интересно, что у него с Леночкой получилось?.. А-а, плевать.
Витька сунул ключ в скважину замка, но повернуть не смог. Заперто изнутри на кнопку. Значит, Колесников и Лена еще в квартире? Ну что за жизнь — домой не попасть!.. Озверев, Витька надавил на звонок и держал палец, пока Колесников не открыл.
— Чего растрезвонился-то?! — заорал он шепотом, отпихивая Витьку грудью и выходя на площадку.
Колесников был в трико и майке.
— Три часа кобенилась, я ее только-только уломал, тут ты звонишь!.. — выпучив глаза, сообщил он. — Погуляй еще часик, чо тебе? У меня уже все на мази — вот-вот, и готово будет!
«Леночка еще не разрешила ему!..» — прострелило у Витьки в голове. Бешеная радость вмиг затопила грудь. Может, еще не все потеряно?..
— Уматывай! — решительно сказал Витька Колесникову. — Хорош! Я больше гулять не буду!
— Ну еще полчаса, Витек…
— Все, Колесников!
Витька схватился за ручку двери, но Колесников оттолкнул его.
— Ну подожди полчаса!.. — прошипел он.
