— И, зная о такой невезучести Алины, ты привлекаешь ее к своим операциям? — изумился Крючков, остановившись около своей «Тойоты».
— Приходится. Все-таки она моя лучшая подруга, и мы всегда приходим на помощь друг другу. Женя, ты извини, что так получилось…
— Все нормально. — Крючков грустно улыбнулся. — Полина, я, пожалуй, поеду домой.
— Ладно, только добрось меня до стоянки.
— Конечно.
Вскоре я пересела за руль своего «Мини Купера» и поехала на проспект Строителей, где можно было найти еще не закрытые магазинчики.
ГЛАВА 13
Из-за вчерашнего ЧП Нечаева сильно обиделась на Пименова. Она могла бы принять ситуацию с юмором, если бы на ней в тот вечер не было надето ее любимое платье, которому она сохраняла трогательную верность уже второй год. Попрощавшись с безнадежно испорченным предметом гардероба, Алина попрощалась и с Пименовым.
— Поля, я хочу отвлечься, — сказала мне по телефону подружка. — Давай устроим совместный шопинг.
— Алина, не сегодня, у меня были совсем другие планы на день.
— Полечка, прошу тебя, помоги мне, не оставляй меня одну, не дай замкнуться в себе! Я хочу убежать из жизни Пименова веселой и беззаботной. А если останусь одна в четырех стенах, то обязательно начну грустить и, еще чего доброго, прощу Вадюшу.
— Может, так и стоит поступить? Мне показалось, что Пименов — уникальный образец смелого, отчаянного мужчины, за которым ты всегда будешь чувствовать себя как за каменной стеной. И потом, у тебя появился повод купить новое платье. Разве плохо?
— Нет, он герой какого-то триллера, а не моего романа. Я хочу закрыть эту книгу недочитанной. А такого платья я себе больше никогда не куплю. В нем я чувствовала себя королевой, точнее, принцессой…
Я вдруг поняла, какая кошка перебежала между Вадимом и Алиной. Моя подруга привыкла чувствовать себя объектом для пьедестала, и все ее прежние мужчины были серым фоном, на котором она блистала. Пименов же был не таким. Он постоянно доказывал Нечаевой свое совершенство, и Нечаева очень быстро стала чувствовать себя лишь его художественным обрамлением, что, естественно, Алине наскучило. Вот она и нашла повод, чтобы разорвать отношения с Вадимом. Откровенно говоря, мне было жаль, что моя подруга решила расстаться с Пименовым. Мне казалось, что парень как никто другой подходит ей. Впрочем, это был ее личный фронт, и мне совсем ни к чему было вмешиваться. Ведь личный фронт потому так и называется, что на нем потери неизбежны.
— Хорошо, давай вместе съездим в областной центр, — предложила я. — Только не за шмотками, а снова по вопросу «коммунального хозяйства». Или тебе такой вариант не подходит?
— Предлагаешь встретиться со Степановым? Хм, почему бы и нет… Пожалуй, похоже на приключение, причем романтическое. — Алинка оживилась.
— Тогда жди, я за тобой через часок заеду. Не забудь захватить парик. Что-то давно наш Мишаня не видел Ларису Ивановну. Соскучился, наверное…
* * *
Мы подъехали к ЖЭКу как раз к обеденному перерыву. «Жигули» Степанова стояли на своем месте. А вот мстительных кавказцев поблизости не наблюдалось. Наверное, они походили за Мишаней денек-другой, а потом занятие им наскучило. Я настроила прослушивающее устройство. В кабинете была полная тишина.
— Похоже, мастера на месте нет, — сказала я Алинке.
— А где же он?
— Ну, мало ли… Может, его девки из бухгалтерии плюшками кормят, а может, начальник на ковер вызвал.
— Поля, а не сходить ли мне в контору? — предложила Алина, доставая из пакета парик. — Посмотрю, что там да как.
— Сходи.
Нечаева забрала свои длинные волосы в пучок, надела парик-каре, стала поправлять его перед зеркалом и вдруг воскликнула:
— Ой, у меня сегодня глаза голубые, а не карие! Я упаковку с цветными линзами дома забыла.
— Ничего, надень темные очки.
— Поля, а имитировать перелом руки обязательно?
— Думаю, одного парика будет достаточно, сейчас не до условностей. Твой образ уже впечатался в Мишкину подкорку, и он ассоциируется у него с неприятностями.
— Что мне ему сказать? Новые рекомендации будут?
— Нет, действуй по старой схеме.
Нечаева вернулась довольно быстро и сообщила:
— Мишки в конторе нет. В бухгалтерии сказали, что ушел на объект.
— Значит, будем ждать.
— Поля, я кушать хочу. Давай в бистро сходим? Сядем у окошка и будем посматривать в него.
— В том бистро ужасно кормят, мы однажды чуть не отравились. Меня два дня после их гамбургеров изжога мучила.
— Так, может, я хоть за мороженым в магазин сбегаю?
— Ну сбегай, — разрешила я.
— Тебе какое взять?
— Любое, только не фруктовое.
Нечаева вернулась минут через пять, вручила мне вафельный рожок и сказала:
— Я слышала в магазине, где-то здесь неподалеку прорвало канализацию. Может, наш коммунальщик там?
— Возможно. Алина, а ты не догадалась поконкретнее узнать, где произошла авария?
— Догадалась. Вон там. — Алинка махнула рукой в сторону дома, в котором мы устраивали инсценировку убийства.
— Придется кому-нибудь прогуляться туда.
— Поля, а пошли вдвоем? Степанов наверняка там, где же ему еще быть.
— Ладно, пошли вдвоем.
Очень скоро нам стало ясно, что мы движемся в правильном направлении: по Октябрьской улице бежал дурно пахнущий водный поток, причем такой ширины, что перейти улицу было практически невозможно.
— Лично я портить еще одну пару обуви не собираюсь. И так после вчерашнего босоножки расклеились. Поля, и что нам теперь делать?
— Не знаю.
— Зато я знаю! — Алина тормознула первую попавшуюся машину. — Молодой человек, вы не поможете нам перебраться на ту сторону дороги?
— Садитесь, — улыбнулся водитель.
Мы сели на заднее сиденье, проехали несколько метров, после чего «Форд» развернулся и припарковался возле противоположного тротуара.
— Спасибо, — сказала Нечаева и стала открывать дверцу.
— Ну нет, одним «спасибо» не отделаешься, красавица. Телефончик свой дашь? — спросил водитель, обращаясь к Алинке.
— Записывай, — кивнула та и стала диктовать случайный набор цифр.
— А зовут как?
— Лариса.
— А меня Вадим, — представился молодой человек.
Нечаева поперхнулась. Со вчерашнего вечера это имя вошло в список ее нелюбимых мужских имен.
Мы зашли во двор. Из канализационного люка фонтанировал водный источник, вокруг которого суетилась целая бригада рабочих в грязных спецовках и резиновых сапогах. В сторонке стояли двое мужчин в светлых рубашках и наблюдали за работой подчиненных. Одним из них был начальник ЖЭКа Чернышов, а вторым — мастер Степанов.
