Мужчина, который любит ее и ради нее готов на все.
Даже пожертвовать жизнью.
— Я люблю тебя, Тейлон! — выдохнула она.
Не веря собственным глазам, Тейлон погладил пальцами ее шею, стер красноречивые алые следы. Он действительно это сделал! Да, верно, — он еще ощущал вкус ее крови на губах, в сознании, во всем теле.
Зарек был прав: этому наслаждению нет равных. И теперь, когда он заглянул к ней в сердце…
Боги, что же он наделал?
Поддавшись безрассудной страсти, в один миг он посеял семена их общей гибели.
16
Всю дорогу до хижины они молчали. Тейлон не знал, о чем говорить.
Кажется, она не сердится за то, что он ее укусил, — и это очень хорошо.
Но у него самого этот поступок не выходил из головы.
Вкус ее крови.
Ее чувства.
Ее любовь.
Теперь все это будет преследовать его вечно.
Приехав домой, Саншайн направилась в ванную. Тейлон зажег настольную лампу...
И больше ничего сделать не успел — послышался стук в дверь. Тейлон выхватил свой шрад. В его болотную хижину нечасто захаживали гости.
— Кто там?
— Спокойнее, кельт. Это я, Эш.
— Ашерон или Стиккс?
— Твой друг, Ящер. Без темных очков.
Готовый к любому подвоху, Тейлон осторожно приоткрыл дверь. В самом деле, за дверью стоял Ашерон — без темных очков, гневно сверкая серебристыми глазами. Вид у него был совсем неласковый.
— Что ты здесь делаешь? — спросил Тейлон.
— Сражаюсь с даймонами. А ты?
В голосе его звучало презрение и едкая насмешка.
— Здесь были даймоны? Когда?
— Они напали на логово катагари. Я пришел на помощь Вейну и Фангу.
От этого известия Тейлон скривился. Черт возьми, вот это промах! Он должен был быть здесь!
— Как они?
— Плохо. Даймоны убили их сестру и ее нерожденных детей.
При этих словах у Тейлона болезненно сжалось сердце. Слишком хорошо он понимал, что чувствуют сейчас ее братья!
— Черт! Мне очень жаль.
— Так где же ты был?
И, не дожидаясь его ответа, Эш ответил сам:
— Подожди, дай-ка припомнить. Кажется, ты был в «Убежище», демонстрировал свою Силу группе японских туристов, вооруженных фото и видеокамерами. Поздравляю, друг, теперь ты звезда мирового масштаба.
Тейлон закрыл лицо руками.
— Боже мой! Ты что, серьезно?
— А что, похоже, что я шучу?
Отнюдь. Намного больше Ашерон напоминал человека, готового взорваться от ярости.
— Поверить не могу! — простонал Тейлон.
— Ты? Ты не можешь поверить?! А прикрывать твою задницу перед Артемидой придется мне! Она и так уже рвет и мечет из-за Зарека! И как, скажи на милость, мне ей объяснить тот прискорбный факт, что наш мистер Серьезный-Спокойный-Собранный изобразил Человека-паука в баре, полном туристов, и теперь красуется на первых страницах японских газет под заголовком: «Что происходит с американской культурой?»
Внимание, вопрос: сколько правил ты нарушил за один вечер?
И знаешь, что хуже всего? Что я узнаю об этом от Ника! Этот мелкий сучонок мне звонит и спрашивает, долго ли еще ему придется покрывать ваши косяки. И требует повысить ему зарплату, потому что он-то умеет хранить тайны — в отличие от всех вас!
— Я могу все объяснить!
— Слушаю тебя очень внимательно.
Тейлон задумался. Объяснить не получалось. Хоть убей, не приходило в голову ни одно оправдание.
— Ладно, не могу. Дай мне минуту.
Ашерон недобро сузил глаза:
— Я жду.
— А я думаю!
В этот момент из ванной вышла Саншайн. Увидев Ашерона, она побелела как полотно, а затем сорвала со стойки гимнастическую перекладину и бросилась на него.
— Эй-эй! — Ашерон перехватил палку, занесенную над его головой.
Саншайн повернулась к Тейлону.
— Это он! Один из тех, что меня похитили!
— Это был не я! — возразил Ашерон, отбирая у нее палку.
— Саншайн, это Ашерон, мой начальник.
Рот ее округлился буквой «о».
— Ух ты! Вейн говорил, что вы очень похожи, но я не представляла, что до такой степени! Хотя теперь, немного успокоившись, вижу, в чем разница. Тот человек меня напугал, но вы... вы по-настоящему страшный!
— Не будь я сейчас так занят — был бы польщен. — Ашерон указал своим посохом на дверь. — За мной, кельт. Закончим разговор снаружи.
Тейлон не любил, когда им командуют, но сейчас, похоже, у него не было выбора.
Он и в самом деле накосячил, и у Ашерона есть полное право спускать на него собак.
Он вышел на причал, где его поджидал Ашерон.
Лицо Эша покрылось красными пятнами ярости.
— Чертовски увлекательный вечерок у меня сегодня выдался. Начал я с того, что рассказал Кириану и Джулиану о Валерии, а затем часа три-четыре их уговаривал не убивать римлянина прямо сейчас. Наконец уговорил. Хотел было расслабиться и спокойно поработать. И что же? Даймоны являются на болото, а Тейлона-то там и нет! А где Тейлон? А Тейлон у нас играет в Тарзана: прыгает со второго этажа, чтобы спасти свою Джейн
[36]
от страшного злого тигра!
Не будешь ли ты так любезен сообщить, когда и где мне ждать следующего провала? Чтобы я хотя бы успел подготовиться.
— Незачем меня так унижать! — прорычал Тейлон. — Да, согласен. Я облажался...
— Облажался? Нет, дружище. Вот когда тебя застали в квартире Саншайн без штанов, тогда ты облажался. А это куда серьезнее — и называется совсем по-другому!
— Я не собираюсь умолять тебя о прощении.
Ашерон покачал головой. Щека его задергалась.
— Увлекательная ночка только начинается. Я чувствую, что нас ждет еще много интересного. Куча неизвестных факторов, а то, что известно, не вселяет оптимизма.
Что у нас есть? Джулиан и Кириан, мечтающие уложить Валерия в сосновый ящик. Сам Валерий — пальцем о палец не ударит, чтобы помочь кому-либо, кроме своих сородичей-римлян. Двое волков, одержимых жаждой мести. Зарек с обострением — и вся новоорлеанская полиция у него на хвосте. Ник, готовый уволиться, потому что ему надоело подтирать лужи за нашими психопатами. Очень недовольная всеми нами богиня. И единственный Охотник, на которого я могу положиться, — ты.
