– Где этот конверт?
– В моей конторе, мы можем проехать туда.
– Очень важно.
Лурье поцеловал руку вдове, и они с полковником ушли.
В кабинете Баскакова сидел сын Юлии Алексей. На столе лежали черные папки и огромная книга в кожаном переплете с серебряными застежками.
– Какой же Дербень мерзавец, – входя, зло сказала Юлия. – Значит, он уже давно подобрал код к малому сейфу, знал, что в нем лежит. Чтобы сделать точные копии книги и папок, потребовалось немало времени. Нам подбросили туфту с чистыми страницами.
– Почему он сразу не забрал оригиналы? – спросил сын.
– Не мог. Илья часто лазил в сейф и тут же обнаружил бы пропажу. Нет, он все правильно сделал. Когда стало ясно, что Баскаков уже никогда не сможет спуститься в хранилище, тогда и заменил подлинники на этот хлам.
– Я его понимаю, мама. Дербень подстраховался. Он человек опытный и знает, кому можно доверять, а кому нет. Я же помню наш последний разговор, когда мы везли деньги на дачу. Уже тогда я понял, что ты не собираешься делиться с Севой по-честному. Теперь тебе придется отдать ему его половину. Он стоит дороже, на его месте я бы забрал у тебя все.
– Он так и сделает.
– Нет. Дербень не хапуга, он всегда соблюдает договоренности. Вот только обманывать его нельзя, если не хочешь навредить самому себе. Смирись, мама. От тебя многого не требуется, надо лишь выполнить условия договора.
Юлия села за стол, обхватив руками голову. Алеша криво ухмыльнулся и ушел.
3
Спал Сева не раздеваясь, лишь смокинг повесил на стул. Проснувшись, отправился в генеральский кабинет и включил компьютер. На этот раз он писал письмо не Мамедову, а Алине Малаховой. Она ждала этого письма, и он начал сочинять его на ходу.
«Кому-то везет в жизни, кому-то нет! Так устроен мир. Я вор, но об этом никто не знает. „Око света“ похитил я. Меня интересовали бриллианты, а не произведение искусства. Оправа, к сожалению, не сохранилась, а камни я отдал на хранение Баскакову. Он не в курсе того, что я ему передал, его ни в чем не вините! Теперь мне стало известно, что даже Баскакова ухитрились обворовать. Снимаю шляпу перед коллегами. Камни попали в руки „уголовки“. Мне их не отдадут, а вам повезло, можете получить свои камешки у Кулешова.
С почтением и уважением, Вор».
Дербень еще раз перечитал письмо и отправил его по электронной почте адресату.
Еще одно дело сделано. Пустячок, а приятно.
Не успел Сева выключить компьютер, как открылась входная дверь. На пороге появился Левша.
– Ну, как дела? – спросил Дербенев.
– Герман тебе не доложил? Я звонил ему из Курска.
– Мы еще не виделись.
– Я все сделал. Плохо только, что в соседнем купе ехал мент. Китель подполковника висел на вешалке. В то купе я тоже заглядывал, он мог меня запомнить. Ребята отравились коньячком, на подъезде к Курску я проверил. Убрать бутылку со стола не сообразил сразу, а потом было поздно.
– Подполковник видел, что ты нес в корзине?
– Он купил водку, коньяк лежал у меня в кармане. Я его достал, перед тем как постучаться к ребятам.
– Тогда не о чем беспокоиться.
– На бутылке мои отпечатки.
– И что? Почему они будут искать тебя в Москве? Ты переквалифицировался в транспортного вора, шаришь по поездам. У ребят не было при себе ни гроша, а с пустыми карманами в Сочи не едут. Значит, их обокрали. С этой версией в Москве делать нечего. И потом, тебе недолго осталось здесь тусоваться.
Дербенев положил на стол целлофановый пакет.
– Посмотри, что здесь.
Левша высыпал содержимое на стол. Ключ с брелоком в виде золотой медальки с номером 431, ключ от машины, загранпаспорт, билеты на самолет.
– Пойдешь в банк завтра, в понедельник, – продолжил Сева. – К одиннадцати утра приедешь на место. Под окнами стоит машина, старенькая «Мазда», но с форсированным движком. Зайдешь в банк, спустишься в отсек частных сейфов, покажешь ключ, тебя пропустят. В графе электронной подписи поставь число сто восемьдесят. Дальше на полу высветится дорожка, она тебя выведет к сейфу с номером 431. Он тебя не интересует. Ключ универсальный. Ты им откроешь ящик напротив, с номером 472. Код – десять нулей. Там лежит футляр от скрипки, в нем акции. Обычные бумаги. Деньги через таможню ты не провезешь. Выйдешь из банка, сядешь в машину и поедешь в Шереметьево. Рейс 1214 до Кипра. В аэропорту тебя встретят и обменяют акции на деньги. Сто тысяч долларов. Это все, приятель, что мы можем для тебя сделать.
– Но акции стоят дороже!
– Естественно. Тебе полагается процент за доставку. Ты можешь отказаться, Левша. Возвращайся в свою Украину и грабь мелкие лавочки, если успеешь сойти с поезда.
– Меня все устраивает.
– Тогда вперед и с песнями. Про историю с поездом забудь. Пока там будут чухаться, ты уже будешь купаться в Средиземном море.
Сева надел смокинг, похлопал Левшу по плечу и ушел.
Левша сказал Дербеню неправду. Задание он не выполнил. Встреча с подполковником милиции в поезде так его напугала, что он не стал отдавать девчонке с парнем отравленный коньяк. Продал им пепси-колу и курицу-гриль. К тому же они уже пили коньяк, но свой. Вряд ли взяли бы еще одну бутылку, а вливать им отраву силой значило погореть на месте. В конце концов, Дербень не скоро узнает о результатах его поездки в Курск.
4
Новый помощник Германа оказался не менее сообразительным, чем Семен Желтков, отбывший с Диной в Сочи. Двадцатипятилетний Юра Севрюгин работал в ресторане «Маяк» больше года и тоже очень уважал Германа. Тот никогда не отказывал ему в деньгах, помог с квартирой и пропиской в Москве, устроив фиктивный брак со вдовушкой. За услуги приходилось расплачиваться. Ничего сверхъестественного Герман от него не требовал. Он нарисовал ему схему, показал множество фотографий, рассказал, кто есть кто и где он мог видеться с этими людьми. Когда в ресторане появились полковник Федоров и капитан Степанов, он знал, как отвечать на их вопросы. Герман, как всегда, оставался в стороне, наблюдая из-за занавески служебного помещения.
Милиционеры хотели видеть Желткова. Метрдотель пожал плечами:
– Ничем не могу помочь, он ушел в отпуск.
Капитан показал фотографию двух девушек:
– Может быть, их еще кто-нибудь видел?
– Посидите за столиком, я сейчас поспрашиваю официантов.
– А где живет Желтков?
– Кажется, в общежитии. У ребят спросите, сейчас кого-нибудь пришлю.
Сыщики присели за ближайший столик. Степанов осмотрел пока еще пустовавший зал.
Минут через десять к ним подошел рыжий парень лет двадцати пяти. Он вернул снимок и сказал:
