Но почему так больно?!
«Я накрутил себя».
Еще дома, каким-то невероятным, тем самым верхним собачьим чутьем – почувствовал соперника. Уловил. По одному слову, по имени, по вздоху, по мимолетному жесту…
Уже обрисовал себе чужой предполагаемый роман, увидел, как коллеги встретились, и тут же – поехало.
Пустое все. Пус-то-е.
– Что будешь делать? – спросил уже в такси.
– Завтра встречусь с Мишей.
Удивительно, но эти слова не вызвали зубовного скрежета. Напротив – успокоили.
«Встречусь с Мишей» прозвучало так себе – по делу. Миша помогает, и это просто факт. Почти казенный. Единица в штатном расписании.
Как и Роман.
Глава 5
Софья Тихоновна и Надежда Прохоровна уже спали. Марья тихо прошелестела «Спокойной ночи» и скрылась в комнате.
Роман прошел на кухню, где за вечерней трубочкой под некий успокоительный зеленый чай сидел Вадим Арнольдович.
«А ведь курить – бросал, – подумал, усмехнувшись горько: – Женился. Опять к табаку потянуло. Интересно, так со всеми?»
– Тетушки уже спят? – спросил рассеянно, присаживаясь на табурет возле дяди.
– Намаялись. Переволновались. Вчера, когда вы не позвонили, всю ночь валидол глотали.
– А ты чего не спишь?
– У меня завтра первая пара в половине пятого. Успею выспаться.
– Понятно. Дядь, у нас выпить что-нибудь есть?
Вадим Арнольдович с прищуром поглядел на племянника: косая сажень, кровь с молоком, а выглядит как неотжатая половая тряпка.
– Немного найдется, – сказал неспешно. – Вы – поссорились? Или что-то произошло?
Роман вяло махнул рукой, боднул головой воздух, и умный дядя, для легкого течения беседы, принес из комнаты бутылку с коньяком.
Накапал в две крошечные серебряные рюмочки, не повелся на укоризненный взгляд – это что, все?! – и сел обратно на любимый «вечерний» табурет под форточкой.
Роман не выпил, прополоскал рот коньяком, словно зубным эликсиром, сгорбился и достал из заднего кармана джинсов диктофон.
Положил его на стол-тумбу, нажал на кнопочку:
– На, слушай.
Десять минут, пока племянник трудолюбиво накачивал себя произведением армянских виноделов, Вадим Арнольдович слушал запись и, кажется, в итоге – понял. Скорее по виду дорогого родственника, чем по тексту.
– У них, – ткнул пальцем в диктофон, – роман?
– Да. И он – женат.
– У тебя никогда не было связи с замужней женщиной? – Вопрос не по теме. Неожиданный, скорее риторический. Савельев хмуро посмотрел на дядю и не ответил. – Я тоже не ханжа, но адюльтеров не одобряю.
Роман расправил спину, покачался на табурете вперед-назад, разминаясь…
– Ты осуждаешь Машу? – спросил профессор.
– Она нам всем – врала.
– Она недоговаривала.
– Мы – заслужили?!
– Нет.
– Тогда – за что?!
Вадим Арнольдович вынул изо рта трубочку, близоруко прищурился на затухающий дымок…
– Я думаю, она не считала это признание важным. Настало время – рассказала.
– Настало?! Время настало?! Да она купается во лжи!
– Не надо, Рома, – поморщился профессор. – Не надо.
– А надо – что?! Что – надо?! Я не пойму, когда она настоящая! Когда бегает со мной по лесам и мужиков стреляет, или когда здесь с вами – мур-мур-мур да мур-мур-мур. Пушистая, куда деваться.
– Роман, Мария – леди. А леди всегда ведет себя сообразно обстоятельствам и окружающим ее людям.
– Леди?! – поперхнулся Рома. – Она – леди?! Леди не врут, не вопят как ненормальные на людей, которые их задницы спасают!
– Когда Маша на тебя кричала?
– Сегодня. Когда я снова заговорил о Луизе.
– Ром, а было б лучше, если бы она обдала тебя ледяным спокойствием? Поверь – Маша это умеет.
– Умеет, – хмыкнул боксер. – Еще как умеет – представляться. Кошка!
Вадим Арнольдович невозмутимо выбил трубочку, набил ее новой порцией табака…
– Ром, знаешь, моя первая супруга отлично умела обдавать холодом. Поверь – ощущение не из приятных. Мгновенно распределяются все роли – ты грубиян-болван, она – вся сталь и выдержка.
– И что?
– Мария позволила тебе не чувствовать себя грубияном и болваном. Так умеют только сверхтактичные женщины. Не унижают совершенством, а лукаво уподобляются. Мария – леди. Она щадить умеет, так как привыкла.
Роман чуть оторопело смотрел на дядю. Как он, не бегавший с ним по лесам, сумел буквально подслушать мысли племянника!
Мария – леди. Щадящая, умелая в обращении с мужчинами с ущемленным самомнением. Почти что – нянька. Всегда – другая, всегда особенная… Для людей, под обстоятельства.
– Дядя Вадик, что мне делать? Я не могу ее понять. Она неуловима…
Вадим Арнольдович печально покачал головой, выпустил ноздрями дым…
– Не повторяй ошибку ее мужа. Дай ей свободу быть собой.
– Да я – даю!
– Нет. Ты тоже требуешь объяснений. Напираешь. Ломаешь.
– Нет! Я только хочу правды!
– Роман, ее муж, как мне кажется, не понял, каким сокровищем обладает. Таких, как Маша, ломать нельзя. И впрочем, невозможно. Они – уйдут. Как Маша ушла от Марка. Отодвинулась и почти забыла.
– Предала? – хмуро уточнил Роман.
– Нет, сомневаюсь. Она – устала. Быть игрушкой в безвольных руках, быть беззаветной, бессловесной нянькой…
И снова – совпадение! Дядя в точности озвучивал мысли Романа.
Неужели даже непонятность Марьи такая выпуклая, значительная…
– И что мне делать?
– Если не хочешь, чтобы она закрылась и от тебя, – уйди в сторону. Не мешай. Если потребуется твоя помощь или совет, Маша попросит. – Глубоко затянулся и повторил: – Не лезь к ней, Рома. Она все решит сама. Только – сама.
– И?
– Все просто. Подойди к ней завтра и скажи, что она может во всем на тебя рассчитывать.
– Ага, – нетрезво хмыкнул племянник. – А если она меня убить попросит?
– Маша? – поднял брови профессор. – Ты бредишь. Не юродствуй.
– Пожалуй… Согласен. Я – балбес.
– Тут я согласен, – усмехнулся дядя. – И вот что, Ромка. Прекращай-ка напиваться, ложись спать. Завтра твоя голова может трезвой понадобиться…
Утром отлично выспавшиеся тетушки встали рано.
