Прошел час. Время от времени входила новая кандидатка. К
половине седьмого их набралось четырнадцать.
Послышался шум голосов, и на пороге вырос мужчина с усами,
которого Джейн сразу окрестила «полковником».
– Девушки, я буду вызывать вас по одной, в порядке вашего
появления здесь.
Джейн была шестой, и ей пришлось ждать минут двадцать, пока
ее пригласили.
«Полковник» стоял, заложив руки за спину. Он подверг ее
быстрому допросу, удостоверился в знании французского, измерил рост.
– Возможно, – сказал он по-французски, – что вы подойдете.
– А что я должна буду делать? – спросила Джейн напрямик.
Он пожал плечами:
– Не могу вам сказать. Узнаете, если вас выберут.
– Что-то уж все очень таинственно. Я не могу поступить на
работу, не зная, в чем она будет заключаться. Она имеет какое-то отношение к
театру?
– К театру? Конечно, нет.
– Ох! – вздохнула озадаченно Джеки.
«Полковник» внимательно посмотрел на нее:
– Вы, как мне кажется, достаточно умны, мисс, умеете ли вы
помалкивать?
– В самом деле, я очень умна и исключительно молчалива.
Какой гонорар?
– Две тысячи фунтов за пятнадцать дней работы.
– О! – У нее захватило дух от величины этой суммы.
– Я уже выбрал одну особу. Вы, по-моему, столь же подходящи.
Может быть, конечно, есть и другие, которых я еще не видел, но пока что вот вам
несколько инструкций. Вы знаете отель «Харидж»?
– Да...
Кто же не знает эту роскошную резиденцию для коронованных
особ и аристократии? Джейн вспомнила, что утром читала в газете о прибытии туда
великой княжны Полины Островой, – особа царской крови намеревалась
председательствовать на большом благотворительном базаре в пользу русских
беженцев.
– Прекрасно! Поезжайте туда, мисс. Прямо сейчас. И спросите
графа Стриптича. Пошлите ему снизу свою фотокарточку. Она у вас есть?
Джейн достала из сумочки свою фотографию. «Полковник» взял
ее, написал на уголке крошечное «р» и вернул Джейн.
– Граф поймет, что вы от меня. Окончательное решение будет
зависеть от... еще от одной особы. Если она согласится, вас введут в курс. Ваше
дело – принять предложение или отказаться от него. Понятно?
– Вполне.
«И все-таки я никак не могу понять, где тут ловушка, –
подумала девушка, уже выйдя на улицу. – Но, несомненно, она тут есть.
Какое-нибудь преступное предприятие. Почти наверняка!»
Нельзя сказать, чтобы ей это было неприятно. У нее не
существовало никаких особых предубеждений относительно такого рода предприятий.
В последнее время пресса только и делала, что подробно описывала деяния
наиболее известных женщин-бандиток, и Джейн даже всерьез подумывала иногда, не
присоединиться ли ей к ним, если не будет другого выхода.
С бьющимся сердцем она вошла в отель «Харидж», более чем
когда-либо мечтая о новой шляпке. Тем не менее, храбро подойдя к стойке, она
подала фотокарточку клерку и спросила, нельзя ли ей поговорить с графом
Стриптичем. Тот с любопытством взглянул на девушку, но взял карточку и передал
слуге, что-то тихо сказав ему. Слуга ушел, почти тотчас же вернулся и предложил
Джейн следовать за ним. Они поднялись в лифте, прошли по коридору и
остановились перед дверью номера. Слуга постучал. Дверь открылась, и Джейн оказалась
в просторной комнате перед высоким худощавым мужчиной со светлой бородкой. Он
держал в руках фотокарточку Джейн.
– Мисс Кливленд? – медленно спросил он. – Я граф Стриптич. –
Он улыбнулся, показав белые зубы, но улыбка была холодной, официальной. – Вы,
полагаю, пришли по нашему объявлению? Вас послал сюда наш милый полковник
Кранин?
«Значит, он и в самом деле полковник», – подумала Джейн с
удовлетворением и кивнула в ответ. Граф не дал ей времени открыть рот и начал
быстрый допрос, почти такой же, какой устроил ей только что полковник Кранин.
Ее ответы, казалось, ему понравились, раза два он даже кивнул.
– Теперь я попрошу вас, мисс, медленно пройти до двери и
обратно.
Она повиновалась.
«Может, меня хотят взять манекенщицей? Но за это две тысячи
фунтов не платят. Ладно, там увидим».
Граф Стриптич, нахмурясь, побарабанил по столу своими белыми
пальцами. Затем, открыв дверь в соседнюю комнату, что-то тихо сказал кому-то
невидимому там, за дверью. Потом вернулся к столу. И тотчас в комнату вошла
маленькая, средних лет женщина, полная, очень некрасивая, но весьма
импозантная.
– Ну, Анна Михайловна, что вы о ней думаете? – спросил граф.
Женщина оглядела Джейн, даже не поздоровавшись с ней, как
будто девушка была куклой в витрине магазина.
– Она может подойти, – сказала женщина. – Полагаю,
настоящего сходства не так много, но силуэт и фигура хороши, подходит более,
чем другие. А ваше мнение, Федор Александрович, каково?
– Согласен с вами, Анна Михайловна.
– Она говорит по-французски?
– Очень хорошо.
Джейн все более и более чувствовала себя неодушевленным
предметом, пустым местом.
– Она умеет молчать? – поинтересовалась женщина, наморщив
лоб.
Граф повернулся к Джейн и спросил по-французски:
– Княгиня Попоренская спрашивает, умеете ли вы быть
сдержанной?
– Не могу ничего обещать, пока не узнаю, о чем идет речь.
– Малышка совершенно права, – заметила княгиня. – Думаю, она
умнее всех прочих, Федор Александрович. Скажите, девочка, вы достаточно храбры?
– Теперь княгиня обращалась непосредственно к ней самой.
– Не знаю, – удивленно ответила Джейн. – Я не люблю боли,
но, когда необходимо, переношу ее.
– Дело не в этом! Вас не пугают... опасности?
– О! – вскричала Джейн. – Я их просто обожаю!
– И вы бедны? Вы хотите заработать много денег?
– Только этого я и хочу.
Граф и княгиня переглянулись и одновременно кивнули друг
другу.
– Нужно объяснить ей ситуацию, Анна Михайловна?
Княгиня сделала неопределенный жест:
– Ее высочество хотела сделать это сама.
