Рубинштейн принялся перечислять тех, кто приходил на вечеринку, а Кошкин, пододвинув к себе лист бумаги, записывал имена.
–Наши две Наташи явились с целой компанией. Они еще со школы соревновались друг с другом. Кажется, одна из них успела выйти замуж и развестись четыре раза, а вторая только три… – Лев усмехнулся. – Потом пришел Роберт. Представляете, он работает клоуном в цирке!
Ага, Роберта Кошкин отлично помнил. Совершенно неулыбчивый человек с мрачнейшим лицом, словно он в один день потерял богатую жену и узнал, что та завещала все свои деньги на благое дело разведения морозостойких жирафов в районе Южного полюса.
–Позже прибыл Дима Осипенко. Про него и говорить нечего. Одно слово – бизнесмен! – Рубинштейн насмешливо хмыкнул, вспоминая представительного господина, от которого разило наимоднейшей туалетной водой. Дима подал ему два пальца и сквозь зубы процедил, как рад его видеть. – Уже после него появилась Лариса Обельченко. Ну, наша Лариса – просто нечто! Она с ходу заявила Лене, что для своих лет та выглядит еще ничего. А потом…
Лев запнулся. Кошкин поднял голову.
–А потом пришла она, – наконец вымолвил рассказчик.
11
Алексей Свиридов, едва дыша, полулежал в кресле. Всю свою жизнь этот изворотливый, неглупый человек больше всего боялся попасть в историю. Что значит попасть в историю? Извольте! К примеру, вы доверяете компаньону миллион долларов, а на следующий день обнаруживаете, что и деньги, и сам компаньон испарились в неизвестном направлении. Или, к примеру, даете чугуннозадому чинуше взятку за то, чтобы тот пособил вам в некоем важном деле, а на выходе из кабинета вас прихватывают органы охраны так называемого порядка и обвиняют в том, что вы пытались устроить свои дела способом, не предусмотренным законодательством. Или оказывается, что банк, в котором вы храните свои честно украденные… пардон, честно заработанные сбережения, лопнул. Еще история – когда жена застает вас в постели с дамой раза в полтора моложе ее… Впрочем, последний пример не про Алексея Свиридова, потому что жене своей изменять он точно не собирался, хоть и нельзя сказать что любил ее беззаветно. Наконец, история – когда вы приглашаете к себе домой известного бандита, которого в вашем же доме убивают самым жалким образом. И если предыдущих ловушек Алексею удавалось кое-как избежать, то теперь было похоже на то, что в историю он влип основательно, по самую макушку. Даже если ему и удастся убедить ментов, что он тут ни при чем, не исключено, что друзья покойного Пономарева окажутся менее доверчивыми. И при одной мысли об этом у Алексея делалось сильнейшее сердцебиение и даже становилось темно в глазах.
Растирая грудь и морщась, он голосом умирающего шептал жене:
–Позвони Андрею… Пусть делает что хочет, но только чтобы мент… Кошкин или как там его… убирался из нашего дома. Он слишком опасен. Если капитан узнает о том, сколько я должен…
–Хорошо-хорошо, Алеша, не волнуйся, – бормотала жена, сверкая бриллиантами. – Я сейчас позвоню.
Елена схватилась за сотовый, но проклятый аппарат выскользнул у нее из рук. Сдавленно чертыхнувшись, Свиридова подобрала его и стала просматривать телефонную записную книжку.
Авдеева – нет, это парикмахерша; Алла – светская дама; Антон…
У Елены Сергеевны екнуло в груди. Ведь именно по этому самому номеру она всего несколько часов назад пыталась дозвониться до Антона, еще до начала вечеринки, до того, как явились первые гости. Но, в конце концов, имела же Елена право напомнить занятому человеку, своему бывшему однокласснику, что его очень ждут, что ему тут будут рады…
–Никто не отвечает, – сказала тогда Елена мужу в ответ на его вопросительный взгляд.
–А если твой Пономарев не придет? – внезапно спросил Свиридов.
–Придет. – Голос Елены звучал донельзя уверенно, но в глубине души она уже начала сомневаться. И предположила вслух: – Наверное, просто отключил мобильник.
Алексей отвернулся, буркнув:
–Думаешь, он и впрямь захочет снова тебя увидеть?
–Не меня.
–А кого?
–Секрет. – Елена загадочно блеснула глазами.
–Постой-ка! – Алексей насторожился. – Ты намекаешь на ту девушку, о которой ты ему говорила по телефону?
–О, думаю, сейчас она уже точно не девушка, – со смешком ответила жена. – Какая-нибудь подержанная дамочка с тремя разводами за спиной и массой претензий к жизни, которая обошлась с ней жестоко. Но это неважно. С ней я уже договорилась. Она придет.
–Как ее зовут? – быстро спросил Алексей.
–Какая разница? – отмахнулась Елена. – В школе она была жуткой зубрилкой. Все читала книжки и сочиняла стихи. Любопытно будет взглянуть на нее теперь. Так и вижу: дешевые очочки, немытые волосы и платьице из секонд-хенда. Зато мысли – возвышенные, как Гималаи.
–А ты злая, – с улыбкой заметил Алексей.
–Я ее всегда терпеть не могла. Несколько дней назад мне пришлось чуть ли не час уламывать ее по телефону, чтобы она почтила нас своим присутствием, – отозвалась Елена, и глаза ее сузились. – Слышал бы ты, как она со мной разговаривала! Сквозь зубы, как не знаю с кем. Из-за нее мне пришлось всех Григорьевых в Москве обзвонить. Очень бы она мне была нужна, если бы не Антон!
–Думаешь, Пономарев и впрямь клюнет на приманку? – настойчиво спросил Алексей. – А если нет?
Но жена только снисходительно сощурилась:
–Я все рассчитала, Леша. Антон придет. Конечно, пришлось пригласить и остальных, которые мне даром не нужны, но иначе нельзя. Не то он сразу бы догадался, что мы замышляем. Пономарев всегда был очень сообразительный.
Елена улыбалась. Она была в восторге от своей находчивости. В конце концов, никто никогда не узнает… Никто и никогда…
12
Тилинь-тилинь!
–Иду! – прокричала Елена. И распахнула дверь.
На пороге стояла ослепительная незнакомка. Так-так, помыслила Елена, наверное, спутница одного из мужчин… Любопытно, кого? Уж явно не бразильца Рубинштейна – парень точно не процветает, его заработка не хватит даже на бретельку этого вишневого платья красотки, расшитого блестками…
–Э… Вам кого? – на всякий случай спросила Елена.
И тут увидела глаза незнакомки, и всякие мысли о Рубинштейне и его заработках вылетели у нее из головы. Стоящая на пороге перевела взгляд на Леву, Сергея и Николая, которые вышли в переднюю, томясь любопытством.
–Привет, Левушка, – поздоровалась красавица.
Сергей Соколов открыл рот. Бывалый журналист был поражен до глубины души.
–Маша?! – пробормотал он, не веря своим глазам.
–Маша? – повторила ошеломленная Елена.
Лев только руками развел:
–Вот это да. Сдаюсь! Не узнал!
