– Гляди, он? – Кеша чуть развернул ко мне монитор.
Я всмотрелась в изображение. Предложенных вариантов было не так уж много, но сомнения мои развеялись: на снимках, сделанных мною скрытой камерой, и на фотографиях, выложенных в Интернете, был один и тот же человек.
– Итак, Ногатенко, – резюмировала я. – И что же это за фрукт?
– Нотариус. Довольно известный. Во всяком случае, процветает и увядать не собирается. Я как-то брал у него интервью, – раскачиваясь на стуле, сообщил мне Кеша.
– А какие у него дела с Бобровым?
– Не знаю, – пожал плечами работник пера. – Совместно они вроде ничем не владеют, благотворительностью он не занимается… Так что понятия не имею.
– Угу. – Про себя я отметила, что придется искать другой источник информации. – Слушай, а в ваших журналистских кругах ничего не слышно? В смысле, у кого зуб на Боброва?
– Ты знаешь, нет, – признался Кеша. – Ходят слухи, правда, что это какие-то политические дела. Ну, вроде бы Бобров собирался в городскую администрацию пролезть, а это не нравилось оппозиции нынешнего мэра… Но мое мнение – это домыслы. Бобров не собирался во власть, ему и так неплохо.
– А тот самый Балтер? Он что?
– А ничего. Его вообще сейчас нет в городе: он вчера улетел на симпозиум по внедрению нанотехнологий в Краснодар.
– Да-а-а? – протянула я. – Очень интересно!
Я тут же подумала про себя о том, что подобное поведение очень похоже на заранее заготовленное алиби. Мутная фигура могущественного Балтера занимала меня все больше и больше. И встречи с ним, пожалуй, не избежать. Но все же сперва Ногатенко. К тому же Балтера нет в городе.
– А ты не знаешь, надолго он скрылся? – спросила я.
– Не знаю. Но обычно такие мероприятия долго не длятся. Если только он не решит там зависнуть отдохнуть.
– Ясно. Тогда еще вопрос. Аварию на мосту помнишь? – Я посмотрела на Кешу в упор, и он моментально понял, какую аварию я имею в виду, но вслух ничего не сказал, только осторожно кивнул головой.
– Ничего не слышно? В криминальной хронике ведь должны быть какие-то сюжеты?
– Я попробую узнать, – серьезно пообещал Кеша.
– Особенно меня волнует личность водителя, – подчеркнула я. – Если выяснишь, отблагодарю. Точнее, Всеволод Евгеньевич отблагодарит, я лишь посодействую, расхвалив твои профессиональные качества. А пока просто спасибо тебе, Иннокентий!
– Да пожалуйста. А что, скоро Боброва выпустят?
– Мы работаем в этом направлении, – поднимаясь, уклончиво ответила я.
– Только, Женя, постой! – остановил меня Кеша. – Давай так: я тебе свою информацию, ты мне – свою! То есть все сведения по Боброву в первую очередь мне. И никому больше в редакции!
– Надеешься состряпать грандиозную статью о разоблачении собственного босса? – усмехнулась я. – Во всю первую полосу? И занять место главного редактора?
– Не надо делать из меня продажного журналиста! – загорячился Иннокентий. – А что до главного редактора, то Бобров занимает это место чисто номинально. По сути, он просто владелец газеты, а сам в жизни ни строчки не написал. Так договорились? Я-то тебе еще сгожусь!
– Заметано! – подмигнула ему я, не собираясь сообщать пронырливому журналисту ничего важного. – Только и ты помни, о чем я предупреждала: Всеволод Евгеньевич обязательно вернется, и, надеюсь, очень скоро. И ему вряд ли понравится, если ты будешь трепать по всему Тарасову о его тюремных мытарствах!
– Да я могила! – тут же поклялся Кеша.
– Знаю я вас! – погрозила я ему пальцем. – Журналисты – народ особый. Ладно, пока.
