И Тони и гримерша признали ее резоны, тем более что ее
собственная обувь, синие же уличные башмаки, вполне подходили к сестринской
форме. Таппенс поинтересовалась содержимым синей сумки. Пудреница, губная
помада, два фунта четырнадцать шиллингов и шесть пенсов английских денег,
носовой платок и удостоверение личности на имя Фриды Элтон, Манчестер-роуд, 4,
Шеффилд. Она переложила туда же и свою пудреницу с помадой и встала, готовая в
путь.
Тони Марсдон отвернул голову и хрипло проговорил:
– Я ощущаю себя последней свиньей, что отпускаю вас на это
дело.
– Сочувствую вам.
– Но, понимаете, нам жизненно необходимо получить хоть
какую-то информацию о том, где и как будет производиться высадка.
Таппенс похлопала его по плечу.
– Не казнитесь, мой мальчик. Хотите верьте, хотите нет, но я
получаю большое удовольствие.
И Тони опять сказал:
– Вы просто героиня!
3
Немного усталая, Таппенс остановилась перед домом номер 14
по Асальф-роуд и прочла на дверной дощечке, что доктор Биньян, оказывается, не
врач, а хирург-стоматолог. Краем глаза она заметила Тони Марсдона – он сидел за
рулем спортивного автомобиля чуть дальше по той же улице.
Они договорились, что Таппенс дойдет до Ледербэрроу пешком,
как было сказано в инструкции, потому что если она приедет в автомобиле,
кто-нибудь может это заметить. И действительно, когда она шла, над холмами
пролетели два вражеских самолета, снизились, описали круг и скрылись. Они
вполне могли разглядеть одинокую женщину, шагающую по направлению к городу.
Тони вдвоем с полицейской гримершей выехал из оврага в
другую сторону, сделал большой крюк и остановил машину дальше по Асальф-роуд.
Теперь все было готово.
«Ворота на арену распахиваются, – сказала себе Таппенс. –
Выходит христианка и отправляется на свидание со львами
[76]
. Что ж. Зато, по
крайней мере, никто не скажет, что у меня скучная жизнь».
Она перешла через улицу и позвонила у двери. Интересно,
очень ли нравится на самом деле Деборе этот молодой человек, Марсдон? Дверь
отворила пожилая женщина. У нее было невыразительное крестьянское лицо – не
английское лицо.
– Я к доктору Биньяну, – сказала Таппенс. Женщина
неторопливо оглядела ее с ног до головы.
– Вы, наверно, будете сестра Элтон?
– Да.
– Тогда будьте добры подняться в кабинет доктора.
Она посторонилась, закрыла за Таппенс дверь и пошла впереди
по застланному линолеумом коридору. Они поднялись на второй этаж. Женщина
открыла дверь в кабинет и сказала:
– Будьте добры подождать здесь. Доктор к вам скоро выйдет.
И удалилась, закрыв за собой дверь.
Обычный стоматологический кабинет, довольно бедно
оборудованный и обставленный. Таппенс взглянула на зубоврачебное кресло – в
кои-то веки оно ей ничем не грозит! Правда, она все же волновалась, но по
совсем другим причинам. Сейчас дверь откроется и войдет «доктор Биньян». Кем он
окажется? Незнакомым человеком или кем-то, с кем она уже встречалась раньше?
Если это будет тот человек, которого она, можно сказать, почти ожидает...
Дверь отворилась.
Вошедший оказался вовсе не тем, кого Таппенс почти ожидала
увидеть! Это был человек, мысль о котором ей и в голову не приходила.
Это был капитан-лейтенант Хейдок.
Глава 14
1
Целая вереница предположений о возможном участии
капитан-лейтенанта Хейдока в исчезновении Томми пронеслась у Таппенс в голове.
Но она от них решительно отмахнулась, пока что. Сейчас надо сосредоточиться.
Узнает ее Хейдок или не узнает, вот интересный вопрос. Она
заранее подготовила себя к тому, чтобы не выказать ни малейших признаков
удивления или узнавания, с кем бы ни довелось столкнуться, и за себя была
практически уверена: она не показала виду, что знает его.
Она встала и приняла почтительную позу, какая приличествует
простой немецкой женщине перед властелином Вселенной.
– Итак, вы здесь, – сказал капитан-лейтенант.
Он говорил по-английски и держался совершенно так же, как
обычно.
– Да, – ответила Таппенс и добавила, представляясь: – Сестра
Элтон.
Хейдок улыбнулся, как будто она пошутила.
– Сестра Элтон! Превосходно.
Он одобрительно посмотрел на нее.
– Вид у вас безупречный.
Таппенс наклонила голову, но промолчала. Инициативу она
предоставляла ему.
– Вам, я думаю, известно, что от вас потребуется? –
продолжал он. – Садитесь, пожалуйста.
Таппенс послушно села. И ответила:
– Я должна получить от вас подробные инструкции.
– Очень верно, – кивнул Хейдок. Ей почудилась в его голосе
легкая издевка. – Вам известен день? – спросил он.
– Четвертое число.
Хейдок удивленно вздернул брови. На лбу у него образовались
глубокие складки.
– Гм, так, значит, вы знаете?
Таппенс помолчала, а потом произнесла:
– Пожалуйста, сообщите мне, что я должна сделать?
– В свое время, моя милая, – ответил Хейдок. Выдержав паузу,
он спросил: – Вы, конечно, слышали про «Сан-Суси»?
– Нет, – ответила Таппенс.
– Не слышали?
– Нет, – твердо сказала Таппенс. «Посмотрим, как ты
разберешься с этим», – подумала она.
На лице капитан-лейтенанта Хейдока появилась кривая усмешка.
Он раздельно проговорил:
– Значит, вы не слышали про «Сан-Суси»? Это меня удивляет,
весьма, ибо у меня было такое впечатление, что вы там жили весь прошедший
месяц... – Наступила мертвая тишина. – Так как же, миссис Бленкенсоп?
– Не знаю, о чем вы, доктор Биньян. Я прибыла сюда только
сегодня утром. Спустилась на парашюте.
И снова эта усмешка, на сей раз определенно злобная.
