Глаза миссис Переньи сверкнули.
– Почему бедная девочка должна страдать? Почему с ней должно
было случиться такое горе? Разве не мог кто-нибудь другой ей понравиться?
Таппенс покачала головой.
– Такая судьба. Мы не выбираем.
– Вы правы, – глухо, горестно проговорила миссис Перенья. –
Такая судьба. Нам на роду написаны слезы и обиды, прах и пепел. На роду
написано, что нам будут душу рвать и мучить. Довольно я насмотрелась на
жестокость и несправедливость этого мира. По мне, так я бы его разрушила и
уничтожила, и начали бы снова, ближе к земле, безо всех этих законов и правил и
без владычества одного народа над другим. Я бы...
Ее прервал кашель. Гортанный, звучный. На пороге, заполняя
крупным торсом весь дверной проем, стояла миссис О'Рурк.
– Я не помешала?
С лица миссис Переньи – словно мокрой губкой провели по
грифельной доске – мгновенно сошли следы только что бушевавших чувств, осталась
только озабоченность хозяйки пансиона, чьи постояльцы причиняют беспокойство.
– Нет, что вы, миссис О'Рурк, – ответила она. – Мы тут
обсуждали, что могло приключиться с мистером Медоузом? Удивительно, как это
полиция до сих пор ничего не разузнала.
– Полиция, – презрительно хмыкнула миссис О'Рурк. – Какой от
нее прок? Никакого, ни на грош. Они на то только и годятся, что автомашины
штрафовать да преследовать бедняков, которые не выправили лицензию на
содержание собаки.
– А вы какого мнения о нем, миссис О'Рурк? – спросила
Таппенс.
– Что люди поговаривают, вы слышали?
– Насчет того, что он фашист и вражеский агент? Слышала, –
холодно ответила Таппенс.
– Может, и так, – рассудительно сказала миссис О'Рурк. – В
этом господине с самого начала кое-что меня настораживало. Я ведь, знаете, за
ним наблюдала. – Она улыбнулась, глядя прямо в глаза Таппенс, и как все ее
улыбки, эта тоже получилась слегка устрашающей – улыбка людоедки. – Непохож он
был на мужчину, отошедшего от дел, которому нечем заняться. На мой взгляд, если
хотите знать, он приехал сюда не просто так, а с какой-то целью.
– И когда полиция вышла на его след, скрылся? – подхватила
Таппенс.
– Очень даже возможно. А вы как считаете, миссис Перенья?
– Не знаю, – вздохнула миссис Перенья. – Ужасно неприятное
происшествие. Столько разговоров!
– Ну и что? Разговоры вам не повредят. Ваши постояльцы все
так увлечены, сидят вон на террасе, гадают да головы ломают. Договорятся до
того, что-де этот тихий безобидный господин собирался нас всех тепленьких в
постелях взорвать и бомбами разбомбить.
– Вы нам не сказали, что вы-то сами думаете? – напомнила
Таппенс.
Миссис О'Рурк опять улыбнулась своей свирепой улыбкой.
– Думаю, что он сейчас сидит где-то живой и невредимый и в
полной безопасности...
«Говорит так, как будто знает, – подумала Таппенс. – Но он
не там, где ей представляется!»
Таппенс поднялась к себе в комнату. Пора было готовиться. Из
комнаты супругов Кейли выбежала Бетти Спрот с радостной озорной ухмылкой на
мордочке.
– Ты что там натворила, проказница? – спросила Таппенс.
Бетти протянула к ней ручки:
– Гуси, гуси, вы куда?
Таппенс подхватила:
– Белые, идете? По лесенке вверх... – Она вскинула Бетти
высоко над головой. – По лесенке вниз... – Она повалила девчушку на пол.
Но тут появилась миссис Спрот и увела Бетти одеваться на
прогулку.
– Прятать? – уходя, с надеждой предложила Бетти. – Прятать?
– Нет, сейчас нельзя играть ни в какие игры, – решительно
сказала ей мать.
Таппенс зашла к себе в комнату, надела шляпу (какая досада,
Таппенс Бересфорд шляп никогда не носила, но Патриция Бленкенсоп, по ее
глубокому убеждению, без шляпы обойтись не могла).
Она заметила, что кто-то переложил шляпы у нее в стенном
шкафу. Обыскивали комнату? На здоровье! Все равно не найдут ничего, что бросало
бы тень на безупречную миссис Бленкенсоп.
Письмо Пенелопы Плейн она в рассеянности оставила на
туалетном столике, спустилась вниз и вышла из пансиона.
Было ровно десять часов, когда Таппенс завернула за ворота
«Сан-Суси». Времени вдоволь. Она посмотрела на небо и при этом случайно
наступила одной ногой в темную лужу. Но, не обратив на это внимания, пошла
своим путем.
Сердце у нее в груди отплясывало веселую джигу
[75]
. Успех –
успех – все получается!
2
В Ярроу была маленькая железнодорожная станция на некотором
отдалении от самого городка. У выхода со станции ждал автомобиль, за рулем его
сидел молодой человек приятной наружности. Он вежливо приложил руку к высокой
фуражке, но Таппенс почудилось в этом жесте что-то неестественное.
Она с сомнением пнула шину одного колеса.
– По-моему, она слабо надута, вам не кажется?
– Ехать недалеко, мадам.
Таппенс успокоенно кивнула и села в автомобиль.
Но поехали они не в сторону городка, а по направлению к
холмам. Петляя, въехали на вершину, свернули вбок и спустились в глубокий
овраг. Из тени под купой деревьев им навстречу вышел человек. Автомашина
остановилась, Таппенс вылезла и оказалась лицом к лицу с Тони Марсдоном.
– Бересфорд в порядке, – сразу же сообщил он. – Мы отыскали
его еще вчера. Он в плену у противной стороны, и по важным соображениям мы
оставили его там еще на полсуток. Дело в том, что в некий пункт должен пристать
катер, который нам непременно нужно захватить. Поэтому Бересфорд пока сидит
тихо, чтобы не выдать раньше времени наши планы. – Он вопросительно заглянул
Таппенс в лицо: – Вы меня поняли?
– Да, конечно.
За деревьями виднелся какой-то непонятный ворох парусины, и
он привлек внимание Таппенс.
– Так что с ним все будет в порядке, – заверил ее Марсдон.
– С Томми безусловно все будет в порядке, кто в этом
сомневается, – отмахнулась Таппенс. – Зачем вы разговариваете со мной как с
малым ребенком? Мы с ним оба не побоимся рискнуть, если надо. А что это там
такое лежит?
