– Да он на красный летел, козлище марокканский! – не унимался брат. – А нам теперь платить. Машину мою угробил, падла.
– Вам в любом случае придётся заплатить, ведь Репников выиграл суд. Каким имуществом вы владеете, Андрей Николаевич? Квартира, машина, дача, гараж?
– Дачу нам пришлось продать, чтобы оплатить лечение. Была сложная операция, – зачем-то сказала Даша.
Она понимала, что ежедневно перед судебным приставом проходит вереница людей, попавших в ещё более тяжёлые ситуации. И вряд ли стоит бить на жалость.
– Он только что из больницы, – вздохнула Даша, она накрыла нежной ладошкой грубую натруженную руку брата. – Поэтому немного неадекватен. Ругается.
– Да вы не оправдывайтесь! – вдруг улыбнулась девушка. – Мебель не ломает – и на том спасибо. Я же понимаю.
Андрей вдруг тоже улыбнулся.
– Извините, распсиховался. – Он сверился с табличкой на столе и добавил: – Анна Геннадьевна.
– Так, хорошо, дачу вы продали, – быстро проговорила девушка, её щеки тронул румянец. – Машина разбита. А что ещё у вас есть?
– Квартира. Но мы в ней живём.
– Одна?
– Одна на двоих.
– Так, ладно. А что ещё? – продолжала допытываться Анна Геннадьевна.
– Гараж, – нехотя призналась Даша. Она понимала, что всё равно ничего утаить не удастся.
– Вы вместе владеете гаражом? В чьей он собственности?
– В собственности Андрея, – чуть слышно выдавила Даша.
– Хорошо, гараж. А что ещё?
– Это всё.
– Точно?
– Да.
– Дорогая бытовая техника, компьютеры, телефоны?
– Вы серьёзно? – изумилась Даша. – Да, у нас, конечно, есть холодильник, но ему сто лет.
– Ювелирные изделия? Картины? Мебель? Драгоценности?
– Смеётесь? Это явно не про нас… А единственная драгоценность – он сам, его руки и мозги. Надеюсь, вы его не опишете и не заберёте в рабство?
Анна Геннадьевна посмотрела на Андрея. Да, трудно не согласиться с сестрой этого парня: он – настоящая драгоценность. Но судебному приставу было необходимо найти что-то более ликвидное.
– Хм-м… Так, ладно. Андрей Николаевич, гараж мы, однозначно, у вас забираем. Он будет выставлен на торги. Другое имущество тоже опишем, возможно, что-то из него удастся продать, ждите нас в гости. А остальную сумму придётся выплачивать из зарплаты. Вы работаете? Нет, постойте… Вы, наверное, ещё учитесь?
– Работаю, – пробормотал Андрей. Сообщение о том, что у него отберут гараж, его ошарашило. Как же так? – Подождите, а нельзя оставить гараж в покое? Он мне нужен! Очень!
– Нет, не получится. Вот если бы гараж был записан на сестру…
– На меня была записана дача. Я её продала, – повторила Даша.
– Ничего не поделаешь. Гараж будет арестован, – сказала Анна Геннадьевна, в её голосе звучало сочувствие.
– А когда вы его продадите?
– Обычно на это уходит месяц-другой.
– Чёрт! – вырвалось у Андрея. – И что мне делать?
– Но вы ведь всё равно остались без машины. Почему вы так переживаете? – насторожилась Анна Геннадьевна. – У вас есть другой автомобиль?
– Нет.
– Мы без гаража, как без рук, – быстро вставила Даша. – Храним в нём разные полезные вещи.
Она посмотрела на брата. Если тот сейчас признается, что чинит в гараже автомобили клиентов, то умненькая Анна Геннадьевна сразу уцепится когтистой лапкой за этот факт – незарегистрированное индивидуальное предпринимательство, дополнительный доход!
– Огурцы-помидоры, соленья-варенья храним, – эхом откликнулся Андрей. – И вообще. Это гараж родителей. Память, можно сказать. Почему мы должны отдавать его этому хмырю? Обидно!
* * *
Люся предположила, что на опрос тридцати девяти абонентов уйдёт три дня. Она ошиблась! Девушки занимались этим целую неделю. В результате сбора разведданных они выяснили, что в ту сентябрьскую субботу до часу дня к «Куполу Радости» приезжало восемь свадебных кортежей.
– Не густо, – разочарованно произнесла Даша. – Я-то надеялась, будут идти непрерывным потоком.
– А если задуматься… В тот день в городе только до половины первого было зарегистрировано… двадцать четыре плюс тридцать шесть… тридцать шесть…
– Шестьдесят!
– …шестьдесят пар! С ума сойти!
– Наверное, в сентябре всегда наплыв желающих. Последние тёплые деньки, все торопятся.
– А что тогда творится летом?
– Наверное, свадеб ещё больше. Или это простое совпадение – и на ту субботу записалось очень много сладких парочек. А в другой раз будет гораздо меньше. И потом, ты не забывай, мы же не в райцентре живём, а в огромном городе.
– Даша! Ты задумайся! Шестьдесят! Шестьдесят девушек не только встретили любимого, но и доволокли его до загса и заставили официально оформить отношения. А на следующей день, в воскресенье, наверное, счастливых невест было ещё больше. Сто? Сто двадцать?
– Ты преувеличиваешь. Думаю, на воскресенье записалось гораздо меньше народу. Суббота – самый удобный день, все хотят погулять на свадьбе два выходных дня. Но я понимаю, к чему ты клонишь.
– Да. Я клоню именно к этому: почему каждая из этих шестидесяти девушек смогла найти любимого человека, а я нет? Почему мне не везёт? Наверное, я какая-то дефективная.
– Не говори так! – возмутилась Даша.
…Итак, восемь свадебных делегаций «отметилось» у архитектурного сооружения в день, когда на перекрёстке случилось ДТП. Но они приезжали раньше и ничего не видели. Списки, добытые Пашей, были исчёрканы вдоль и поперёк. По двум телефонным номерам так и не удалось ни с кем связаться.
Под занавес Люся выслушала, а потом рассказала подруге ещё одну историю, на этот раз душераздирающую.
– Я вам очень сочувствую! Держитесь! – снова повторила она в трубку, всхлипнула и нажала «отбой».
Так как до момента окончания диалога с неведомым собеседником Люся успела две тысячи триста девяносто семь раз произнести «О боже!», «Нет, это невозможно!», «Какой кошмар!», то Даша приготовилась услышать нечто совсем ужасное. Её глаза заранее стали квадратными от страха, но она ещё не совсем уловила суть.
– Что там случилось?! – закричала Даша, едва подруга положила трубку.
– Жуть. Все погибли.
– Кто?!
– Жених, невеста и два свидетеля. Автокатастрофа, лобовое столкновение на трассе… Через неделю после свадьбы! Поехали с друзьями на трёх машинах за город на шашлыки, и тот автомобиль, где сидели молодожёны, влетел в «КамАЗ». Четыре человека насмерть.
