— Я думала, ты уже спишь, Павлик. Детям в твоем возрасте пора видеть десятый сон.
— Ты ушла не простившись, я решил, что надо тебя подождать. И не зря решил. Ты потрясающе выглядишь. Брючки обтягивают твои формы лучше юбки.
— Что ты от меня хочешь? Мы же договорились.
— Извини, мне некуда ехать. Я разругался со своей кралей и ушел. Утром она уедет к чертовой бабушке, и я смогу вернуться домой. Днем высплюсь и к тебе на свидание приду свеженьким. Отвезти тебя обратно? — спросил загорелый курчавый блондинчик с голубыми глазами, словно извиняясь.
— Нет. Поедем еще по одному адресу.
Я назвала ему адрес Сергея, шофера Таи. Он не мог не знать о плане адвоката и был его сообщником. Сейчас у меня имелся аргумент, способный заставить его говорить. Он жил на окраине, сам выбрал себе дом, и Тая ему купила его. Сестра сама водила машину и пользовалась услугами водителя только для выезда на приемы. В остальное время Сергей исполнял обязанности мальчика на побегушках — принеси, подай. Странно, почему она доверилась такому ничтожеству? Теперь он стал опасным свидетелем, а Стрешневу свидетели не нужны.
Мы приехали на место, и на этот раз я велела Павлику меня подождать.
Подобравшись к дому, достала пистолет, зарядила его и сунула за пояс брюк, прикрыв блузкой. Поднявшись на веранду, толкнула дверь. Хозяин заперся изнутри на обычный крючок, щель оказалась достаточной, чтобы просунуть в нее пластиковую карточку, поддеть крючок и поднять его. Дверь скрипнула и отворилась. Когда-то этот дом имел приличный вид, теперь он превратился в сарай. Окна закрыты, воздух спертый. Над столом лампочка без абажура, на столе объедки и пустые бутылки. В конце комнаты была следующая дверь. Возле порога стояла швабра. Возможно, когда-то ею пользовались, но, судя по состоянию пола, уборку делали в прошлом веке. Я прихватила с собой швабру и прошла в соседнюю комнату. Возле кровати горел торшер, Сергей храпел, раскинув руки в стороны. Его худощавое тело покрывали татуировки, по которым можно прочесть биографию любого зека. Вряд ли Тая знала о прошлом своего шофера. Я помню, как он отвозил нас на пляж. Мы купались, а он сидел в машине при полном параде, включив кондиционер. Неужели моя сестра была столь неразборчива в подборе кадров? Вряд ли.
Я подошла к кровати и придавила шваброй горло спящего. Он очнулся, попытался встать, но у него ничего не получилось.
— Лежи, не рыпайся, не то придушу.
Парень замер, вытаращив на меня глаза, словно я приведение.
— Тая! Это не я, клянусь. Это не я.
Идиот! В темноте он принял меня за призрак сестры. Я все еще была блондинкой, да еще в Таисином костюме. Полумрак и не протрезвевший мозг довели придурка до горячки.
— Не ты? А кто же?
— Стрешнев. Он все придумал. Обещал меня сдать ментам, если я откажусь. — Сергей замолк и тихо прошептал: — Кира? Как ты меня напугала.
— Я пришла не пугать тебя, а убивать. Вы заставили меня убить родную сестру. Думаешь, вам это сойдет с рук?
— Убери швабру, я задохнусь.
— Уберу, когда все скажешь.
— А что я скажу? Игорь утверждал, что план составляла ты.
— Сволочь! Где девчонка, которую ты должен был привезти?
— Какая девчонка?
— Ту, что ты собирался усыпить, а потом сбросить с обрыва вместо Таисии.
— Отвез ее вчера в Сочи на вокзал и посадил в поезд. Она твое алиби.
— Кто и где ее откопал?
— Тая. Где — не знаю. Тая дала мне адрес в Сочи и велела привезти Маринку в усадьбу. Я ее привез.
— Конкретнее. Когда, где живет, полное имя.
— Первый раз я ездил за ней еще в апреле. Сочи, улица Чехова, семнадцать, квартира двадцать два. Прилепская Марина Аркадьевна. Таисия велела привезти ее, и я привез. Потом я ездил к ней постоянно.
— И она похожа на Таю?
— Нет. В апреле она больше смахивала на скелет. Ее откармливали, кололи ей гормоны, сделали наколки, красили волосы, отращивали ногти. Доводили до совершенства. Добились некоторого сходства, но не идеального.
— Марина знала, к чему ее готовят?
— Ни черта она не знала. Ей хорошо платили и ребенка устроили в дорогой интернат.
— А ты откуда знаешь о ребенке?
— Возил посылки со сладостями в Геленджик. Девчонке пять лет. Лолой зовут.
— Что за интернат?
— «Фиеста». Самый богатый интернат для детей.
— По-твоему получается, что Таисия готовила к смерти женщину, у которой был малолетний ребенок?
— Я-то тут при чем? Меня ввели в курс дела в последний момент. Потом Стрешнев переиграл всю схему. Неделю назад. Вчера я посадил Маринку на семичасовой вечерний поезд Сочи — Санкт-Петербург. Он должна сделать тебе алиби.
— И Таисия ничего не знала?
— Конечно нет. По плану Таи я должен был забрать Маринку со съемной квартиры, привезти к девяти часам на стоянку перед «Тавридой» и ждать сигнала. Как зазвонит мобильник, я должен оглушить ее, подвести к парапету, а потом сбросить с обрыва.
— Так и должно было произойти. — Я отбросила швабру. — Таисия не собиралась меня убивать.
— В эти тонкости меня никто не посвящал.
Сергей потер шею и сел, спустив ноги с кровати.
— Чем тебя запугал Стрешнев?
— Чем, чем… Беглый я. Третий год в бегах. Он всю мою подноготную раскопал. Не один я попал в его капкан, ты тоже надела на свою тонкую шейку крепкую удавку.
— Сколько он тебе обещал?
— Сто тысяч и загранпаспорт.
— И ты, лопух, поверил? У него нет денег и не будет.
— Ты ему отдашь все, что получишь. Он все продумал. Стрешнев — прохвост высшего класса и законы знает, у него все ходы просчитаны.
— Не все. Можешь связаться с Мариной?
— Могу. У нее есть мобильник. Я должен подать сигнал, когда ей возвращаться. Она привезет прокомпостированные билеты. Кстати, у нее твой паспорт, Игорь его у тебя украл. Он хотел сделать для тебя настоящее алиби, а Маринку пришить после возвращения.
— Ясное дело, ему свидетели не нужны. Слишком высоки ставки. Звони Маринке. В котором часу она должна приехать в Питер?
— Точно не знаю. Ехать сутки.
— Допустим. По идее, адвокат должен связаться со мной и сообщить о трагедии. Как может поступить родная сестра? Сойти с поезда, сесть на самолет и вернуться назад. Звони ей и прикажи возвращаться. Но не раньше одиннадцати утра. Понял? Я ее встречу в аэропорту Адлера. Пусть перезвонит, как сядет в самолет.
— Почему я должен выполнять твои приказы?
— Потому что наследство достанется мне, а не адвокату. Потому что ты такой же свидетель, как и Марина. Стрешнев тебя обеспечит визой на тот свет. Придется его опередить. Я ведь тоже не собираюсь отдавать ему положенное мне по закону наследство. Размечтался, ублюдок. Семьдесят процентов ему за то, что я убила свою сестру! Он нам не нужен. Алексея мы можем сами убрать с дороги. Звони, Сережа!
