Когда все таким образом было улажено, Эванс кашлянул раз,
другой, потом сказал:
– Прошу прощения, сэр, но мне понадобится работа – ухаживать
за джентльменом. Такая же, как я выполнял у кэптена.
– Да, да. Вы можете всякому сказать, что я готов дать
рекомендацию. Это вполне удобно.
– Прошу прощения, сэр, это не совсем то, что мне нужно.
Ребекка и я, сэр, – мы говорили с ней об этом, – мы хотели бы знать, не
возьмете ли вы нас на испытательный срок?..
– Ах вот что! Но ведь я сам себя обслуживаю. А эта – как ее
там по имени? – приходит убирать у меня каждый день и кое-что готовит. И это,
пожалуй, все, что я могу себе позволить.
– Тут дело не столько в деньгах, сэр, – быстро проговорил
Эванс. – Видите ли, сэр, я очень любил кэптена и… ну, словом, если бы я вам
подошел, как подходил для него, ну это было бы как раз то, если вы меня
понимаете.
Майор прокашлялся и отвел взгляд.
– Очень тронут, честное слово. Я… я подумаю об этом. – И,
поспешно удаляясь, он чуть не бегом помчался по улице.
Эванс стоял и смотрел ему вслед. По лицу его блуждала
понимающая улыбка.
– Как две капли – он и кэптен, – пробормотал он.
Потом улыбка сменилась озабоченностью.
– Куда это они подевались? – проговорил он. – Странно, надо
спросить Ребекку, что она думает.
Глава 24
Инспектор Нарракот обсуждает ситуацию
– Я не очень-то доволен этим делом, сэр, – сказал инспектор
Нарракот.
Шеф полиции посмотрел на него вопрошающе.
– Да, – сказал Нарракот. – Не так доволен, как был.
– Вы полагаете, это не тот человек?
– Я не удовлетворен. Видите ли, сначала все работало на одну
версию, теперь – на другую.
– Улики против Пирсона остаются ведь те же самые.
– Да, но появилось и множество других улик. Существует
другой Пирсон – Брайан. Считая, что нам некого больше искать, я принял на веру
заявление, что он в Австралии. Теперь выяснилось, что все это время он был в
Англии. По всей вероятности, он прибыл в Англию два месяца назад, не исключено,
что на том же пароходе, что и семейство Уиллет. Похоже, что девушка
приглянулась ему во время путешествия. Ни с кем из своей семьи по какой-то
причине он не общался. Ни брат, ни сестра и представления не имели, что он в Англии.
В четверг на прошлой неделе он покинул гостиницу «Ормсби» на площади Рассела и
поехал на Паддингтон
[30]
. С тех пор до ночи с понедельника на вторник, когда на
него наткнулся Эндерби, был неизвестно где и сообщить о своем местонахождении
отказывается.
– Вы указали ему на всю опасность такого поведения?
– Ответил, что ему наплевать, что не имеет никакого
отношения к убийству и это наше дело – доказывать противоположное. Сказал, что
как он распорядился своим временем – его личное дело и никого не касается. В
общем, категорически отказался говорить, где был и что делал.
– Более чем странно, – сказал шеф полиции.
– Да, сэр. Понимаете, нет смысла скрывать: этот тип гораздо
подозрительнее, чем тот, первый. Как-то не верится, чтобы Джимми Пирсон мог ударить
старика по голове этим валиком. На Брайана Пирсона, по-моему, такое больше
похоже. Он горячий, своенравный молодой человек, и получает он точно такую же
долю, помните? Да, он приехал сегодня с мистером Эндерби, очень веселый, живой,
такой предупредительный, открытый, но это лишь поза. Она не обманет нас, сэр,
не обманет!
– Хм, вы считаете?..
– Фактами не подтверждается. Но почему он не откликнулся
раньше? О смерти его дяди газеты сообщили в субботу. Брат его был арестован в
понедельник. А он не подает никаких признаков жизни. Да он так бы и не
объявился, если бы этот газетчик не напоролся на него вчера в полночь в саду
Ситтафорда.
– Что же он там делал? Я имею в виду Эндерби.
– Вы знаете, что такое газетчики, – сказал Нарракот. – Вечно
что-то высматривают, вынюхивают. Просто жуткий народ!
– Да, они чертовски надоедливы, – согласился шеф. – Хотя,
надо сказать, бывают полезны.
– Я предполагаю, молодая леди подбила его на это.
– Молодая леди?
– Да, мисс Эмили Трефусис, – сказал инспектор Нарракот.
– Как же это она догадалась?..
– О, она была в Ситтафорде, все там разузнала. А она, как бы
это сказать, тонкая особа, ничего не упустит.
– Как Брайан Пирсон объясняет свое появление там?
– Говорит, приехал в Ситтафорд-хаус повидать свою девушку,
мисс Уиллет. Она вышла встретить его, когда все уже спали. Она не хотела, чтобы
об этом знала мать. Вот их рассказ. – Голос инспектора Нарракота
свидетельствовал о сомнении. – Я считаю, если бы Эндерби не выследил их, Брайан
так бы и не обнаружил себя. Он возвратился бы в Австралию и затребовал бы
оттуда свою долю наследства.
– Как он, должно быть, проклинает этих вездесущих
репортеров! – Легкая усмешка тронула губы шефа полиции.
– Выяснилось и еще кое-что, – продолжал инспектор. –
Существует трое Пирсонов. Вы помните: Сильвия Пирсон замужем за Мартином
Дерингом – романистом. Он сказал мне, что провел день с американским издателем,
а вечером был на так называемом литературном обеде. И вот теперь выясняется,
что на обеде-то он не был.
– Кто это сообщил?
– Опять же Эндерби.
– Я думаю, мне следует встретиться с Эндерби, – сказал шеф
полиции. – Он, по-видимому, один из активистов этого расследования. Есть в
штате «Дейли уайер» способные молодые сотрудники.
– Это, конечно, не очень существенное обстоятельство, –
продолжал инспектор. – Тревильян был убит до шести часов, и где Деринг провел
вечер, в общем-то, не имеет значения. Но зачем он солгал? Мне это не нравится,
сэр.
– Да, – согласился шеф. – Кажется, в этом особой
необходимости не было.
– Это заставляет думать, что и другие его сведения ложны. И
я допускаю, что Деринг мог выехать с Паддингтона поездом двенадцать десять,
приехать в Экземптон где-то после пяти, убить старика, сесть на поезд шесть
десять и быть дома около полуночи. Во всяком случае, следует это проверить,
сэр. Надо выяснить также и его финансовое положение, узнать, не испытывал ли он
денежных затруднений. Ну а деньги, которые получила бы его жена, – он бы завладел
ими, я вас уверяю. Стоит только взглянуть на нее, чтобы понять это. Остается
одно – установить, достоверны ли его другие показания.
