– Здесь и зарплата, и гонорар.
Соснин забрал деньги.
– Дело в том, что у Сутягина есть свой зарегистрированный пистолет, он всегда таскает его с собой, не доверяя собственным телохранителям. Я знал об этом давно, лично продлевал ему разрешение. В первую очередь я побывал в аэропорту. Кортеж Сутягина подъехал прямо к трапу самолета, но даже таких пассажиров обыскивают металлодетектором. Сутягин сам сдал свой пистолет при входе в самолет, во время полета он хранился в кабинете пилота. После приземления ему вернули оружие. Возникает вопрос, который не задавали себе следователи, где Сутягин взял оружие для самострела? Это же не пачка сигарет, которую можно купить в киоске. Тут все просто. Если бы Сутягин решил застрелиться, то сделал бы это из своего оружия. Коротков знал о наличии пистолета, но не мог им, к сожалению, воспользоваться, на стволе нет резьбы для накрутки глушителя. Я с первой минуты не поверил в самоубийство. Кроме пистолета, из которого был убит олигарх, в его номере другого оружия сыщики не нашли. Личный пистолет пропал. Взять его мог только Коротков. Этому нашлось подтверждение.
Степан достал несколько фотографий и показал их Мезенцеву.
– Позвольте, это же Наташа, дочь Сутягина. И, судя по всему, снимки сделаны возле кладбища в день похорон.
– Она не одна, рядом с ней мужчина, он передает ей коробку. Это футляр от пистолета Сутягина, фирменный, с углублениями для патронов и обойм. А мужчина – не кто иной, как Эдуард Коротков. В тот же вечер он был убит снайпером.
– Какая связь?
– Подумайте. Может, дочь заказала отца, а не жена. Наташа вовсе не святоша. Девочка давно уже спит с мальчиками, курит травку, нюхает кокаин, пьет водку. Ее последний кавалер торгует наркотой. На учебе и дома она пай-девочка, но в остальное время – сорвиголова. Любопытный факт. У Филиппа, ее парня, была другая подружка, но она погибла очень странным образом. Филипп – красивый крутой парень, байкер. Его подружки имеют особый статус в компании подростков. Так что дочка Сутягина – крепкий орешек, от нее можно ожидать любых неожиданностей.
– Вы меня пугаете, Степан. Значит, Эльвире тоже надо опасаться за свою жизнь?
Майор пожал плечами.
– Через два месяца Наташе исполняется восемнадцать, и она сможет отвечать по всей строгости закона без скидок на возраст. Если она вам мешает, ее легко засадить за решетку. Но если ее посадит Эльвира, выйдя из тюрьмы, она шлепнет любимую мамашку. В тюрьмах волчата быстро превращаются в волчиц. Так что если сажать, то лет на пятнадцать, чтобы уже не вышла. Такой срок выдерживают только опытные воры в законе, которым зона – дом родной. Женские колонии еще более жестокие, чем мужские. Настоящий ад.
– Этот вопрос должна решать Эльвира, сама.
– Вероятно. Просто я подумал, что ваши планы совпадают. У меня была возможность и время наблюдать за вами. Мне показалось, вы родственные души.
Мезенцев встал.
– У вас есть мои телефоны, держите меня в курсе дел. Встречаться будем здесь.
Мезенцев бросил на стол деньги за ужин и ушел.
* * *
Настя сидела в холле на круглом диване, опоясывающем пальму в кадке, и курила, стряхивая пепел на дорогой паркет. Швейцар, он же мажордом, пожал плечами, когда вошедший с улицы хозяин строго взглянул на него.
– Я ничего не мог поделать, Дмитрий Антоныч.
– Твое дело молчать. Ты уже впустил одного красавца, и тот тебе едва череп не проломил. Хочешь работать, помалкивай.
Слуга отошел в сторону, приняв пальто хозяина.
