Мики страдал комплексом неполноценности, ибо его, еще совсем
маленького мальчика, бросила родная мать. Он тяжело переживал это в детстве и,
даже повзрослев, не сумел подавить своих чувств. Думаю, в душе он ненавидел
свою приемную мать.
Была там еще массажистка из Швеции, которая не любила миссис
Эрджайл, но обожала детей и боготворила Лео. Она принимала от миссис Эрджайл
многочисленные подарки и, возможно, старалась быть благодарной, но ей это не
удавалось. И все-таки вряд ли ее антипатия была столь велика, что она ударила
кочергой по голове собственную благодетельницу. К тому же ей ничто не мешало в
любую минуту уйти из этого дома. Что касается Лео Эрджайла…
– Да, а что о нем скажете?
– Он собрался еще раз жениться, и, по мне, как говорится, с
богом. Это милая молодая женщина, душевная, добрая, общительная. Она очень его
любит уже в течение длительного времени. Как она относилась к миссис Эрджайл?
Об этом можно только догадываться. Естественно, смерть миссис Эрджайл упростила
ситуацию. Не такой человек Лео Эрджайл, чтобы при жизни жены заводить шашни с
собственной секретаршей у себя в доме. Не сомневаюсь, что он ни разу не изменил
своей жене.
Калгари спокойно сказал:
– Я видел их и беседовал с ними. Положительно не могу
поверить, что кто-то из них…
– Знаю, – перебил его Макмастер. – А кто этому поверит? И
тем не менее… Кто-то в этой семье является убийцей.
– Вы в самом деле так думаете?
– Не понимаю, почему должен думать иначе. Полиция считает,
что посторонних в доме не было, и, видимо, полиция не ошибается.
– Но кто же именно?
– Трудный вопрос. – Макмастер пожал плечами.
– Вы их всех знаете, у вас нет никаких предположений?
– Не сказал бы о своих подозрениях, даже если бы они у меня
были. Мне кажется, никто из них не способен совершить подобное злодейство. И в
тоже время… не могу ни за кого поручиться. Нет, – в раздумье продолжал
Макмастер, – я считаю, что мы никогда ничего не узнаем. Полиция проведет
следствие, сделает все, что в ее силах, но столько уж времени прошло, никаких
свидетельств не сохранилось… – Он с сомнением покачал головой. – Нет, не думаю,
что мы когда-нибудь докопаемся до истины. Подобные случаи бывали, о них можно
прочитать. Пятьдесят… сто лет назад кто-то из трех, четырех или пяти человек
совершал преступление, но не было достаточных доказательств, и дело
ограничивалось догадками.
– Думаете, и здесь случится так же?
– Да, – подтвердил доктор Макмастер, – думаю… – Он снова
окинул Калгари внимательным взглядом. – Ужасно, не правда ли?
– Ужасно, – согласился Калгари, – поскольку страдают
невинные. Так она мне и сказала.
– Кто? Кто и что вам сказал?
– Эта девушка… Хестер. Сказала, а я ее не понял. Вот и вы подтвердили,
что мы никогда не узнаем…
– Кто виновен? – договорил за него доктор. – Да, если бы
можно было узнать правду! Не для того, чтобы арестовать, предать суду и
признать виновным. Просто чтобы узнать. Иначе… – Он замолчал.
– Иначе? – переспросил Калгари.
– Никто не избежит подозрений. Нет… я не буду повторять то,
что вы только что подтвердили, – проговорил доктор Макмастер и в раздумье
закончил: – Вспоминается дело Браво… Почти сто лет с тех пор миновало, но в
книгах все еще продолжают об этом писать. Подозрение пало на его жену, а также
на миссис Кокс, доктора Галли… и даже на самого Чарльза Браво, который, как
полагали, мог принять яд, чтобы запутать следствие. Много было предположений,
но правду так и не выяснили. А поскольку флорентиец Браво, покинутый семьей,
умер в одиночестве от какого-то снадобья, то миссис Кокс с тремя маленькими
детьми была изгнана из города, большинство знавших ее людей так и считали ее
всю жизнь убийцей. А доктор Галли потерял свою репутацию… Кто-то был виновен,
но избежал наказания. Остальные были невиновны, но кара их не миновала.
– Такое здесь не повторится, – сказал Калгари. – Не должно
повториться.
Глава 8
Хестер Эрджайл поглядела на себя в зеркало. Взгляд ее
выдавал легкую печаль, в нем проскользнула озабоченность, потом смирение. Такой
взгляд присущ обычно не уверенным в себе людям. Хестер откинула со лба волосы,
зачесала их набок, нахмурилась. В зеркале отразилось вдруг чье-то лицо,
выглядывавшее из-за плеча Хестер. Она вздрогнула, отпрянула в сторону,
испуганно обернулась.
– А, испугались! – воскликнула Кирстен Линдстрем.
– Чего мне пугаться, Кирсти?
– Меня. Вы подумали, что я тихонько подкралась сзади, чтобы
нанести удар со спины.
– Не мели чепухи, Кирсти. И в мыслях ничего подобного не
было.
– Нет, подумали. И правильно сделали. Неизвестность
заставляет вглядываться во тьму, вздрагивать от каждого шороха. В этом доме
есть чего опасаться. Теперь мы знаем.
– Во всяком случае, дорогая Кирсти, тебя-то мне можно не
бояться.
– Как знать? – проговорила Кирстен. – Разве не читали мы
недавно в газете про одну женщину, которая много лет прожила со своей подругой
и нежданно-негаданно вдруг убила ее? Задушила, пыталась выцарапать глаза.
Зачем? В полиции она обстоятельно рассказала о том, что видела, как в подругу
вселился дьявол и выглядывал из ее глаз. Вот она и посчитала себя достаточно
сильной и отважной, чтобы поразить дьявола!
– О да, что-то припоминаю. Но ведь женщина оказалась
ненормальной.
– Она этого не знала и на окружающих не производила
впечатления психопатки. Никто не подозревал, что творится в ее бедном,
измученном рассудке. Вот и я вам скажу: не знаете вы, что в душе у меня
происходит. Может, я сумасшедшая. Может, взглянула как-то на вашу матушку,
подумала, что она Антихрист, и убила ее.
– Что за чепуха, Кирсти! Невероятная чепуха.
– Да, – согласилась мисс Линдстрем, – это чепуха. Я очень
любила вашу матушку, она всегда была такая добрая. Но вот что я стараюсь
доказать вам, Хестер: поймите, что не следует часто повторять слово «чепуха».
Хестер обернулась и посмотрела на стоявшую перед ней
женщину.
– Кажется, ты не шутишь, – пролепетала она.
– Не шучу, – ответила Кирстен. – Мы должны быть серьезными и
смотреть правде в глаза. Не стоит притворяться, будто ничего не случилось. Этот
человек, который приходил сюда… Лучше бы он не появлялся, но он пришел и дал
нам ясно понять, что Джако не убийца. Очень хорошо, значит, убийца кто-то
другой, и этот кто-то находится среди нас.
