Какой же этот садовник глупец!
Недавно его сбил автомобиль, парень угодил в больницу.
Он оттуда сбежал? Похоже, что так!
Ворвался в кабинет, пытается тут то ли угрожать, то ли запугивать. Наверное, это шантаж, ему нужны деньги? Если бы все было так просто!
На самом деле здесь ведется игра совершенно другого уровня...
Слишком серьезная игра, ставка в которой – жизнь...
Гарри даже не понимает, насколько опасно все происходящее...
Доктор Мэй покачала головой, и ее черные вьющиеся волосы взметнулись над плечами пышным облачком.
– Какая полиция, ты о чем? Ты ничего не знаешь!
Уильямс, вытирая лоб рукавом клетчатой рубашки, застонал:
– Все я знаю! Все! Не так давно к вам приходила Мэрилин Монро. А потом, буквально через пару часов, к дому подъехал автомобиль. Я не спал еще. Я вообще... очень волновался после того, как вы беседовали с Мэрилин, а я подслушивал. У Монро всегда дела обстояли – хуже не бывает. Только в тот вечер я вообще чуть с ума не сошел. Как она страдала, бедняжка... Я думал, может, мне вообще прекратить все это подслушивание? Помочь не могу, только расстраиваюсь, прямо с ума схожу. И так уже много лет...
Барбара удивленно вскинула темные брови:
– Ты подслушивал, о чем мы говорим с Мэрилин на наших сеансах, много лет? Но зачем? А, хотя, не говори, я уже все поняла по твоим глазам. Еще одна жертва нашей обольстительницы. Интересно, неужели ты на что-то рассчитывал? Да, Гарри, цветы ты поливаешь отлично. А вот соображаешь намного хуже!
– А это уже не ваше дело, док. Я про другое толкую. В тот вечер, или точнее – ночь, к вам в кабинет прошел мужчина. И я знаю, о чем вы говорили и что он потребовал...
Барбара закусила губу.
Похоже, садовник не шутит. Он шпионил давно. И в тот роковой вечер и ту ужасную ночь тоже не пропустил ни слова.
...Появившийся ночью мужчина вел себя решительно и нагло.
– Вы являетесь лечащим врачом мисс Монро, не так ли? – поинтересовался он, без приглашения развалившись в кресле у окна. – Я надеюсь, мы с вами найдем понимание. Вы будете умненькой девочкой, Барбара, и сделаете все, о чем я попрошу. Мисс Монро должна умереть.
Страх (кто это явился среди ночи?) невольно сменился возмущением.
– И не подумаю! Убирайтесь из моего дома! Еще минута – и я набираю номер полиции!
Выпроводить незнакомца казалось таким правильным и естественным. До тех пор, пока в его руках не мелькнуло удостоверение.
И вот уже ужас леденит сердце.
Мистер Флетчер, оказывается, является агентом секретной службы, Национального Центра Расследований...
Кому жаловаться? Куда обращаться за помощью?
В таких случаях подмоги ждать неоткуда...
Без вариантов, остается лишь одно – делать то, что от тебя требуют.
Флетчер, разумеется, не посвящал в причины, по которым надо прописать Мэрилин Монро смертельные препараты.
Он только сказал, что ближайшие десять дней актриса должна быть жива, а вот потом...
И, безусловно, агент хорошо подготовился к этому разговору, проконсультировался с опытным фармацевтом. Он пришел с готовой схемой употребления различных препаратов, не оставляющих от человеческой жизни ничего за считаные дни. Также Флетчер захватил с собой и пилюли. От лечащего психиатра, по сути, требовалось лишь одно – передать Мэрилин лекарства и сделать вид, что лошадиные дозы таблеток будут полезны для ее здоровья. Хотя на самом деле они убьют ее, убьют быстрее, чем даже получится осознать – вместо сна приходит смерть. Вряд ли Мэрилин сможет пережить даже второй прием таких огромных доз нембутала. Но если вдруг – то третий ее уже точно доконает...
– Я не смогу выдержать этот разговор, – просто сказала Барбара Флетчеру. Обсуждать само убийство было глупо – НЦР отдает приказы, а не обсуждает их. И всегда добивается своего, не останавливаясь ни перед чем... – Понимаете, мы очень близки с Мэрилин, я работаю с ней много лет. Я не могу вот так в глаза ей рекомендовать таблетки, которые убьют ее...
– А что, услугами курьерской службы воспользоваться нельзя? – поинтересовался агент, вставая с кресла и всем своим видом показывая: договоренности уже достигнуты, больше обсуждать с психиатром Барбарой Мэй ему нечего. – Разве вы иногда не передаете с посыльным для Монро пилюли? Передаете. И с авиапочтой тоже – у Монро ведь такой напряженный график, съемки проходят по всему миру, и неизвестно, в каком городе у нее вдруг закончится снотворное. Вот через десять дней – две недели напишите Мэрилин письмо, пошлите пузырьки с таблетками – и все будет о’кей. Насчет того, что кто-то это письмо потом обнаружит – можете не волноваться. Мы свою работу всегда выполняем хорошо...
Проклятый Флетчер – он действительно знал все особенности взаимоотношений врача и пациентки!
Предполагать, что Мэрилин что-то заподозрит в связи с огромными дозами пилюль, которые ей рекомендовалось принимать за раз, было глупо.
Актриса никогда не думала, насколько сочетаются со здравым смыслом рекомендации врача.
Она просто всегда послушно их выполняла...
Зачем НЦР понадобился такой временной промежуток, вскоре стало понятно и безо всяких объяснений со стороны мистера Флетчера.
Через пять дней состоялось празднование юбилея президента. Счастливая, в полупрозрачном, переливающемся стразами платье, Мэрилин жеманно шептала в микрофон: «Happy birthday, mister president!»
[15]
...
Наверное, в ее сердце опять вспыхнул очередной фейерверк надежд. И, как всегда, им было не суждено сбыться...
После того как Монро появилась на этом официальном мероприятии, все окончательно прояснилось: Джон Кеннеди явно в курсе проводимой секретной службой операции по устранению актрисы. Он пригласил ее на праздник специально, по просьбе НЦР. Таким образом, Джон и Бобби старательно делают вид, что никакого конфликта с Мэрилин нет, что их отношения – дружеские, любовные. Какие угодно – только не напряженные. А значит, винить в самоубийстве известной актрисы президента США никто не посмеет.
Просто в один прекрасный день Мэрилин вдруг не станет...
И будет не понятно, что это – сознательный шаг или досадная оплошность...
Никто ни о чем не догадается.
Настоящие убийцы останутся безнаказанными...
Зачем же все-таки семье Кеннеди понадобилось убирать Мэрилин?
Да, в общем, все просто.
Несчастная, страдающая, она истошно кричала о своей боли на каждом перекрестке. В курсе ее взаимоотношений с Джоном и Бобом начинало быть все больше людей. Это портило репутацию! Хороши же президент и генеральный прокурор, делящие постель с одной подружкой! А уговоров замолчать по-хорошему Монро не понимала. Мир, в котором жила актриса, состоял из переплетения кошмаров и фантазий. Он был слишком далек от реальности, чтобы осознать всю серьезность угрозы...