– Пока… – озадаченно проговорил Кеша, почесав русую голову, и сразу же полез в Интернет. Когда я обернулась, то успела прочитать набранную в поисковике строчку: «Тарасов. Всеволод Евгеньевич Бобров арестован…»
Вернувшись в свою машину, я задумалась. Возвращаться в магазин смысла никакого не было, ехать домой к Бобровым тоже, возвращаться к тете Миле рановато. Я не собиралась бросать своего клиента в беде, тем более что была убеждена: Бобров не убивал своего сына. Думаю, что он вообще никуда не отлучался прошлой ночью, хоть я и не заглядывала в его спальню. И еще: вчера днем, когда Бобров выходил в туалет, я быстренько проверила его кабинет и в том числе ящики стола. Так вот, никакого пистолета там не было. А сегодня мы вошли туда вместе, и Бобров все время был у меня на виду. И вообще, нужно быть полным идиотом, чтобы хранить подобную улику на своем рабочем месте почти открыто, вместо того чтобы уничтожить ее сразу после преступления. Боброва подставили, это было очевидно.
И, чуть подумав, я набрала номер Максима Игольникова, своего приятеля, работавшего в отделе по борьбе с экономическими преступлениями.
– Макс, привет, это Женя Охотникова, – начала я.
– Какие люди, – отозвался Макс. – Что за проблемы?
– Да, собственно, у меня лично никаких, – сообщила я.
– Везет же! – тут же вздохнул Макс.
– Чего и тебе желаю, – скороговоркой добавила я.
– Вот за это спасибо. А что все-таки нужно-то, а?
– Да так, мелочи, – скромно сказала я. – Информацию на одного человечка собираю. Некто Ногатенко, нотариус, слышал про такого?
– Кто? Ногатенко? – хмыкнул Макс. – Ну еще бы не слышать! Третий год его за жабры взять пытаюсь, а он все, как рыба, с крючка срывается! Верткий, как угорь! А что, у тебя что-то на него есть? – насторожился обэповец. – Поделись, буду рад! Может, вместе его прижучим?
– Ты, кажется, готов прижучить любого преуспевающего жителя города, – улыбнулась я.
– Не прижучить, а про-ве-рить! – назидательно поправил меня Максим. – Между прочим, здравый подход! Если честный – я спокоен. Если же нажил состояние неправедным трудом – пусть отвечает. Или ты со мной не согласна?
– Полностью согласна, Максим! – не стала я спорить с полезным информатором. – Так что давай действительно поможем друг другу. Мне нужно вытянуть из него кое-какие сведения. Как посоветуешь вести беседу?
– А чего тут советовать – бери его на пушку, и все! – тут же ответил Макс.
– Интересно, чем? – полюбопытствовала я. – Я потому к тебе и обращаюсь. Думала, может быть, у тебя что есть на него?
– Да у меня многое есть, не беспокойся! – каким-то зловещим тоном сообщил Игольников. – Лично у меня только три заявления на него лежат, и все о мошенничестве! Обманным путем помог состряпать липовые документы, по которым люди квартир лишились!
– А говоришь, не можешь прижучить? – удивилась я.
– Там не все так просто, – сразу погрустнел Максим. – Во-первых, они поздновато чухнулись, когда уже полгода срока прошло, отпущенного для подачи заявления о наследстве. Во-вторых, он далеко не дурак и выбирал такие дела, где завещатели были не совсем как бы дееспособны. А так как в живых их уже нет – своей смертью, правда, преставились, тут все чисто, – то и доказать это сложно. Но можно! – повысил голос Игольников. – Дела вообще-то не закрыты, а приостановлены! Так что можешь смело ему палить, что в любой момент они будут подняты. Можешь добавить, что найдены новые свидетели и майор Игольников намерен лично возобновить их проверку! Будет темнить – скажи, что зол на него крепко! Не внемлет – сообщи, что майор Игольников его к себе в кабинет вызывает. Я его мигом разговорю! Вот так! – не на шутку разбушевался Макс.
