– Я попыталась найти картину, которую мой попутчик везет в Тарасов. Не смогла.
– Неважно. Если Кравец придет на встречу, то картина и не понадобится. Мы сразу же его арестуем. А на допросе он и его подельники признаются во всем, и картина сразу же отыщется. Нет сомнений. Сейчас главное не картина, главное – поймать наконец этого проходимца!
– Хорошо.
– Женя, возьмите это, – один из людей в штатском сунул мне в руки какое-то устройство – крошечную пуговку с глазком.
– ???
– Прослушка, – пояснил он. – Положите в карман. Место, где будет проходить ваша с Кравцом встреча, безлюдное. Слежку там вести неоткуда.
– Затея опасная, – вклинился в разговор Евдокимов, – мы, несомненно, будем поблизости. Но непосредственно наблюдать за встречей не сможем, будем только слышать весь ваш разговор.
– И как только Кравец появится, – снова подхватил первый мент, – сразу же арестуем его.
Мне еще долго пришлось отвечать на вопросы своих новых знакомых, нервно курить, просить заварить кофе. Только часа через два они наконец ушли, оставив нас с Димкой вдвоем. Тогда я села поближе к приятелю и рассказала ему все, что произошло с той самой минуты, как мы расстались в кафе на Центральной: про похищение и угрозы, про то, как я узнала, что мою тетю захватили, про знакомство с Марком и те три дня, что мы провели вместе, как я люто ненавидела его первое время, как в попытке хоть что-то узнать забралась в машину к шпиону Давыдова, и про убийство Эда, и про смерть Ника. Про все-все-все…
– Дима, а что, если это дело провалится? – спросила я друга, когда рассказывать больше было нечего.
– Я командую этой операцией. Все под контролем, Жека, – обнял меня за плечи Димка.
– А что Марк? Надеюсь, он не придет в себя раньше времени.
– После лошадиной дозы снотворного, которую мы подмешали ему в чай, он очнется в лучшем случае завтра к обеду! О нем можешь даже не думать. В гостинице на всякий случай все равно останутся дежурить наши люди.
– Я не про то, – поморщилась я. – Что будет с ним дальше?
– Не волнуйся, мы арестуем всех, кто имеет отношение к этой истории, – обнадежил меня приятель. – И Марк пойдет как подельник: участие в похищении человека, пособничество в краже особо ценных вещей. Поверь мне, срок он получит немаленький.
Как ни странно, но никакой радости в этот момент я не испытала.
* * *
На приборной панели машины высветилось три пятнадцать, когда я повернула ключ в замке зажигания, и двигатель «Фолька» нехотя заурчал. Димка, уверенный, как никогда, сидел рядом.
– По такой погоде мы минут двадцать потратим на дорогу. На трассе сейчас метет…
Не знаю, как на трассе, а в поселке, не переставая, валил снег. Колеса буксовали в сугробах, «дворники» не успевали работать. Я то и дело переключала передачу, заставляя автомобиль двигаться вперед. Где-то позади меня вяз на заваленной снегом дороге полицейский «уазик».
– Время в запасе у нас все равно есть, – успокаивал меня Евдокимов. Но я волновалась не из-за этого…
– Женька, я тебя знаю, ты и не с таким справлялась, – не переставая, болтал приятель. – Нам бы только этого Кравца поймать, а уж там…
Я не слушала. Напряженно ведя авто, я смотрела вперед.
– Я думал поймать Кравца только на мошенничестве с картинами, но если все так, как ты говоришь, и он еще убил двоих людей… Видно, дело того стоит!
– Жаль, что картину я так и не нашла, – произнесла я вслух то, что все время было у меня на уме. – Даже не представляю, куда Марк мог ее спрятать…
– Найдется картина! Только бы Кравца поймать, – твердил свое Евдокимов.
Еле-еле сначала мой «Фольк», за ним «уазик», мы выползли на трассу и дальше помчались на полной скорости. За все время пути – ни одного встречного авто. Кромешная темень, рассекаемая дальним светом фар, да поземка по дороге.
– Тормозни вон на той развилке, – махнул рукой Димка, – я пересяду к своим. Мы поедем к стройке в объезд, а ты прямо.
Я сбавила скорость и послушно съехала на обочину.
– Напрямую минут десять пути осталось.
– Хорошо, – я старалась не показывать, что внутри меня паника.
– И помни – мы рядом, в случае чего сразу же придем на помощь. Нам понадобится пятнадцать минут, чтобы добраться до тебя.
– Знаю.
– Тогда удачи. Скоро все закончится. И твоя тетя, и ты снова вернетесь домой.
– Да-да-да.
Димка положил свою руку на мою, чуть сжал ее, а потом быстро выскочил из машины. В мутном отсвете фар я видела, как он поднял воротник куртки и побежал к дожидавшемуся его «уазику». Дверца хлопнула, машина побуксовала, тронулась с места и, неуклюже петляя, повернула на занесенную снегом тропку.
Я смотрела на удаляющийся автомобиль. В темноте его было уже не различить, и только по мелькающим фарам я могла понять, где сейчас едет машина. И чем дальше удалялись огни «уазика», тем тревожнее мне становилось. Но я заставила себя собраться, включила первую передачу и медленно поехала вперед по совершенно пустому шоссе.
В голове было множество мыслей, сомнений, переживаний. Я гнала их от себя прочь, не переставая, курила одну сигарету за другой и всматривалась в расстилающуюся впереди заснеженную темноту. «Дворники» монотонно скребли по стеклу, в дальнем свете фар кружились крупные хлопья снега, и казалось, что этой дороге не будет ни конца, ни края.
Но спустя десять минут, как и обещал Димка, на горизонте замаячили кирпичные развалины. Я выключила фары и оставшуюся часть пути проделала в кромешной темноте, только подсветка на спидометре продолжала работать, да электронные часы навязчиво отсчитывали минуты до моей встречи с человеком по имени Миша Кравец.
Ровно в три сорок пять я поравнялась с заброшенной стройкой и заглушила мотор. Вокруг ни души-и-и… Только бетонные плиты, недостроенные стены из кирпича, пустые глазницы окон, а впереди – темень хоть глаз выколи. «Жутковатое местечко»… – передернула я плечами и достала пачку сигарет. В горле уже першило от табачного дыма, но не курить я не могла – это хоть как-то успокаивало. Я пощелкала зажигалкой, сделала затяжку. В голову лезли дурные мысли: что, если Кравец не прослушал мое сообщение? Или прослушал, но слишком поздно? Или не успевает приехать?
На электронном табло загорелось четыре ноль-ноль.
А я по-прежнему одна.
На пустой трассе.
Сижу в машине.
Чего-то жду.
Курю.
Хотя сигареты уже не спасают.
«А может, тот, кого я жду, уже давно здесь?» – вдруг пришло мне на ум. Я достала из «бардачка» пистолет, спрятала его за пояс джинсов и решительно выбралась из автомобиля. На трассе дуло так, что я вмиг промерзла до мозга костей, меня заколотил озноб, зубы застучали друг об дружку. Но делать нечего, закутавшись поплотнее в шарф, я прошла вперед, всматриваясь в дорожную колею. Если Кравец приехал не так давно, то на снегу должны были остаться следы. Я, как ищейка (только что носом землю не рыла), рыскала возле обочины – присматривалась, принюхивалась.
