– Как вы себя чувствуете сегодня, сударь?
Каверин сделал попытку сесть в постели, но у него так закололо в груди, что он вынужден был отказаться от этой идеи.
– Не очень хорошо, – со смешком ответил он. – Благодарю вас.
От сиреневого платья княжны пахло фиалкой. Странно, – прежде Алексей терпеть не мог этот запах, а теперь он почти ему нравился.
– Скажите, – несмело спросил Каверин, – я долго лежал?
Женщины переглянулись.
– Достаточно, – ответила княжна.
– Вы едва не погибли! – вскричала Варвара Федотовна. – Доктор сказал, это чудо, что вы не умерли после такого удара.
При этих словах Алексей окончательно вспомнил происшедшее, и это не замедлило отразиться на его лице. Губы молодого человека сжались, в глазах мелькнули нехорошие огоньки.
– А… мсье Эльстон? – сухо спросил он.
Княжна вскинула голову. Вдоль ее левого виска спадала тонкая развившаяся прядь.
– Он тоже был ранен, но не так серьезно, как вы. Мсье Лабрюни утверждает, что ему больше ничего не грозит.
"Ну, это пока я не встану на ноги», – мелькнуло в голове у Алексея. Он отличался крайней злопамятностью и никогда ничего не забывал – ни хорошего, ни дурного.
Должно быть, напоминание о поклоннике оказалось слишком неприятно для Александры Михайловны, потому что она поднялась с кресла и сказала светски-безразличным тоном:
– Прошу извинить, но меня ждут. Варвара Федотовна, можете немного побеседовать с племянником, но, прошу вас, недолго: ему пока вредно много говорить. Я пришлю Жанну, она пока побудет вашей сиделкой. Полина отдыхает, она и так сидела возле вас всю ночь.
Она хотела удалиться, но Алексей неожиданно схватил ее за руку. Княжна удивленно взглянула на него, но он лишь поднес к губам тонкие прохладные пальцы и быстро отпустил их.
– Благодарю вас, – проговорил он горячим шепотом, – вы очень добры.
Княжна слегка пожала плечами и вышла. «Тетушка» и «племянник» остались одни.
– Ах, сударь! – сказала Варвара Федотовна скорбно, качая головой. – Поверьте, мне очень жаль, что все так обернулось!
– Мне тоже, – совершенно искренне ответил Алексей. Чувство юмора не покидало его даже в самых безвыходных ситуациях.
– Мы все были просто убиты горем! – пожаловалась Варвара Федотовна тоном капризной девочки, получившей клубничное мороженое вместо обещанного шоколадного. – А каким это было потрясением для ее высочества!
Каверин сжал губы и ничего не ответил.
– Но ее высочество – настоящий ангел! Представьте, она сама вызвалась ухаживать за вами, хотя доктор и предупредил ее, что это может быть тяжело для неподготовленного человека. Она и вторая фрейлина дежурили возле вас по очереди.
«Только тебя почему-то не было», – подумал Алексей.
– Порой, дорогой племянник, – кокетливо прощебетала «тетушка», – вы были так плохи, что мы уж думали о том, чтобы звать священника. К счастью, самого худшего все-таки не произошло. – Она придвинулась поближе к молодому человеку и зашептала: – Но мне-то, мне вы все-таки можете рассказать, что там у вас случилось? Почему вы не смогли убить Эльстона?
Алексей кисло улыбнулся.
– Очевидно, потому, дражайшая Варвара Федотовна, что сам Эльстон не пожелал мне в этом помочь.
– О! – сказала Варвара Федотовна обиженно и отодвинулась.
– Именно так. Кстати, вы не в курсе, сколько еще мне придется лежать в постели?
– Не меньше двух недель, – сказала Варвара Федотовна уверенно. – Так сказал доктор Лабрюни.
– Будем надеяться, что доктор окажется неправ. Что слышно об Эльстоне? Он по-прежнему в Ницце?
В глазах фрейлины мелькнул огонек понимания.
– Насколько мне известно, мсье Эльстон пока не собирается покидать свою виллу.
– Понятно. А великая княжна? Часто он с ней видится?
– За то время, что вы лежали в постели, – заметила Варвара Федотовна, улыбнувшись краями поблекших губ, – всего два раза.
Постучав, на пороге показалась Жанна. Она заметно обрадовалась, увидев, что Алексей пришел в себя.
– О! Кажется, мсье скоро пойдет на поправку.
– Ну, до скорого, дорогой племянник, – многозначительно промолвила Варвара Федотовна. – Помните: я на вас рассчитываю.
Она наклонилась и поцеловала Каверина в лоб, после чего, шурша юбками, удалилась. Алексей поморщился. У него было такое впечатление, словно его облобызала устрица. Он перевел взгляд на Жанну.
– Почему окна завешены? – спросил Алексей, кивая на спущенные до пола портьеры.
– Мсье доктор не велел открывать.
– Откройте, – приказал Каверин.
В комнату ворвался свет южного летнего дня – такой яркий, что в первое мгновение Алексей даже зажмурился. Жанна с тревогой обернулась к нему, но он уже разлепил веки и широко улыбнулся.
– Как хорошо…
Жанна с участием поглядела на него. От его улыбки у нее сжалось сердце. Он был такой бледный, такой изможденный, такой несчастный. И такой красивый… Не то что тот противный горбатый старик, любитель цветов, который постоянно норовил подстеречь ее в коридоре, когда приезжал в «Ла Вервен»; и уж, конечно, совсем не то, что рябой малый, которого она несколько раз видела в церкви и который вздумал за ней ухаживать. Вот если бы за ней стал ухаживать господин офицер, она бы, пожалуй, еще подумала. А так…
«Что же теперь будет? – думал Алексей, блаженно щурясь на солнечный свет, который мягкими волнами заливал постель. В воздухе кружились бесчисленные золотые пылинки. – Задание я провалил… Голикова уже наверняка написала обо всем отчет… Чернышёв в Петербурге рвет и мечет… Не загреметь бы мне в крепость, черт подери. Хотя – с меня взятки гладки: ну попался дуэлист получше, чем я… (Алексей скрипнул зубами, вспомнив, каким образом противнику удалось одержать над ним верх.) Выкручусь, не впервой. Но она… Почему она ухаживала за мной, зачем сидела у моей постели? Ведь я чуть не убил ее милого, даже ранил его…»
Жанна кашлянула.
– Вам ничего не надо, мсье?
– Нет, благодарю вас.
Тут в комнату вплыло облако жасминового аромата, и у облака этого были незабудковые глаза и лицо Полины Степановны Серовой. Она тотчас же нашла предлог, чтобы услать Жанну, поправила на Алексее одеяло и, страдальчески морщась, села у изголовья раненого.
– Полина Степановна, – сказал Алексей, легонько дотрагиваясь до ее руки, – я виноват.
Полина исподлобья покосилась на него.
– Ваша скрытность, сударь, – сердито сказала она, – не делает вам чести. Ну что мешало вам все мне рассказать? Зачем вы набросились на беднягу?
– Боюсь, вы многого не знаете, – вздохнул Алексей и поведал ей о тайной переписке через Жанну и о том, что Эльстон, похоже, был для великой княжны не простым увлечением.
