Голоса бандитов раздавались уже совсем близко. Среди них Глеб различил и бархатный голос немца, в котором значительно прибавилось неприятных — «наждачных» — ноток. Он был сильно раздражен побегом Глеба и Дарьи и выговаривал за это Вовану. Тот лишь бухтел что-то невразумительное в ответ. Яр в поперечном разрезе напоминал колокол, поэтому акустика в нем была превосходной, и Тихомиров-младший хорошо слышал речь преследователей.
Погоня уже не мчалась вдогонку под всеми парами. Бандиты шли быстро, но не бежали. И Глеб понял почему. Кто-то из них сообразил, что беглецы могут выкинуть финт — поднимутся по удобному склону наверх; ближе к низу яра склоны стали уже, не обрывистыми, а более пологими. И теперь братки внимательно осматривали кусты, растущие по краям «желоба».
— Есть! — радостно вскричал один из них; судя по визгливому голосу, третий. — Вот, видите, ветка сломана. Здеси они, наверх поперли. А вон и трава примята…
Похоже, он был в этой бригаде «шестеркой». И выглядел третий как хорек — такой же шустрый, пронырливый и востроглазый.
«Вот сволочь! — с отчаянием подумал Глеб. — Все-таки высмотрел. Теперь нам хана…» Он беспомощно посмотрел на Дарью, которая уже села, но все равно продолжала держаться рукой за больной бок, а ее лицо по-прежнему кривилось от боли.
Решение вызрело окончательно. «Была не была! — подумал Глеб. — Нужно лезть в пещеру. Куда она ведет, бог его знает, но это единственный выход. Или вход — на тот свет…»
— Пойдем… — Глеб помог девушке встать.
— Куда?
— А вон в ту дыру. Там есть ход. Может, наше везение еще не закончилось… Наверх нам уже не забраться. Мы теперь будем как мишени, на виду.
Дарья покорно кивнула и они нырнули в черный зев пещеры…
Прошли они недалеко, от силы метров тридцать. Ход круто забирал вверх, стал значительно шире, но по-прежнему был невысоким. Однако воздух в нем был свеж. Наверное, где-то впереди были отдушины, и у Глеба, поднаторевшего в своей археологической практике в лазаниях по разным подземельям, появилась надежда, что они могут найти другой выход.
— Я сейчас… — Девушка села, не выпуская руки Глеба. — Отдышусь…
— Худо?
— Не так, чтобы очень, но боль все равно не затихает.
— Ладно, передохнем…
Бандиты уже нашли вход в пещеру, судя по их радостным восклицаниям. Спустя какое-то время Глеб начал ясно различать не только отдельные слова, но и фразы. Больше говорил Вован, а немец лишь ругался на своем языке. Похоже, он был взбешен. Еще бы — «дичь» ускользнула буквально на глазах, и как выковырять беглецов из подземелья, никто не знал. А соваться в лаз бандиты опасались.
— Хрен с ними, — гудел бас. — Начальник, не бей понты. Захотят жрать и пить, сами вылезут как миленькие. А мы их подождем.
— Он прав, — вторил ему Вован. — Тут такая маленькая дырка, что я могу в ней застрять.
— Я вам платиль за дело! — гневно вскричал немец. — Много платиль! Я не могу ждать здесь… как это у вас говорится?.. с моря погода! Ви хотите получить остальный деньги?
— А кто ж не хочет… — буркнул Вован. — Ладно, начальник, твоя взяла. Щур, ты лезешь первым. Мы за тобой. Вот тебе фонарь. Только слабоват он, падла… А другого все равно нет. Ну ладно, как-нибудь. Только смотри, не вали их наповал! Боссу они нужны живыми.
«Значит, кличка третьего бандита была Шур», — мельком подумал Глеб. Он сильно встревожился. Шур был тощим, юрким, он догонит их в два счета. Если, конечно, поторопится и если он достаточно смел. Однако, тут же выяснилось, что храбростью Щур не страдает.
— Как что, так сразу Щур… — начал было отнекиваться бандит. — Хрен его знает, что в той дыре.
— Ты поговори у меня, поговори! — рявкнул Вован. — В торец хошь?
— Да идите вы!.. — огрызнулся Щур. — Все, все, пацаны, я пошел…
Положение становилось угрожающим. Глеб уже понял, что ход представлял собой щель в холме, по которой когда-то текла вода; ее лишь подработали, где углубив, а где подчистив свод. Поэтому ход шел не прямо, а извивался словно речное русло. Но все равно на прямом участке фонарь Щура высветит их, а там… Там все понятно. Промахнуться по ним невозможно.
— Вперед! — скомандовал Глеб, и они снова начали пробираться в неизвестность…
Девушка — наверное, от страха — забыла про боль, и передвигалась довольно шустро, хотя это было и нелегко — ближе к верху уклон стал не менее тридцати градусов. Иногда Глеб помогал ей, тянул на «прицепе».
Наконец они преодолели небольшой завал, и оказались в просторной и сухой пещере. Глеб посветил фонариком, но противоположный конец пещеры так и не увидел — он терялся в темноте.
— Уф-ф! Добрались… — сказал Глеб. — Конечно, мы еще не спасены, но надежда появилась.
— Где мы? — дрожащим голосом спросила Дарья.
Она доверчиво, как котенок, прижалась к плечу Глеба и, судя по всему, с трудом сдерживала слезы. «Не хватало только слякоти! — рассердился Глеб. — Тоже мне… авантюристка, искательница приключений. Вот они, приключения, ешь — не хочу…»
Он терпеть не мог женских слез. Когда представительница слабого пола начинала плакать, ему хотелось или немедленно ее приласкать, или бежать без оглядки.
— Не знаю, — ответил Глеб. — Но это не главное. Теперь нам нужно искать выход отсюда.
— А если не найдем?
— Найдем! Пещера должна иметь выход. Я в этом уверен.
— Откуда такая уверенность? — не отставала Дарья.
— Воздух. Он здесь свеж и чист. Это первое. Второе: мы забрались достаточно высоко, значит, эта пещера — не замкнутая полость, образованная подземными водами. Да, здесь была вода, пока не нашла выход — этот самый лаз. Видишь, здесь уклон. Похоже, вода тут накапливалась во время дождей и таяния снега. Но потом «крышу» пещеры — свод — законопатили. Кто? Это другой разговор.
Глеб встал и пошел по пещере, освещая ее фонариком.
— Здесь жили люди, — сказал он уверенно. — Видишь, вон там кучка рыбьих костей, а это кости какого-то животного… А вот и очаг!
Очаг, похожий на грубо сработанную деревенскую печь, был без трубы. Дым уходил в узкое отверстие в потолке пещеры. Глеб заглянул в него и сокрушенно покачал головой — туда пролезть может разве что кошка.
— Это и есть вентиляция, — сказал он потухшим голосом. — Дьявол! Где же тут выход? Он должен быть! Пойдем вдоль стены. Пещера большая, а батарейки уже садятся и луч далеко не достает.
Удивительно, но выход они нашли быстро (на что Глеб, честно говоря, не очень надеялся, хотя и бодрился перед Дарьей). Его закрывала дверь из толстых дубовых плах. Дверь так заклинило, что Глеб уже начал сомневаться, смогут ли они ее открыть.
Не выдержали металлические петли. Они до такой степени заржавели, что рассыпались, когда Глеб с размаху сильно ударил по ним камнем.
