– Остановите около того высокого здания, – вскоре попросила я.
Петр Петрович помог мне выйти из машины и сказал напоследок:
– Завтра я жду вашего звонка, желательно на мобильный телефон.
– Спасибо за приятный вечер. – Я позволила Пасько поцеловать мою руку.
Он сел обратно в такси и укатил. Встреча, можно сказать, прошла в теплой и дружеской обстановке. И я совершенно напрасно заставила Нечаеву провести томительный вечер в ожидании адреналиновой встряски.
– Поля, и как это понимать? – осведомилась Алинка, высунувшись в окно. – Ты сказала, что будет похищение, погоня и, возможно, стрельба, но ничего этого не произошло. Лучше бы я боевик по DVD посмотрела... Поль, а ты чего такая задумчивая?
– Есть над чем задуматься. Либо я слишком хорошо провела подготовительную работу, и Пасько принял именно то решение, к которому я так тщательно его подводила несколько дней, либо...
– Не продолжай! Мне уже нравится этот вариант.
– Мне он тоже нравится, но есть и другой. Возможно, Петр Петрович разыгрывает какую-то свою партию. Все окончательно встанет на свои места только тогда, когда его акции окажутся в наших руках.
– Поля, а ты придумала, что делать с бабушками и дедушками? – Алина спросила о наболевшем.
– Пока нет.
На самом деле у меня была одна задумка насчет того, кому бы предложить эти акции, но надо было сначала как-то сбить цену. В любом случае я собиралась заняться этим вопросом после того, как доведу до конца сделку с Пасько.
* * *
Мне не давала покоя странная улыбочка Пасько. Я взяла саксофон, сыграла парочку джазовых мелодий, и в моей голове все встало на места. Безусловно, Петр Петрович разыгрывал свою партию, но сражался он не столько со мной, сколько со своим прошлым, которое никак не хотело его отпускать. Какими бы большими ни были амбиции Пасько, но в нашем маленьком городке обязательно найдется тот, кто попрекнет его судимостью. Да тут еще бывшие подельники, по крайней мере один из них, так и вьются вокруг да около. А как же иначе, если с их помощью Петр Петрович расчистил себе дорогу к креслу руководителя?
План рейдерского захвата «Экватора» был почти гениальным, и он удался. Основные акционеры оказались людьми доверчивыми, жизнь и здоровье родных для них были превыше всего, а потому генеральный директор, его первый заместитель и главбух выполнили все требования – продали акции за бесценок и добровольно сложили с себя полномочия. Ищи-свищи теперь ту продажную медсестру, которая могла вколоть Саше Мигалову критическую дозу наркотика, особенно если ее не существовало на самом деле. Да и Катю Душечкину никто не похищал, она добровольно укатила с первым встречным-поперечным, у которого, на беду, самая распространенная фамилия в России. Что касается Уваровой, то с ее подмоченной репутацией только менять место жительства, и она его сменила.
Ценные бумаги, попавшие в свободную продажу, может приобрести любое лицо. Вот их и приобрели супруги Кудряшовы и Пасько. Два года назад на внеочередном совете директоров они единогласно выбрали Пасько своим председателем, а затем на общем собрании акционеров его кандидатура была большинством голосов утверждена на должность генерального директора. Может быть, Петр Петрович был бы не самым плохим руководителем, если бы ему не пришлось отдавать долги, назначая своих сподручных на хорошие должности. Кудряшов, фрезеровщик по первой специальности и бывший зэк, стал отвечать за безопасность. Кудряшова наверняка с большим энтузиазмом взялась бы руководить финансами, только средне-специальное образование технолога легкой промышленности ей этого не позволяло. Пришлось доверить ей кадры. Первым делом Татьяна Николаевна отыгралась на своем бывшем начальнике – отправила вороватого Панина в ссылку, причем сделала это руками генерального директора, поэтому Михаил Владимирович дрожит перед ним, как осиновый лист от легкого дуновения ветра. «Шестеркам» типа Иванова престижных должностей не досталось, но какая-никакая работа им была предложена, и они не отказались. А почему бы, собственно, не числиться автослесарем, если все равно придется выполнять особые поручения хозяина? А кто хозяин? Конечно же, не Пасько, хотя он иногда и дерет глотку, как настоящий босс.
Похоже, Петр Петрович запоздало понял, что хозяин на «Экваторе» все-таки не он. Супруги Кудряшовы, озабоченные постоянным поиском денежного источника, крутят им, как хотят. А криминальные идеи сыплются из этой парочки, как из рога изобилия. Если дело и дальше так же пойдет, то можно новый срок получить, и уже не условный. Пока этого не произошло, надо как-то вырваться из порочного круга. Может, снова отца побеспокоить, пусть подыщет теплое местечко в областном центре? Хотя с такого «плацдарма», как транспортная компания, можно и в столицу стартовать. Чем дальше, тем лучше. А с Кудряшовыми необходимо рвать так, чтобы больше ничего с ними не связывало. Что делать с акциями «Экватора»? А почему бы не обменять их на «Победу»?
Я поняла, что означала ухмылка Пасько. «Пусть дедок, если уж он такой неугомонный, сражается с Кудряшовыми, как с сорняками на своем дачном участке. Их, конечно, не выжить, они слишком глубоко укоренились, но мне-то что, я первое время отвлеку от себя их внимание на него, а там будь что будет. Хотя лучше бы у меня все было, но мне за это ничего не было», – подумав так, Петр Петрович озвучил мне свое коммерческое предложение.
На следующий день мы поехали с Аришей в Новониколаевку, и я обрисовала Трофимову ситуацию.
– Валентин Иванович, последнее слово за вами. Если вы вдруг поняли, что уже скучаете без «Победы», то можете дать Пасько отрицательный ответ, и я пригоню вам ее обратно.
– Что значит отрицательный ответ? – опешил полковник в отставке. – А для чего мы тогда все это затеяли? Да я уже придумал, подо что приспособить место, где «Победа» стояла.
– Подо что?
– Под сауну.
* * *
На следующий день Валентин Иванович позвонил на мобильный телефон Пасько с моей серой трубки.
– Петр Петрович?
– Да, слушаю вас.
– Вас беспокоит полковник Трофимов. Внучка вчера передала мне ваше коммерческое предложение. Ну что можно сказать по этому поводу...
– Что? – поторопил его коллекционер.
– Мне акции вашего «Экватора» совершенно ни к чему. Вот если бы они достались мне лет пятнадцать назад, я бы нашел им применение. Уж поверьте мне, я бы смог сделать эту транспортную компанию предприятием образцового порядка. Жесткая дисциплина, беспрекословное выполнение приказов, предпочтение морального поощрения служащих материальному, поскольку деньги развращают, чистота кадров и территории... Увы, время ушло. Порох в пороховницах еще есть, да нет прежнего запала. А вот внучка, она вся в меня... У нее есть боевой дух и задор...
– Полковник, я не пойму, что ты хочешь этим сказать?
– Что-что? Вот чудак-человек! Готовь акции, говорю! Так и быть, обменяю я на них свою «старушку», но лишь потому, что хочу обеспечить будущее своей любимой внучки. Она у меня боец!
