— Друг мой, — перебил астронома Патрик. — Вы немного отвлеклись. Я понимаю, что вы можете говорить на эту тему часами, но мы задали вам вполне конкретный вопрос: какую точку отсчета для определения долготы мог избрать английский моряк в конце семнадцатого века?
— Я понимаю, — Хендрик ничуть не смутился, — но то, что я вам рассказываю, имеет прямое отношение к вашему вопросу. Конференция, которую собрал Ришелье, приняла за единую точку отсчета западную оконечность Канарских островов, но это решение не было принято Англией. Английские моряки и картографы продолжали пользоваться для расчета долготы Лондонским меридианом, точнее — меридианом, проходящим через Гринвичскую обсерваторию. Испанцы тоже не признали решений конференции и пользовались тремя разными меридианами — проходящими через Кадис, Мадрид и Картахену. А позже и французы взяли за точку отсчета Парижский меридиан. Так что ваш человек, скорее всего, пользовался Гринвичским меридианом…
— Странно, — Патрик переглянулся с Надей, — тогда указанные им координаты должны совпадать с современными, а они не совпадают!
— Я не закончил! — перебил его Хендрик. — Я сказал — скорее всего, но это не значит, что нет других вариантов. Многое зависит от того, кем был ваш англичанин. Если он был моряком Королевского флота, то он наверняка отсчитывал долготу от Гринвича. Но если он был торговым моряком — все не так просто. Многие торговцы пользовались собственной системой счисления, чтобы запутать конкурентов. Штурманы на службе Британской Ост-Индской компании вводили специальную поправку, чтобы конкуренты не могли определить координаты особенно важных торговых факторий…
— Наш человек был пиратом, — проговорил Патрик смущенно, как будто выдал собеседнику постыдный секрет.
— Пиратом? — ученый удивленно заморгал. — Ну что ж, это меняет дело… как вы понимаете, у пиратов было еще больше причин запутывать следы, чем у торговцев. Как и моряки Ост-Индской компании, они вводили собственные поправки к долготе, и эти поправки зависели от того, с каким пиратским сообществом мы имеем дело.
— Либерталия, — произнес Патрик.
— О, Либерталия! — мечтательно протянул ученый, будто услышал имя любимой женщины. — Пиратская республика на Мадагаскаре!
Он вскочил, подбежал к полке и снял с нее старинную книгу в потертом кожаном переплете.
— Редчайший фолиант! — проговорил голландец, бережно прижимая к груди огромный том. — История пиратов и корсаров, труд испанского ученого Педро де Гарсилоса. Единственный сохранившийся экземпляр!
Разложив книгу на столе, Хендрик принялся переворачивать ломкие пожелтевшие страницы и наконец с торжествующим видом указал на один абзац:
— Здесь сказано, что обитатели Либерталии в расчетах долготы использовали Гринвичский нулевой меридиан, но с тем, чтобы запутать своих врагов, вводили поправку в тридцать шесть тысяч кастильских вар…
— Что? — удивленно переспросил Патрик. — Это еще что такое?
— Кастильская вара, — пояснил Хендрик, — это испанская единица длины, равная трем бургосским футам. Понятно, что дон Педро де Гарсилоса использует эту единицу…
— Еще не легче! Вы можете перевести это в какие-нибудь более понятные единицы измерения?
— Разумеется, — снисходительно проговорил голландец. — Шесть бургосских футов равны испанской морской сажени…
— Морская сажень — это один метр шестьдесят семь сантиметров! — оживился англичанин.
— Совершенно верно. Минута широты равняется одной морской миле, то есть 1852 метрам, а минута долготы имеет переменное значение, которое в свою очередь, зависит от широты места…
Надя давно уже перестала понимать то, о чем говорили мужчины. Она ждала, чем же закончится их ученая беседа. А они достали с полки какой-то справочник, выписали на листе бумаги колонку цифр и вооружились калькулятором.
Через несколько минут Патрик радостно сообщил:
— Ну вот, теперь мы знаем координаты нужного нам места! Осталось найти это место на карте.
Голландец достал из шкафа свернутую в трубку карту и развернул ее на столе. Карта была старинная и очень красивая. В четырех ее углах были нарисованы четыре человеческих лица, которые надули щеки и сложили губы в трубочку, как будто дули на горячий чай.
— Что это за смешные физиономии? — спросила Надя, склонившись над картой.
— На старинных картах так изображали ветры, дующие с разных сторон света. Многие из этих ветров имеют собственные имена. Все знают такие имена, как мистраль, сирокко, но есть еще трамонтана, орсюр, памперо, монламбер… ну, не буду отвлекать вас!
Мужчины снова склонились над картой, вооружились линейкой и транспортиром.
— Видимо, все же определенные нами координаты не совсем точны, — проговорил Патрик через несколько минут. — Точка, которую мы нашли, находится в море. Рядом с ней несколько небольших островов, но который из них наш, трудно определить. А обследовать их все — слишком долго…
Надя посмотрела на карту.
В том месте, которое Патрик отметил острием циркуля, находилось три маленьких островка.
— Исла Конча, — прочитала она. — Исла Пино… Исла Агила… что это значит?
— По-испански — это остров Раковин, Сосновый остров, Орлиный остров…
— Орлиный? — переспросила Надя, насторожившись. — Патрик, помните, птицу на монете? Вы еще ломали голову, почему капитан вместо дикого гуся выбил на монете орла! Вот вам и разгадка!
— Правда! — Патрик засиял. — Орлиный остров! Надья, вы молодец! И вам, Хендрик, я очень благодарен!
— И что вы теперь собираетесь делать? — спросила Надя, когда они покинули обсерваторию.
— Ну, вообще-то я собирался прокатиться по морю. Когда стемнеет, чтобы не привлекать лишних взглядов. Завтра я вам расскажу, удалось ли что-то найти…
— Что?! — Надя резко повернулась к своему спутнику, так что он едва не потерял равновесия. — Вы собираетесь туда… без меня? Знаете, что это такое? Это свинство! Я принесла этот дублон, я его расшифровала, и я имею полное право участвовать в этой экспедиции! В общем, если вы меня не возьмете — никакой экспедиции не получится, я сделаю все, чтобы ее сорвать!
— Осторожно! — Патрик подал Наде руку, помог спуститься на пирс. Вверху над ними раскачивался тусклый фонарь, в круге света вокруг него толклись ошалевшие насекомые. Рядом, у самых ног, тихо и мощно дышало море, лунная дорожка убегала к горизонту, время от времени пробегающая волна дробила ее на сотни мерцающих осколков. Возле пирса покачивались рыбачьи лодки и катера. Здесь не было ни роскошных яхт, ни нарядных бело-голубых мощных катеров, только скромные суденышки местных рыбаков и ловцов жемчуга.
В дальнем конце пирса несколько раз мигнул фонарик.
— Вот он, Мэш! — проговорил Патрик и помигал в ответ своим фонарем.
— Кто это — Мэш? — спросила Надя, шагая по пирсу вслед за Патриком.
