— Да, сэр. Благодарю вас, — и вышел, закрыв за собой дверь.
В комнату вновь вполз страх. Гости опять стали исподтишка
следить друг за другом.
Наступил час обеда — обед подали, съели, посуду унесли.
Нехитрая еда, в основном из консервных банок. После обеда в гостиной наступило
напряженное молчание.
В девять часов Эмили Брент встала.
— Я пойду спать, — сказала она.
— И я, — сказала Вера.
Женщины поднялись наверх, Ломбард и Блор проводили их.
Мужчины не ушли с лестничной площадки, пока женщины не закрыли за собой двери.
Залязгали засовы, зазвякали ключи.
— А их не надо уговаривать запираться, — ухмыльнулся Блор.
Ломбард сказал:
— Что ж, по крайней мере, сегодня ночью им ничто не
угрожает.
Он спустился вниз, остальные последовали его примеру.
Четверо мужчин отправились спать часом позже. По лестнице
поднимались все вместе. Роджерс — он накрывал на стол к завтраку — видел, как
они гуськом идут вверх. Слышал, как они остановились на площадке. Оттуда
донесся голос судьи.
— Я думаю, господа, вы и без моих советов понимаете, что на
ночь необходимо запереть двери.
— И не только запереть, а еще и просунуть ножку стула в
дверную ручку, — добавил Блор. — Замок всегда можно открыть снаружи.
— Мой дорогой Блор, ваша беда в том, что вы слишком много
знаете, — буркнул себе под нос Ломбард…
— Спокойной ночи, господа, — мрачно сказал судья, — Хотелось
бы завтра встретиться в тем же составе.
Роджерс вышел из столовой, неслышно поднялся по лестнице.
Увидел, как четверо мужчин одновременно открыли двери, услышал, как зазвякали
ключи, залязгали засовы.
— Вот и хорошо, — пробормотал он, кивнул головой и вернулся
в столовую. Там все было готово к завтраку. Он поглядел на семерых негритят на
зеркальной подставке. Лицо его расплылось в довольной улыбке.
— Во всяком случае, сегодня у них этот номер не пройдет, я
приму меры.
Пересек столовую, запер дверь в буфетную, вышел через дверь,
ведущую в холл, закрыл ее и спрятал ключи в карман. Затем потушил свет и
опрометью кинулся наверх в свою новую спальню.
Спрятаться там можно было разве что в высоком шкафу, и
Роджерс первым делом заглянул и шкаф. После чего запер дверь, задвинул засов и
разделся.
— Сегодня этот номер с негритятами не пройдет, — пробурчал
он, — я принял меры…
Глава одиннадцатая
У Филиппа Ломбарда выработалась привычка просыпаться на рассвете.
И сегодня он проснулся, как обычно. Приподнялся на локте, прислушался. Ветер
слегка утих. Дождя не было слышно… В восемь снова поднялся сильный ветер, но
этого Ломбард уже не заметил. Он снова заснул.
В девять тридцать он сел на кровати, поглядел на часы,
поднес их к уху, хищно по-волчьи оскалился.
— Настало время действовать, — пробормотал он.
В девять тридцать пять он уже стучал в дверь Блора. Тот
осторожно открыл дверь. Волосы у него были всклокоченные, глаза сонные.
— Спите уже тринадцатый час, — добродушно сказал Ломбард. —
Значит, совесть у вас чиста.
— В чем дело? — оборвал его Блор.
— Вас будили? — спросил Ломбард. — Приносили чай?
Знаете, который час?
Блор посмотрел через плечо на дорожный будильник, стоявший у
изголовья кровати.
— Тридцать пять десятого, — сказал он. — Никогда б не
поверил, что столько просплю. Где Роджерс?
— «И отзыв скажет: „где“?» — тот самый случай, —
ответствовал Ломбард.
— Что вы хотите этим сказать? — рассердился Блор.
— Только то, что Роджерс пропал, — ответил Ломбард. — В
спальне его нет. Чайник он не поставил и даже плиту не затопил.
Блор тихо чертыхнулся.
— Куда, чтоб ему, он мог деваться? По острову, что ли,
бродит? Подождите, пока я оденусь. И опросите всех: может быть, они что-нибудь
знают.
Ломбард кивнул. Прошел по коридору, стучась в запертые
двери.
Армстронг уже встал, — он кончал одеваться. Судью Уоргрейва,
как и Блора, пришлось будить. Вера Клейторн была одета. Комната Эмили Брент
пустовала.
Поисковая партия обошла дом. Комната Роджерса была
по-прежнему пуста. Постель не застелена, бритва и губка еще не просохли.
— Одно ясно, что ночевал он здесь, — сказал Ломбард.
— А вы не думаете, что он прячется, поджидает нас? — сказала
Вера тихим, дрогнувшим голосом, начисто лишенным былой уверенности.
— Сейчас, голубушка, я склонен думать, что угодно и о ком
угодно, — сказал Ломбард. — И мой вам совет: пока мы его не найдем, держаться
скопом.
— Наверняка он где-то на острове, — сказал Армстронг.
К ним присоединился аккуратно одетый, хотя и небритый, Блор.
— Куда девалась мисс Брент? — спросил он. — Вот вам новая
загадка.
Однако спустившись в холл, они встретили мисс Брент. На ней
был дождевик.
— Море очень бурное. Вряд ли лодка выйдет в море.
— И вы решились одна бродить по острову, мисс Брент? —
спросил Блор. — Неужели вы не понимаете, как это опасно?
— Уверяю вас, мистер Блор, я была очень осторожна, —
ответила старая дева.
Блор хмыкнул.
— Видели Роджерса? — спросил он.
— Роджерса? — подняла брови мисс Брент. — Нет, сегодня я его
не видела. А в чем дело?
По лестнице, чисто выбритый, аккуратно одетый — уже при
зубах — спускался судья Уоргрейв. Заглянув в распахнутую дверь столовой, он
сказал:
— Смотрите-ка, он не забыл накрыть стол.
— Он мог это сделать вчера вечером, — сказал Ломбард.
Они вошли в столовую, оглядели аккуратно расставленные
приборы, тарелки. Ряды чашек на буфете, войлочную подставку для кофейника.
Первой хватилась Вера. Она вцепилась судье в руку с такой силой — недаром она
была спортсменка, — что старик поморщился.
— Посмотрите на негритят! — крикнула она.
На зеркальном кругу осталось всего шесть негритят.
