– Да я именно это и собираюсь сделать! Скажите только лишь, где вы! Вы на улице? Или в помещении?
– На улице, – жалобно проговорил Михаил Петрович. – Тут везде огни…
– Что находится вокруг?
– Дома, – простодушно ответил Зайцев. – И люди…
– Ну, слава богу, что не кладбище и не кресты и мертвецы, – скороговоркой проговорила я. – Что еще?
– Вон… туалет рядом, – сообщил Зайцев.
– Это не ориентир! Ну, посмотрите кругом – вывески какие-нибудь видите? Что на них написано? Названия улиц хотя бы поищите!
Столь простое, на мой взгляд, задание явно завело Зайцева в тупик. Потому что он замолк на целых полминуты.
– Ну! – поторопила его я. – Назовите хоть какой-нибудь ориентир, и я сразу же приеду за вами!
– Тут речка какая-то…
– Амстел?
– Не знаю… Она узкая, как ручей. Прямо по городу течет.
– Так это канал! Их тут полно! Назовите что-нибудь другое!
– Я не могу! Я в него упал! – закричал Зайцев.
Час от часу не легче! Не хватало еще, чтобы Зайцев утонул, захлебнувшись в канале!
Потом в трубке послышалась какая-то возня. Я стремительно шла вперед, хотя не знала точного направления, и продолжала молить Зайцева, чтобы он назвал мне хоть какую-то примету, ориентир, что помогло бы определить его местонахождение. Неизвестно, сколько бы это продолжалось, если бы впереди вдруг не показалась знакомая мне коренастая фигура, еле передвигавшаяся на ватных ногах. Дойдя до фонарного столба, фигура уцепилась за него и сползла на землю.
– О боже! – воскликнула я, бросаясь вперед и помогая Зайцеву подняться.
Да, это действительно был он, но в каком виде… Облик Михаила Петровича был предельно жалким, абсолютно потерянным и даже испуганным. Костюм его вымок, с него капала вода. Михаил Петрович замерз и мелко дрожал. Казалось, что он провел несколько дней на необитаемом острове и совершенно потерял надежду выбраться оттуда. И теперь, увидев меня, он на меня смотрел, как на Спасителя. Он был какой-то еле вменяемый. Помня его запинающиеся невнятные речи по телефону, я придвинулась ближе и принюхалась. Алкоголем от Михаила Петровича не пахло. Абсолютно. Выветрился даже запах «принятого» им в обед джина. Глаза же его как-то странно выкатились вперед и словно остекленели.
Я обшарила карманы незадачливого начальника службы безопасности – он все равно ничего не соображал. Денег практически не было, только какая-то мелочь. К счастью, его документы и сотовый телефон оказались при нем.
– Михаил Петрович, – я ухватила его за плечи и сильно встряхнула. – Очнитесь! Что с вами случилось?
– Женя, я сам ничего не понимаю… – с трудом ворочая языком, еле проговорил Зайцев. – Мне что-то совсем плохо. Кажется, я отравился.
– Чем?! – испугалась я.
– Пирожками, – промямлил Зайцев.
– Давайте скорее в отель! Нужно сделать промывание желудка, – засуетилась я, ища глазами такси.
– Ой, не надо промывание! – взмолился Михаил Петрович. – Я тогда вообще умру!
– И все равно нам надо в отель! – подхватив Зайцева так, чтобы он опирался на мое плечо, я потащила его к шоссе.
Такси, к счастью, не пришлось долго искать, и через пару минут мы уже катили в отель. Зайцев откинулся на спинку сиденья, все время постанывая. Он все еще не мог согреться и дрожал мелкой дродью.
– Что, вам совсем плохо? – встревожилась я. – Может быть, лучше сразу в больницу?
– Нет, нет! – махнул рукой Михаил Петрович. – Никакой больницы! Мне нужно просто полежать.
– А с чем были пирожки? – спросила я.
– Не помню… Помню только, что это после них у меня и… началось…
– Когда вы их съели? И сколько?
– Три штуки, – проговорил Михаил Петрович. – А вот когда… Часа три назад, наверное.
– И вам уже три часа так плохо? – сдвинула я брови. – Мы с вами созванивались часа полтора назад, и вам тогда, судя по всему, было просто прекрасно!
– Да? – искренне удивился Зайцев. – Неужели?
Я прикусила губу. Непохоже, чтобы Зайцев издевался или притворялся. Он и в самом деле не помнил, что плел мне по телефону полтора часа назад. И настроение его было совсем иным… В мою голову закрались смутные подозрения…
– Где вы ели пирожки? – воскликнула я.
– Как где? В этом… кафе… шопе… – еле-еле ворочая языком, проговорил Михаил Петрович.
– Где? – воскликнула я, уже все поняв. – В кофешопе? Господи! И каким только ветром вас туда занесло?!
– А чего? – не понял Зайцев, осоловело моргая вытаращенными глазами. – Я проголодался, смотрю, написано что-то вроде «кофешоп». Ну, слово кофе-то я в состоянии понять! Думаю, раз там есть кофе, значит, и закуска какая-никакая должна быть. К тому же в кафе не так дорого, а я после этого ресторана и так… поиздержался. Словом, зашел я туда. Ну, там пиццы всякие были, еще какая-то выпечка. Я попросил пирожков, самых обычных. Они не поняли. Пришлось показать. Пальцем ткнул, объяснил, что три штуки. Съел, кофе запил… Они, правда, собаки, то есть пирожки эти, тоже недешевыми оказались. За три пирожка бабла выложил, как за приличный обед! Ну, съел-выпил все это, посидел немного… Поначалу я даже взбодрился как-то, пошел прогуляться дальше. А потом… Ничего не помню…
– Все ясно, – обреченно произнесла я.
– Что ясно? – не понял Зайцев.
– У вас наркотическое опьянение, – бесстрастно объяснила я.
– Чего?! – не поверил Зайцев. – Да я к наркотикам и пальцем не прикасался!
– Прикасались, прикасались, – горестно кивнула я, не зная, то ли смеяться, то ли плакать. – Вы аж тройную дозу сожрали!
По дикому взгляду Михаила Петровича было ясно, что он подозревает: один из нас – сумасшедший. Мне стало жаль Зайцева, и я решила объяснить ему все и не томить неведением.
– В Голландии кофешопами называются кафешки, где продают легализованные наркотики, – сказала я. – Кофе там, конечно, тоже наливают, но только он неактуален – так, просто до кучи. А наркотики очень элегантно «упаковывают» в различные блюда – пиццу, пирожные, пирожки… Вот таких пирожков вы и наелись. Убойная штука, кстати, с ними нужно быть о-очень осторожным! И уж никак не лопать по три штуки сразу. Вам все-таки стоило почитать рекомендованную Геннадием Владиленовичем книгу, Михаил Петрович. Нельзя столь легкомысленно относиться к поездке в незнакомую страну, не зная ее языка и обычаев.
– Да я больше в эту страну ни ногой! – заявил Зайцев, обхватывая руками голову. – Тут на каждом шагу ловушки!
– Ладно, расслабьтесь, скорее всего, вам больше и не представится такая возможность, – успокоила я его.
– Что они мне хоть подсунули-то? – вскинул он голову и умоляюще посмотрел на меня.
