Она несколько раз прокрутила разговор с ним и с каждым разом все больше и больше утверждалась в мысли, что назвать ее собеседника вменяемым можно было только с большой натяжкой.
Многое теперь, конечно, встало на свои места. Стали понятны все беды, разом взгромоздившиеся в огромную кучу. Сразу надо было бы прощупать конкурентов, а не ломать голову напрасными подсчетами их просчетов.
Непрост был покойный, ох непрост! Как издалека начал…
Стоп! При мысли о его смерти Алевтине сделалось совсем худо. Это что же получается?
Он хотел расправиться с ними, как с конкурентами своего зарождающегося бизнеса, а расправились в итоге с ним?! И для этого эти самые его конкуренты в ее лице заманивают его на свидание, а потом потихоньку убирают, решая тем самым все свои проблемы?!
Ведь именно так виделось это дело хмурому молчаливому оперу, принявшему, как ей казалось, напрасные меры предосторожности в виде подписки о невыезде.
Она теперь главная подозреваемая!!!
Чувствуя, что еще немного — и ее стошнит, Алевтина кинулась бегом в ванную и, лишь забравшись под ледяной душ, смогла немного прийти в себя.
— Нельзя впадать в панику! — отстукивала она зубами, покрывшись мурашками и старательно растирая себя полотенцем. — Надо что-то придумать! Давай, давай, Аленька, девонька, думай!!!
И тут, благословение богу, в памяти всплыло хитро улыбающееся лицо Скоропупова, пожимавшего ей руку в день его проводов на пенсию и загадочно изрекающего:
— Ох, чуется мне, недолгим будет ваш покой, уважаемая. Ох, недолгим…
Валентин Иванович, отбывший в неизвестном направлении, вел одно время дело об убитом муже Верочки. Еще ранее он усиленно помогал Алевтине. Негласно так, исподволь.
Так, что она даже и сама не догадывалась об этом. А узнав, растрогалась до слез.
— Уж и не знаю, смогу ли когда-нибудь отблагодарить вас, — пробормотала она тогда.
На что Скоропупов, скромно потупя взор, произнес что-то о ее неземной красоте, недюжинном уме и прочей ерунде, якобы оправдывающих его действия. Алевтина смутилась тогда неимоверно. Но Валентин Иванович ничего не потребовал взамен, а лишь, приложившись к ее руке, взял с нее обещание не забывать его.
Она и не забыла. Когда над Верочкиной головой начали сгущаться тучи не без вмешательства оперативников, ратующих за торжество справедливости, Алевтина прямиком направилась к Скоропупову. Тот обещал помочь и уже менее чем через день обещание свое выполнил. Труп Олега был найден и захоронен.
Дело оформили как несчастный случай и неосторожное обращение с огнем, с Верочки сняли все подозрения, а Скоропупова за столь скорое избавление от всяческих проблем.., отправили на пенсию.
На проводах, скромно отмечаемых на его квартире, из которой, к слову сказать, бывшей супругой Валентина Ивановича была вывезена вся мебель, присутствовало немного народа. Алевтина с Денисом. Кто-то из давних приятелей Скоропупова и его престарелая тетка. Тосты были добрыми, осознанно и от всего сердца сказанными искренними людьми.
Атмосфера царила дружелюбная, и к концу вечера Аля едва ли не клялась в вечной дружбе захмелевшему следователю, к тому времени уже пенсионеру. Дружить, конечно же, они не стали. В том смысле, что встречаться вечерами, проводить вместе выходные дни, но она всегда была твердо уверена, что советчика и помощника надежнее ей вряд ли сыскать. После Ивана, разумеется.
Когда с Денисом случилась беда, Валентин Иванович пытался ей помочь. Но Алевтина, обозленная на весь белый свет, от помощи его отказалась, а за назойливость отплатила полным прекращением всех отношений. И лишь полгода спустя, неожиданно вспомнив о нем, она застыдилась. Быстро закончив дела на фирме, метнулась в магазин. Купила огромных размеров торт, бутылку вина и поехала к нему на квартиру.
Дверь ей открыла приятная женщина средних лет с неприятным сообщением, что такой-то и такой-то здесь давно не проживает.
Квартира им была продана. А куда он отбыл, никому не ведомо.
Погоревав с недельку по поводу своего тупого эгоизма, Аля закрутилась в делах и опять о нем забыла.
Но сейчас, отогревшись за парой чашек кофе и немного приведя в порядок шальные от страха мысли, она все больше утверждалась в мысли, что ей просто необходимо найти Скоропупова.
— Вот кто сумеет разобраться! — припечатала она ладонью по столу. — Он, и никто более…
Глава 13
Валентин Иванович Скоропупов никогда бы не подумал, что выращивание на грядках всяческой огородной дребедени может доставлять такое удовольствие. Скажи ему кто-нибудь с десяток лет назад, что он будет с пристальным вниманием отслеживать рост моркови и плотность всходов петрушки, он бы расхохотался. Но сейчас…
Сейчас, сидя на складном стульчике позади бревенчатого дома с разложенной на коленях газетой, он не спешил погрузиться в изучение ее содержания. Он смотрел на землю.
Удивительное это действо — прорастание семян! Ему виделось в этом некое таинство пробуждения. Маленькое семечко лопается под страшным натиском изнутри, затем прорастает тонким робким ростком и вдруг, набирая силу, закудрявится сочной упругой зеленой метелкой или выкинет стрелку…
— Чудеса, — ласкал он взглядом нежную махристую поросль укропа. — Воистину чудеса…
Майское солнце было не жгучим, не испепеляющим, а на удивление нежным, располагающим к добрым светлым мыслям. Вот потому и не спешил он прочесть газету, извлеченную только что из почтового ящика. Что хорошего можно узнать из этих строк? Что в них может быть, кроме описаний убийств, насилий, очередных грабежей правительства, называемых красиво «очередная акция»?
Нет! Все-таки правильно он сделал, что уехал из города. Эта суета способна поглотить, растоптать, лишить человека всего, подчинив своей воле. То ли дело здесь! Все размеренно, пусть временами монотонно, зато спокойно.
И хотя долгими зимними вечерами он порой хандрил от одиночества, возвращаться в город ему не хотелось.
Валентин Иванович еще раз любовно обвел взглядом небольшой огородик и опустил глаза в газету. Новости были малоутешительные. Опять горожанам придется все лето сидеть без горячей воды. Коммунальные платежи вновь ползут вверх, не зная предела. А уж о криминогенной обстановке в городе вообще хоть не читай. Опять все то же: кто-то кого-то подставил, кого-то убили…
Стоп! Валентин Иванович не поверил своим глазам. Неужели это правда? Этого не может быть! Аля… Эта милая девочка — и вдруг…
Он судорожно вцепился в газету и заново перечитал статью, кем-то очень предприимчивым запущенную на первую полосу. И название-то придумали хуже некуда: «Несостоявшееся свидание…»
— Тьфу, идиоты! — с отвращением сплюнул Скоропупов, от волнения едва не скомкав газету. — Неужели же не видно, что она здесь ни при чем?!
