Старейшего из Темных Охотников боялись — или, по меньшей мере, остерегались — все, кто его знал. Обычно люди старались не иметь с ним дела, а если все же приходилось общаться с Ашероном, переживали это примерно гак же, как визит к зубному врачу.
Нику, откровенно говоря, было его жаль. Должно быть, тяжело обладать Силой, которая отталкивает от тебя людей. Не случайно Эш никого не подпускал к себе вплотную — ни физически, ни душевно.
Сам Ник старался вести себя с Ашероном гак же, как с любым другим, непринужденно и задиристо, — и подозревал, что Эшу это по душе.
Во всяком случае, с Ником он держался свободнее, чем с другими Оруженосцами и Охотниками.
— Мама, смотри, великан!
Звонкий детский голосок — малышка лет пяти указывала на Ашерона своей матери.
Бросив один взгляд на Ашерона, мать изменилась в лице, подхватила дочку на руки и торопливо зашагала в противоположную сторону, к собору.
Девочка все оглядывалась и теребила мать за рукав. Ашерон помахал ей рукой.
Бедняга.
Ник подошел ближе.
— Знаешь, может, тебе надеть белую панаму и галстук в горошек, чтобы не так пугать людей?
Ашерон сдвинул темные очки на кончик носа, одарил Ника невеселой улыбкой:
— Поверь мне, Ник, проблема не в одежде.
Пожалуй, он прав. В самом Ашероне было что-то пугающее. Его внешность, или манеры, или аура, или, быть может, все сразу ясно говорило, что он не человек.
Ник заметил, что Ашерон в очередной раз сменил цвет волос. Еще сегодня утром, у Кириана, он ходил с пурпурными.
— Ты у нас снова жгучий брюнет?
— А ты у нас снова мистер Задира?
Ник рассмеялся в ответ.
Эш отлепился от стены и поднял с земли свой черный рюкзак. Никогда Ник не видел Ашерона без рюкзака — и не раз спрашивал себя, что атлантиец там прячет.
Впрочем, он не самоубийца, чтобы это выяснять. За своим рюкзаком Ашерон следил, словно за сундуком с сокровищами.
— Ну, как твои экзамены? — спросил Эш.
— Погано. Спасибо за микрокоммуникатор — без него я бы провалился. Литературу Древней Греции у нас преподает Джулиан Александер, а он просто зверь! Час меня не отпускал, прогнал по всему курсу!
— Да, Джулиан кумовства не одобряет: к своим он еще строже, чем к чужим.
Ник кивнул в сторону ресторана, в этот ранний час еще полупустого:
— Не возражаешь, если я заодно поем? Не успел перекусить и умираю от голода.
— Конечно. — Эш открыл дверь и отступил, пропуская Ника.
Так он поступал всегда — никому не позволял идти за собой следом. Вставал и садился всегда спиной к стене — так, чтобы видеть все, что происходит вокруг, чтобы никто не мог незаметно подобраться к нему сзади.
Мать Ника называла такие привычки «инстинктом стрелка»: так ведет себя человек, привыкший в любую секунду ожидать нападения.
Ник сел за дальний конец стойки. Эш опустился на табурет рядом с ним — как всегда, спиной к стене.
— Что вам предложить? — поинтересовался, подойдя к ним, грузный пожилой бармен.
— Мне светлый «будвайзер», — ответил Ник.
Бармен кивнул и повернулся к Эшу.
— А вам?
— То же самое.
Бармен прищурился и внимательно оглядел Эша с ног до головы. Ник стиснул зубы, чтобы не расхохотаться. Он уже знал, что будет дальше.
— Парень, у тебя удостоверение личности есть? — поинтересовался бармен у Эша.
Ник прыснул.
Эш, пихнув его ногой под столом, выудил из заднего кармана удостоверение (разумеется, фальшивое) и протянул бармену. Тот долго и внимательно его изучал.
— Извини, приятель, — сказал он наконец, — но за этими темными очками твоей физиономии не видать. Хочешь пива — сними очки.
Эш дернул щекой, но очки снял.
Увидев его застывшие серебристые глаза, бармен охнул:
— О господи! Парень, извини, ради бога, я и не понял, что ты слепой. Вот твои документы.
И осторожно вложил удостоверение в руку Эшу (кстати сказать, единственному из Темных Охотников, имеющему документы). Ник хрюкнул — и получил за это еще один пинок под столом.
Едва бармен отошел, Ник не удержался от того, чтобы поддеть Эша:
— Ну что, каково чувствовать себя инвалидом?
— Не отстанешь — узнаешь на собственной шкуре, — ласково пообещал Ашерон, убирая удостоверение.
— Извини, — невинным голосом ответил Ник. — Но ведь, в самом деле, чертовски смешно! И документы тебе Джейми сделал отличные! Год рождения — 1980. Ага, как же! Слушай, а в каком году ты родился на самом деле?
Ашерон потер лоб, словно припоминая:
— В 9548 году до новой эры.
— Ух ты! — выдохнул Ник, впечатленный этой датой. Он знал, что Ашерон — существо древнее, но впервые услышал насколько. — Да ты старше Америки!
Вернулся бармен с пивом.
— Есть что-нибудь будете? — спросил он.
Ник заказал себе красные бобы с рисом, и бармен снова удалился.
— Это сколько же, получается, тебе лет?
Прежде чем ответить, Эш отхлебнул пива.
— Одиннадцать тысяч пятьсот пятьдесят один год. И — да, я чувствую груз прожитых лет, если ты хотел спросить об этом.
— Слушай, я и не подозревал! Одиннадцать тысяч лет! Надо же! Времена мамонтов и динозавров! А люди-то в то время вообще были?
— Динозавров не застал, — невозмутимо сообщил Эш, — а вот с Флинтстоунами
[27]
наша семья дружила домами.
Ник фыркнул и от души расхохотался. Несмотря на все его странности, Эш ему нравился — и не в последнюю очередь чувством юмора.
— Ладно, так зачем ты меня вызвал?
— Хотел с тобой поговорить в таком месте, где нас не сможет подслушать Кириан.
— О чем?
Ответить Эш не успел — к ним подплыла роскошная брюнетка в черном супермини. На Ника она взглянула безо всякого интереса, а вот Эшу положила на грудь наманикюренную ручку и, приподнявшись на цыпочки, прошептала что-то ему на ухо.
Эш обаятельно улыбнулся:
— Спасибо за предложение, милая, но я не свободен.
Брюнетка надула губки и протянула Эшу свою визитку.
— Передумаешь — дай знать. Не бойся, я не кусаюсь!
— В отличие от меня, — пробормотал Эш, как только она скрылась.
Ник предпочел промолчать.
— Знаешь, — заговорил он, когда бармен поставил перед ним тарелку с рисом и бобами, — это просто нечестно. Одеваешься, как фрик
[28]
, а девчонки все равно на тебя вешаются!