Настя в наряде его жены выглядела потрясающе. Но Маша всегда оставалась ледышкой, а Настя источала сексуальную притягательность. Дмитрий подошел ближе и понял, что она и впрямь похожа на его жену, вот только глаза у Насти горели, а от Машиных веяло холодом, как от бездонных омутов.
– Как прошел вечер? – спросил хозяин.
– Роль я свою сыграла безукоризненно, тут не придерешься. Новую клиентку казино запомнили все. Ты оказался прав, этот тип на бежевой машине поехал за мной и даже болтался в казино. Я его запомнила, но описать не могу.
– Поднимайся наверх, там поговорим. Здесь не место.
– Может, завтра?
– Завтра у меня тяжелый день, не будем откладывать.
Актриса встала и немного качнулась. Он взял ее под руку и повел к лестнице.
– Извини, но я не переношу алкоголь, – говорила Настя. – В таком виде я не смогла бы на сцену выйти. Сидела сейчас, пыталась вспомнить текст из «Укрощения строптивой», ни черта не вспомнила.
– Зачем же напивалась?
– Ты так велел – представить публике алкоголичку с пристрастием к азартным играм. Кстати, я выиграла.
– Рад за тебя.
– Я должна переодеться и вернуть бриллианты. Это чудо, что меня не ограбили и я не разбила твою дорогую машину.
Он привел ее не в кабинет, а в спальню.
Настя начала раздеваться, не думая о его присутствии. Когда перед отъездом она примеряла наряды, он вежливо вышел, сейчас ему не хотелось уходить. Дмитрий подошел к ней и обнял. Она не сопротивлялась. У нее была невероятно гладкая кожа.
– Пользуешься моим состоянием. Это не по-джентльменски. В наш договор не входит пункт, касающейся интимной связи.
– Рабочее время кончилось, теперь это личные взаимоотношения.
– Не буду притворяться, Митя, ты мне нравишься. Такой мужчина не может не нравиться. К тому же у меня никого нет, я проголодалась. Потом мне будет плохо.
– Давай думать о сегодняшнем дне.
Он впился в ее губы и повалил на ковер в двух шагах от кровати.
* * *
Генерала Роговского Бочкарев на работу взял. Он навел о нем справки в Снежинском гарнизоне у самого генерала Куксы. Казимир оказался прав, такой человек ему нужен. Полдела сделали. Правда, Бочкарев не догадывался о том, что «генерал» был бывшим полковником разведки, а его телохранители Стас и Рудик подчиняются не ему, а этому самому полковнику по кличке Дед.
На сходку собрались в тесной сторожке без окон.
– Надо установить мониторы, а у дверей – видеокамеры, – сказал Дед. – Я поговорю с хозяином, похоже, он проникся ко мне уважением. Теперь нам надо решить вопрос с генералом Роговским. Как мне сообщили из Снежинска наблюдатели, генерал начал нервничать. Дочь, зять и внучка исчезли бесследно, он тоже должен исчезнуть, тем более что по нашей схеме готовит заговор против Бочкарева. Стало быть, он уже здесь. Нам не нужны свидетели, которые будут утверждать, что старик жил и здравствовал все это время у себя на даче под Снежинском. Я вынес следующее решение. Ты, Стас, и ты, Рудольф, выезжаете завтра днем в Снежинск. Берете Роговского в охапку, кидаете его в багажник и отвозите за триста километров в заповедник «Спасское». Там вас встретит хозяин яхт-клуба, мой ровесник, уже не молодой мужчина, зовут его Лаврентий Ульянович. Вам поможет его племяш Данилка. Погрузите генерала на катер и отвезете на остров. Там есть укромное местечко, генералу понравится. Посидит несколько месяцев за решеткой на сухом пайке, ему это не повредит, соображать будет лучше. Придет срок, он нам понадобится здесь. Когда пробьет его час, не знаю, сейчас этого никто не знает. Как сложится игра, одному богу известно. Фундамент мы заложили крепкий, осталось лишь здание на нем возвести.
