— И все-таки, где же Армстронг? Мы же прочесали весь остров.
Вдоль и поперек.
— Ну и что из того? — презрительно отмахнулась Вера. —
Револьвер мы тоже в свое время искали и не нашли. И тем не менее он был тут, на
острове.
— Знаете, между человеком и револьвером есть кое-какая
разница, — буркнул Ломбард. — Хотя бы в размерах.
— Ну и что из того? — упрямилась Вера. — Я все равно права.
— А с чего бы наш А.Н. Оним так себя выдал? Упомянул в
считалке про приманку. Он ведь мог ее слегка переиначить.
— Да разве вы не понимаете, что мы имеем дело с сумасшедшим!
— напустилась на него Вера. — Ведь только сумасшедший может совершать
преступление за преступлением в точном соответствии с детской считалкой!
Соорудить судье мантию из клеенки, убить Роджерса, когда он рубит дрова,
напичкать миссис Роджерс снотворным так, чтобы она не проснулась, запустить
шмеля в комнату, где погибла мисс Брент, — ведь все это проделано с поистине
ребячьей жестокостью! Все, буквально все совпадает!
— Правда ваша, — согласился Блор. — Но уж зверинца тут, во
всяком случае, нет. Так что не знаю, как он исхитрится, чтоб не отступить от
считалки.
— А вы еще не поняли? — выпалила Вера. — В нас уже не
осталось ничего человеческого — хоть сейчас отправляй в зверинец. Так что вот
вам и зверинец.
Утро они провели на горе, каждый по очереди посылал при
помощи маленького зеркальца сигналы на берег. Но, по-видимому, никто их не
замечал. И ответных сигналов не посылал. Погода стояла прекрасная, легкая дымка
окутывала берега Девона. Внизу море с ревом швыряло о скалы огромные волны. Ни
одна лодка не вышла в море. Они снова обыскали остров и никаких следов
Армстронга не обнаружили.
— На открытом воздухе чувствуешь себя гораздо лучше, —
сказала Вера, посмотрев на дом, и после небольшой заминки продолжала: — Давайте
останемся здесь, я не хочу возвращаться туда.
— Отличная мысль, — сказал Ломбард. — Пока мы здесь, нам
ничто не угрожает: если кто и захочет на нас напасть, мы увидим его издалека.
— Решено, остаемся здесь, — сказала Вера.
— Но на ночь-то нам придется вернуться, — возразил Блор, —
нельзя же ночевать под открытым небом.
Веру передернуло.
— Я и думать об этом не могу. Второй такой ночи мне не
вынести.
— Запритесь в своей комнате — и вы в полной безопасности, —
сказал Филипп.
— Наверное, вы правы, — пробормотала Вера не слишком
уверенно. — Как все-таки приятно понежиться на солнышке, — и она потянулась.
«Самое удивительное, — думала она, — что я, пожалуй, даже
счастлива. Меж тем опасность не миновала… Но почему-то она меня перестала тревожить…
во всяком случае, днем… Я чувствую себя сильной… Чувствую, что я не умру…»
Блор посмотрел на часы.
— Два часа, — объявил он. — Как насчет ленча?
— Нет, нет, я не пойду в дом. Останусь здесь на открытом
воздухе.
— Да будет вам, мисс Клейторн. Эдак мы ослабнем, а силы нам
понадобятся.
— Меня затошнит от одного вида консервированных языков. Я не
хочу есть. Бывает, люди не едят по нескольку дней, когда хотят похудеть,
скажем.
— Что до меня, — заметил Блор, — я не могу обходиться без
еды. А как насчет вас, мистер Ломбард?
— Знаете, меня консервированные языки не соблазняют, —
сказал Ломбард. — Я, пожалуй, составлю компанию мисс Клейторн.
Блор заколебался.
— Не беспокойтесь обо мне, — сказала Вера. — Ничего со мной
не случится. Если вы боитесь, что он меня убьет, стоит вам уйти, то, по-моему,
ваши опасения напрасны.
— Дело ваше, — сказал Блор. — Но мы же договорились
держаться заодно.
— Твердо решили идти к льву в логовище? — спросил Ломбард. —
Хотите, я пойду с вами?
— Решительно не хочу, — отрезал Блор. — Оставайтесь здесь.
— Ага, значит, вы все-таки меня боитесь? — захохотал Филипп.
— Вы что, не понимаете: если б я хотел, я мог бы пристрелить вас обоих, не
сходя с места?
— Да, но тогда вам пришлось бы отступить от плана, — сказал
Блор. — По плану мы должны погибнуть один за другим в полном соответствии с
треклятой считалкой.
— Что-то вы слишком уверенно об этом говорите! — сказал
Филипп.
— По правде говоря, как подумаю, что надо идти одному в этот
паршивый дом, у меня поджилки трясутся, — сказал Блор.
— И поэтому, — понизив голос, сказал Филипп, — вы хотите,
чтоб я дал вам револьвер? Так вот, нет и нет, не дам! Не такой я дурак!
Блор пожал плечами и полез по крутому склону к дому.
— В зверинце начинается обед, — заметил Ломбард. — Звери
привыкли получать пищу в определенные часы.
— Как вы думаете, Блор очень рискует? — забеспокоилась Вера.
— По-моему, особой опасности здесь нет: у Армстронга нет
оружия, Блор раза в два его сильнее, и, кроме того, он начеку. И потом,
Армстронг просто не может там быть.
Более того, я уверен, что его там нет.
— Но если Армстронга там нет, значит…
— Значит, это Блор, — сказал Филипп.
— Вы, и правда, думаете?..
— Послушайте, голубушка, версия Блора вам известна. Если
Блор не врал, я непричастен к исчезновению Армстронга. Его рассказ обеляет
меня. Но не его. Он утверждает, что услышал шаги и увидел человека, вышедшего
из дому. Но он вполне мог соврать. Предположим, что он укокошил Армстронга часа
за два до этого.
— Каким образом?
Ломбард пожал плечами.
— Это нам не известно. Хотите знать мое мнение: если нам
кого и следует бояться, так только Блора. Что мы о нем знаем? Практически
ничего. Не исключено, что он никогда и не служил в полиции. Он может оказаться
кем угодно: свихнувшимся миллионером… сумасшедшим бизнесменом… убежавшим
каторжанином. Доподлинно мы знаем про него только одно. Он вполне мог совершить
каждое из этих преступлений.
Вера побледнела.
— Что если он доберется и до нас? — прошептала она еле
слышно.
Ломбард нащупал в кармане револьвер.
— Не беспокойтесь, — тихо сказал он, — положитесь на меня. —
Потом поглядел с любопытством на девушку и сказал: — Вы относитесь ко мне с
Трогательной доверчивостью… Почему вы так уверены, что я вас не убью?
